Способы защиты нематериальных благ схема

Содержание

Способы защиты нематериальных благ схема
Способы защиты нематериальных благ схема
Статья 150. Нематериальные блага
Комментарий к ст. 150 ГК РФ
Судебная практика по статье 150 ГК РФ

Способы защиты нематериальных благ схема

(в ред. Федерального закона от 02.07.2013 N 142-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

1. Жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

2. Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В случаях, если того требуют интересы гражданина, принадлежащие ему нематериальные блага могут быть защищены, в частности, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, опубликования решения суда о допущенном нарушении, а также путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо.

В случаях и в порядке, которые предусмотрены законом, нематериальные блага, принадлежавшие умершему, могут защищаться другими лицами.

Источник

Способы защиты нематериальных благ схема

Нематериальные блага и их защита

20. Поскольку высказывания ответчика представляют собой утверждения о фактах, соответствие действительности которых может быть проверено, они могут быть основанием для заявления требования о защите деловой репутации.

Истец обратился в арбитражный суд с иском к ответчику о признании сведений, распространенных ответчиком в сети Интернет, порочащими деловую репутацию истца, об обязании ответчика опровергнуть эти сведения путем размещения соответствующей информации в сети Интернет и о взыскании компенсации.

Истец ссылался на то, что он осуществлял строительные работы, связанные с реализацией федеральной целевой программы, подразумевающей заключение подрядных договоров с третьими лицами на проведение археологических работ. Ответчик разместил недостоверную информацию следующего содержания в социальной сети «Вконтакте», порочащую деловую репутацию истца:

«Реальная стоимость работ занижена. является изначально демпинговой», «Подобная конкурсная документация свидетельствует либо о полной некомпетентности ее составителей, либо о наличии коррупционной составляющей в виде договоренности с потенциальными исполнителями», «Не станьте пешкой в руках мошенников!», «. выставляет на конкурс тендер с незаконными практически условиями, нашелся археолог (опустим его фамилию), который за откат берет это на себя».

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, в удовлетворении исковых требований отказано. Суды исходили из того, что оспариваемые сведения не могут быть признаны порочащими деловую репутацию, поскольку представляют собой высказанные ответчиком суждения и субъективное мнение относительно обсуждаемой проблемы.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Исходя из разъяснений, содержащихся в п. 5 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г. (далее — Обзор), согласно положениям ст. 29 Конституции Российской Федерации и ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующих каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позиций Европейского суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

В решениях по делам «Лингенс против Австрии» от 8 июля 1986 г., «Гринберг против Российской Федерации» от 21 июля 2005 г. Европейский суд по правам человека, защищая право автора информации на оценочное суждение, указал на необходимость проводить тщательное различие между фактами и оценочными суждениями, существование фактов может быть доказано, тогда как истинность оценочных суждений не всегда поддается доказыванию, последние должны быть мотивированы, но доказательства их справедливости не требуются.

(в ред. Обзора судебной практики N 2 (2017), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 26.04.2017)

(см. текст в предыдущей редакции)

Сведения, оспариваемые истцом по настоящему делу, представляют собой информацию о незаконном и недобросовестном поведении истца, сформулированы в форме утверждений. Изложение информации не указывает на то, что факты, описанные в ней, предполагаются автором или лично автор таким образом оценивает поведение истца. Избранный автором стиль изложения указывает на наличие описываемых фактов в реальной действительности (факта занижения стоимости работ, факта установления демпинговой цены, факта некомпетентности составителей конкурсной документации, фактов коррупционного и иного незаконного поведения, мошенничества).

При таких обстоятельствах выводы судов о субъективном характере оспариваемой информации не являются верными. Вышеперечисленные факты могут быть проверены на их соответствие реальной действительности. Указанный довод подтверждается позицией самого ответчика, доказывавшего в рамках настоящего дела соответствие действительности своих утверждений.

Кроме того, из п. 6 Обзора следует, что предметом проверки при рассмотрении требований о защите деловой репутации могут быть и содержащиеся в оспариваемых высказываниях ответчиков оценочные суждения, мнения, убеждения, если они носят оскорбительный характер.

Информация, указывающая на противоправный характер поведения субъекта, носит оскорбительный характер, следовательно, даже при условии ее изложения как субъективного мнения автора может быть основанием для заявления требования о защите деловой репутации.

21. В случае умаления репутации юридического лица оно вправе защищать свое право путем заявления требования о возмещении вреда, причиненного репутации юридического лица.

Негосударственное образовательное учреждение высшего профессионального образования (далее — университет) обратилось в арбитражный суд с заявлением к редакции издания и его учредителю (далее — редакция) о защите деловой репутации, признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию университета сведений, опубликованных на сайте издания, и о взыскании 1 000 000 руб. компенсации.

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены в части признания распространенных сведений не соответствующими действительности. Суд обязал редакцию удалить эти сведения и разместить текст опровержения. Отказывая в удовлетворении требования о взыскании компенсации, суд отметил, что университет не представил доказательств того, что в результате действий редакции им понесены имущественные потери.

Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции изменено, требование университета о взыскании компенсации удовлетворено.

Постановлением арбитражного суда округа постановление суда апелляционной инстанции отменено, решение суда первой инстанции оставлено в силе.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации оставила в силе постановление арбитражного суда округа по следующим основаниям.

Вступление в силу с 1 октября 2013 г. новой редакции ст. 152 ГК РФ, исключившей возможность компенсации морального вреда в случае умаления деловой репутации юридических лиц, не препятствует защите нарушенного права посредством заявления юридическим лицом требования о возмещении вреда, причиненного репутации юридического лица.

Данный вывод следует из определения Конституционного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2003 г. N 508-О, в котором отмечено, что отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК РФ). Данный вывод основан на положениях ст. 45 (ч. 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которыми каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Под вредом, причиненным деловой репутации, следует понимать всякое ее умаление, которое проявляется, в частности в наличии у юридического лица убытков, обусловленных распространением порочащих сведений и иных неблагоприятных последствиях в виде утраты юридическим лицом в глазах общественности и делового сообщества положительного мнения о его деловых качествах, утраты конкурентоспособности, невозможности планирования деятельности и т.д.

Следовательно, юридическое лицо, чье право на деловую репутацию нарушено действиями по распространению сведений, порочащих такую репутацию, вправе требовать восстановления своего права при доказанности общих условий деликтной ответственности (наличия противоправного деяния со стороны ответчика, неблагоприятных последствий этих действий для истца, причинно-следственной связи между действиями ответчика и возникновением неблагоприятных последствий на стороне истца) (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 июля 2012 г. N 17528/11). Наличие вины ответчика презюмируется (п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

При этом противоправный характер действий ответчика должен выражаться в распространении вовне (сообщении хотя бы одному лицу), в частности посредством публикации, публичного выступления, распространения в средствах массовой информации, сети Интернет, с помощью иных средств телекоммуникационной связи, определенных сведений об истце, носящих порочащий и не соответствующий действительности характер.

Факта распространения ответчиком сведений, порочащих деловую репутацию истца, недостаточно для вывода о причинении ущерба деловой репутации и для выплаты денежного возмещения в целях компенсации за необоснованное умаление деловой репутации. На истце, в силу требований ст. 65 АПК РФ, лежит обязанность доказать обстоятельства, на которые он ссылается как на основание своих требований, то есть подтвердить, во-первых, наличие сформированной репутации в той или иной сфере деловых отношений (промышленности, бизнесе, услугах, образовании и т.д.), во-вторых, наступление для него неблагоприятных последствий в результате распространения порочащих сведений, факт утраты доверия к его репутации или ее снижение.

В обоснование своей позиции по существу заявленного требования о взыскании компенсации репутационного вреда университет ссылался на использованную ответчиками форму распространения порочащих его сведений в сети Интернет с предоставлением неопределенному и неограниченному числу пользователей свободного доступа к сайту, на котором опубликованы оспариваемые сведения, и, как следствие, неограниченной степени распространения порочащих истца сведений.

Однако каких-либо доказательств и пояснений, свидетельствующих о сформированной репутации истца до нарушения, и доказательств, позволяющих установить наличие неблагоприятных последствий для университета в результате размещения спорной публикации, в материалы дела истцом не представлено. Следовательно, отсутствуют доказательства, на основании которых суд может установить, что самого признания факта распространения порочащих сведений и судебного решения об их опровержении недостаточно для восстановления баланса прав участников спорных правоотношений, а также для определения размера справедливой компенсации в конкретных правоотношениях.

Источник

Статья 150. Нематериальные блага

Комментарий к ст. 150 ГК РФ

1. В п. 1 комментируемой статьи, как и в предыдущих кодификациях, законодатель уклонился от легального определения нематериальных благ, ограничившись общим указанием на их принадлежность к числу гражданско-правовых объектов и закреплением их примерного перечня. Такой подход не способствует единообразному пониманию существа нематериальных благ, тем более что в доктрине последние обычно рассматриваются лишь через призму личных неимущественных прав (см., например: Гражданское право: Учеб. / Под ред. Е.А. Суханова. 2-е изд. Т. 1. М., 2004. С. 723 — 727 (автор главы — А.Е. Шерстобитов); Красавчикова Л.О. Понятие и система личных неимущественных прав граждан (физических лиц) в гражданском праве Российской Федерации. Екатеринбург, 1994. С. 4 — 27).

2. С юридической точки зрения блага — это являющиеся объектами правоотношений любые материальные (имущественные) и нематериальные (личные неимущественные) ценности, по поводу которых складывается поведение субъектов правоотношений. Нематериальными, если не вдаваться в научную полемику, следует считать неразрывно связанные с личностью носителя, непередаваемые и неотчуждаемые духовные ценности внеэкономического характера, которые направлены на всестороннее обеспечение существования личности и по поводу которых складывается поведение субъектов гражданского права.

