Статья 12. Способы защиты гражданских прав
Информация об изменениях:
Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ в статью 12 настоящего Кодекса внесены изменения, вступающие в силу с 1 марта 2013 г.
Статья 12. Способы защиты гражданских прав
ГАРАНТ:
См. Энциклопедии, позиции высших судов и другие комментарии к статье 12 ГК РФ
Защита гражданских прав осуществляется путем:
восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения;
признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки;
признания недействительным решения собрания;
признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления;
присуждения к исполнению обязанности в натуре;
компенсации морального вреда;
прекращения или изменения правоотношения;
ГАРАНТ:
О конституционно-правовом смысле положений абзаца тринадцатого статьи 12 настоящего Кодекса см. Постановление Конституционного Суда РФ от 6 декабря 2017 г. N 37-П
неприменения судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону;
иными способами, предусмотренными законом.
© ООО «НПП «ГАРАНТ-СЕРВИС», 2021. Система ГАРАНТ выпускается с 1990 года. Компания «Гарант» и ее партнеры являются участниками Российской ассоциации правовой информации ГАРАНТ.
Источник
Неюрисдикционные способы защиты вещных прав
Статью подготовил Матвей Яблочкин (младший юрист Low&Law Russia)
1. Самозащита вещных прав
Среди новых способов защиты гражданских прав, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, особое место занимает самозащита гражданских прав. Этот способ имеет важное значение для защиты права собственности. В качестве самостоятельного способа защиты права самозащита была введена в отечественное законодательство ГК РФ 1994 г., такого способа защиты не знали ни гражданские кодексы РСФСР 1922 и 1964 гг., ни Основы 1991 г.. В действующем законе самозащита включена в перечень универсальных способов защиты гражданских прав (ст. 12, 14 ГК РФ).
Несмотря на то что в законодательстве сам термин «самозащита» появился относительно недавно, доктрина гражданского права использовала это понятие и ранее. В частности, действия лица, совершаемые в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости, рассматривались как способы самозащиты гражданских прав, т.е. как действия правомерные, направленные на пресечение правонарушения и восстановление нарушенного права.
Понятие «самозащита» существует в широком и узком смысле слова. В широком смысле — это любые действия лица, обладающего субъективным правом, связанные с защитой данного права от нарушения (включая подачу иска, жалобы, самостоятельную защиту гражданских прав в суде без помощи адвоката и т.п.). В узком, гражданско-правовом смысле — это действия лица, направленные на пресечение нарушения и ликвидацию его последствий.
Следовательно, по мнению большинства ученых, самозащита в вещных правоотношениях не применяется, однако при причинении вреда имуществу собственник может воспользоваться данным способом защиты своего права. Вместе с тем бытует мнение, что самозащита должна включать не только действия, направленные на защиту, но и на предотвращение гражданских правонарушений, в том числе в сфере частной собственности. Так, В.В. Витрянский относит самозащиту права к способам, которые позволяют предупредить или пресечь нарушение права. Следует отметить, что такое представление о самозащите права собственности имеет давние исторические предпосылки. Так, в дореволюционном гражданском праве в качестве внесудебной защиты гражданских прав рассматривались необходимая оборона,
Для формулирования теоретических выводов рассмотрим практическую ситуацию: собственник квартиры установил охранную сигнализацию. Являются ли его действия самозащитой?
Если считать, что право на защиту как элемент субъективного права собственности возникает с момента возникновения права собственности, то действия владельца участка будут являться самозащитой. Однако если придерживаться точки зрения, что право на защиту собственности возникает только тогда, когда право собственности было нарушено, то данные действия нельзя называть защитой права. В данном случае это превентивные меры, направленные на предупреждение нарушения права частной собственности, т.е., с юридической точки зрения, это меры охраны, а не защиты. Самозащита права собственности будет иметь место, когда будет совершено нарушение права собственности и посягающему будет причинен вред, например, действиями вневедомственной охраны, однако это уже сфера действия другой отрасли права — уголовного.
Возвратимся к позиции законодателя. Не давая определения понятию самозащиты, ГК РФ содержит лишь требования к способам самозащиты (ст. 14). Во-первых, эти способы должны быть соразмерны нарушению и, во-вторых, они не должны выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в своем совместном Постановлении No 6/8 от 1 июля 1996 г. указал, что «при разрешении споров, возникших в связи с защитой принадлежащих гражданам или юридическим лицам гражданских прав путем самозащиты (ст. ст. 12 и 14 ГК РФ), следует учитывать, что самозащита не может быть признана правомерной, если она явно не соответствует способу и характеру нарушения и причиненный (возможный) вред является более значительным, чем предотвращенный». То есть судебная практика
Охрана права существует постоянно и имеет цель обеспечить его осуществление, не допустить его нарушения. Охрана обеспечивается, прежде всего, государством. Носитель права сам может предпринять различные меры охраны своих интересов: применить меры охраны своих вещей (ограждения, замки, сигнализации, сдача на хранение или под охрану и т.д.).
Следовательно, в отношении защиты вещных прав ситуация двояка. Полагаем, что фактические действия, направленные на предотвращение нарушения права собственности, следует рассматривать как меры охраны права собственности, однако в тех случаях, когда речь идет о причинении вреда имуществу (то есть защите права собственности в рамках обязательственных внедоговорных отношений), имеет место защита права, которая, в частности, может проявляться в применении крайней необходимости. В связи с этим представляется возможным различать самозащиту вещно-правового и обязательственно- правового характера.
Самозащита вещно-правового характера направлена на беспрепятственное осуществление права собственности и является мерой охраны, при обязательственно-правовом характере состояние крайней необходимости и дозволенное самоуправство, или самопомощь. Следовательно, основанием применения самозащиты было реальное нарушение субъективного права.
Самозащита, в том числе самозащита права собственности, была известна еще в Древнем Риме. Под самозащитой понималось самоуправное отражение недозволенного вторжения, направленного на изменение существующих фактических отношений, которое было дозволено в любом случае. Так, например:
а) можно было самоуправно уничтожить сооружения, которые насильственно или тайно воздвигнуты на участке земли, который принадлежал прибегшему к самоуправству лицу;
б) самоуправство было разрешено, если в случае бездействия субъекту права грозит невосполнимый ущерб (например, кредитор может догнать должника, который пытается с помощью бегства скрыться с деньгами, и силою заставить его отдать долг).
Такой подход к регулированию самозащиты обладает существенным потенциалом и может быть воспринят российским правом. В целях недопущения самоуправства ГК РФ должен иметь норму, дозволяющую применение самозащиты. Ведь согласно ст. 12 ГК РФ вещное право можно защищать только способами, установленными законом.
2. Оперативный способ защиты вещных прав
Под мерами оперативного воздействия понимаются такие юридические средства правоохранительного характера, которые применяются к нарушителю гражданских прав и обязанностей непосредственно управомоченным лицом как стороной в гражданском правоотношении, без обращения за защитой права к компетентным государственным органам. В отличие от мер самозащиты гражданских прав, меры оперативного воздействия, несмотря на то, что они применяются самим управомоченным лицом без обращения к государственным органам, носят юридический, а не фактический характер, т.е. всегда влекут соответствующее изменение прав и обязанностей, прежде всего для правонарушителя (например, прекращение права на оплату товара при обнаружении его недоброкачественности или появление обязанности устранить за свой счет дефекты в поставленном оборудовании и т.д.) .
Меры оперативного воздействия следует включать в неюрисдикционную форму защиты права, поскольку они обладают следующими признаками, позволяющими считать их весьма эффективными средствами защиты права в целом и права собственности в частности. Во-первых, меры оперативного воздействия применяются управомоченным лицом лишь тогда, когда обязанная сторона допустила те или иные нарушения, что с учетом ранее принятого нами определения права на защиту собственности свидетельствует об их правоохранительном характере. Другая особенность мер оперативного воздействия состоит в том, что их применение носит односторонний характер, управомоченное лицо не обращается к компетентным государственным органам для защиты своего права. Однако в литературе названы условия применения мер оперативного воздействия: во-первых, они могут применяться управомоченным лицом к нарушителю только в тех случаях, когда они прямо предусмотрены законом или соглашением сторон, и, во-вторых, их применение не устраняет возможности обязанного отношении защиты права собственности гражданским законодательством (в частности, лица оспорить правильность их применения в суде или арбитражном суде.
Итак, неюрисдикционной формой защиты вещных прав охватываются действия граждан и организаций по защите гражданских прав и охраняемых законом интересов, которые осуществляются ими самостоятельно, без обращения за помощью к компетентным государственным органам. При неюрисдикционной форме может использоваться применение мер оперативного воздействия и самозащита. Я считаю, что применение мер оперативного воздействия может быть легализовано гражданским законодательством, если в ГК РФ будут закреплены меры возможного поведения собственника при нарушении его права. Помимо этого, ГК РФ должен закреплять все возможные способы самозащиты вещных прав, поскольку согласно ст. 12 ГК РФ право можно защищать только способами, установленными законом.
Источник
Статья 14. Самозащита гражданских прав
Допускается самозащита гражданских прав.
Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения.
Комментарий к ст. 14 ГК РФ
1. Признание самозащиты одним из способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК) является неверным, так как здесь смешаны близкие, но отнюдь не совпадающие друг с другом понятия — способ и форма защиты гражданских прав. Самозащита гражданских прав с позиций теории — это форма их защиты, допускаемая тогда, когда потерпевший располагает возможностями правомерного воздействия на нарушителя, не прибегая к помощи судебных или иных органов.
2. В рамках этой формы защиты обладатель нарушенного или оспариваемого права может использовать различные способы, которые должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения.
К допускаемым мерам защиты в данном случае относятся не только действия лица в состоянии необходимой обороны (ст. 1066 ГК) и крайней необходимости (ст. 1067 ГК), но и многие иные меры, которые в теории обычно квалифицируются в качестве так называемых оперативных санкций (например, отказ совершить определенные действия в интересах неисправного контрагента (отказ от оплаты, от передачи вещи и т.п.), поручение работы, не выполненной должником, другому лицу за счет должника (ст. 397 ГК) и др.).
Судебная практика по статье 14 ГК РФ
Исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, руководствуясь положениями статей 64, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статей 12, 14, 1229, 1252, 1259, 1270, 1484, 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пунктах 43.2, 43.3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 N 28-П, суд первой инстанции, установив факт нарушения ответчиком исключительных прав истца как на товарные знаки, так и на объекты изобразительного искусства (рисунки), пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения иска.
Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 11, 14, 354, 820, 933, 948 Гражданского кодекса Республики Беларусь, исходили из того, что истец исполнил возложенные на него обязанности страховщика, а не возмещал вред, причиненный другим лицом, на основании чего истцу отказано в удовлетворении иска,.
Исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, руководствуясь положениями статей 64, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статей 12, 14, 1229, 1252, 1259, 1270, 1484, 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), разъяснениями, изложенными в пунктах 43.2, 43.3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 N 28-П, суд первой инстанции, установив факт нарушения ответчиком исключительных прав истца как на товарные знаки, так и на объекты изобразительного искусства (рисунки), пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения иска.
Оценив доказательства по делу в соответствии со статьей 71 АПК РФ, исходя из доказанности факта нарушения ответчиком исключительных прав истца, руководствуясь статьями 12, 14, 1252, 1311, 1324 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции удовлетворил иск в полном объеме, не усмотрев при этом оснований для снижения размера компенсации.
Суды первой и апелляционной инстанций, исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь статьями 12, 14, 222, 260, 263, 264, 420, 421, 606, 615 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 22 Земельного кодекса Российской Федерации, статьей 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации, статьей 3 Федерального закона от 17.11.1995 N 169-ФЗ «Об архитектурной деятельности в Российской Федерации», разъяснениями, приведенными в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в пункте 10 постановления Пленума судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», сделав вывод о соответствии действующему законодательству предложенной Обществом редакции пунктов 1.3, 4.4 и 5.5, которые не нарушают права и законные интересы предпринимателя и направлены на защиту прав Общества, являющегося арендатором спорного земельного участка, расположенного в полосе отвода железной дороги и имеющего специальный режим использования, урегулировали разногласия, возникшие при заключении договора субаренды земельного участка, приняв спорные пункты в редакции Общества.
Принимая обжалуемые судебные акты в оспариваемой части, суды первой и кассационной инстанции, руководствуясь положениями статей 12, 14, 123.1, 218 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в пункте 52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», пришли к выводу, что члены кооператива, обладая вещным правом на спорные объекты, принадлежащие обществу, в отсутствии иного способа для защиты нарушенного права, правомерно наделили кооператив правом обратиться в арбитражный суд с соответствующими требованиями. Установив факт владения членами кооператива индивидуальными гаражными боксами, созданными за счет паевых взносов, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о нарушении прав и законных интересов пайщиков регистрацией за ответчиком права собственности на спорное имущество, которое носит вспомогательный характер и возведено на средства упомянутых пайщиков, являющихся членами кооператива, уполномоченного действовать в их интересах.
Также судами отмечено, что видеозапись процесса реализации спорного товара сделана представителем истца в порядке статей 12, 14 Гражданского кодекса Российской Федерации в целях самозащиты гражданских прав, соответствует положениям статей 67, 68, 89 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и является допустимым доказательством по делу, позволяющим установить обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения настоящего спора.
Принимая обжалуемые судебные акты, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 14, 15, 401, 1064, 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая экспертное заключение от 15.03.2016 N ССТЭ-2-16, установив факт причинения предпринимателю Ростомян М.А. убытков, их размер на основании подготовленного обществом «НЭКО» отчета от 17.08.2015 N 147 в сумме 446 000 руб., наличие причинно-следственной связи между действиями ответчиков и возникновением убытков, пришли к выводу о том, что убытки в заявленной сумме понесены предпринимателем Ростомян М.А. в результате ненадлежащего технического состояния жилого дома и несвоевременного устранения обществом УК «Коммунальщик» причин и последствий попадания влаги в полуподвал, а также не обеспечения предприятием «НТТС» изоляции и герметизации ввода трубопровода горячего водоснабжения в процессе эксплуатации сетей, находящихся на его балансе.
Покупка произведена истцом в целях самозащиты гражданских прав на основании статей 12, 14 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Факт приобретения товара (мягкой игрушки — медвежонка) подтверждается товарным чеком от 01.06.2016, содержащим оттиск печати с наименованием ответчика, самим товаром, а также видеосъемкой процесса приобретения указанного товара.
Руководствуясь положениями статей 14, 1229, 1252, 1270, 1301, 1477, 1481, 1484, 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив право истца на обращение с настоящим иском в арбитражный суд, в также факт реализации ответчиком спорного товара при отсутствии согласия правообладателя, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных требований в полном объеме.
При этом в Положении соблюден принцип соразмерности способов самозащиты нарушенного права собственности муниципального образования, установленный статьями 12 и 14 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку предусмотренное в нем правовое регулирование не лишает собственника движимого имущества права владения, пользования и распоряжения этим имуществом.
Источник