Соответственно, нематериальным благам присущи в совокупности такие признаки, как внеэкономическое содержание, неразрывная связь с личностью носителя и общая направленность на обеспечение существования индивидуума. Первый признак характеризирует принадлежность нематериальных благ к духовной сфере жизнедеятельности общества, ввиду чего они не подлежат стоимостной (денежной) оценке в качестве товара и не охватываются понятием «имущество». Второй признак показывает, что нематериальные блага являются своеобразным проявлением потребностей личности как индивидуума и потому неотчуждаемы и непередаваемы. Соответственно, права в отношении нематериальных благ могут осуществляться только непосредственно их обладателями и прекращаются с его смертью. Вместе с тем в случаях и порядке, которые предусмотрены законом, допустимы осуществление и защита нематериальных благ другими лицами, в том числе наследниками. Так, законные представители ребенка определяют его место жительства (нематериальное благо — свобода передвижения), вправе в некоторых случаях отказываться от медицинского вмешательства (нематериальное благо — здоровье), предъявлять требования о защите нематериальных благ ребенка, а третьи лица, в частности наследники, могут выступать в защиту чести и достоинства, индивидуального облика и тайны частной жизни умерших (см. подробнее коммент. к ст. ст. 152, 152.1 ГК) и т.п. Однако подобные исключения лишь подтверждают правило о неотчуждаемости и непередаваемости нематериальных благ, поскольку третьи лица не заслоняют собой фигуру заинтересованного лица, а в случае смерти последнего большинство нематериальных благ объективно прекращается (например, жизнь, здоровье) и лишь некоторые продолжают существование, но скорее в виде общественно значимых интересов. Наконец, третий признак свидетельствует, что наличие нематериальных благ обеспечивает физическое (поддержание жизни и здоровья, обеспечение благоприятной окружающей среды и т.п.) и связанное с индивидуализацией и автономией социальное (гарантии защиты имени, чести, достоинства, тайны частной жизни и т.п.) существование личности. Такая целевая направленность нематериальных благ придает их содержанию уникальность.

В науке выделяют дополнительные признаки нематериальных благ, в частности изменчивость содержания (например, со временем меняется состояние здоровья, индивидуальный облик и т.п.) (см.: Голубев К.И., Нарижний С.В. Компенсация морального вреда как способ защиты неимущественных благ личности. СПб., 2000. С. 43). Однако вряд ли этот признак характерен исключительно для нематериальных благ.

3. В п. 1 комментируемой статьи термином «нематериальные блага» объединены блага и личные неимущественные права на них. Подобное обобщение не совсем корректно. Право представляет собой меру возможного поведения, объектом которого могут быть и нематериальные блага.

В доктрине нематериальные блага часто отождествляют со свободами, легальное определение которых также отсутствует. В сущности же, категория «свобода» — это терминологический синоним понятия «право».

4. Поскольку ст. 150 содержит лишь примерный перечень нематериальных благ (жизнь, здоровье, достоинство, неприкосновенность и тайна частной жизни, свобода передвижения и т.п.), постольку к последним относятся и все иные нематериальные блага, принадлежащие личности от рождения (геном человек, голос, отдых, национальный язык и т.п.) или в силу закона (свобода совести и вероисповедания, благоприятная окружающая среда и т.п.). Правда, такое традиционное разделение нематериальных благ по основаниям возникновения (от рождения или в силу закона) достаточно условно и не имеет четких границ (например, отдых, свободу совести равным образом можно отнести к любой группе).

Нематериальные блага (а также права на них) группируют и по иным признакам: по значимости оснований возникновения (блага первого и второго уровней), по степени связанности с материальными благами и т.п. Наиболее распространены классификации, основанные на концепции множественности нематериальных благ (в противовес теории единого духовного блага) и построенные в целом на основе критерия целевой направленности. Например, М.Н. Малеина разделяет нематериальные права (блага): 1) на обеспечивающие физическое и психическое благополучие (целостность) личности (жизнь, здоровье, физическая и психическая неприкосновенность, благоприятная окружающая среда); 2) способствующие формированию индивидуальности личности (имя, индивидуальный облик и голос, честь, достоинство, деловая репутация); 3) обеспечивающие автономию личности (тайна частной жизни (включая врачебную, нотариальную, адвокатскую тайну, тайну переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений и т.п.) и неприкосновенность частной жизни (включая личную свободу, неприкосновенность жилища и т.п.)); 4) связанные с интеллектуальной деятельностью (авторство, авторское имя и т.п.) (см. подробнее: Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан. М., 2000. С. 21, 22).

Вместе с тем, поскольку все нематериальные блага взаимосвязаны друг с другом и призваны индивидуализировать личность, а цель любой классификации — построение системного знания, наиболее предпочтительной представляется двухуровневое разделение нематериальных благ на обеспечивающие физическое и социальное существование личности.

5. В п. 2 комментируемой статьи указывается, что нематериальные блага защищаются в соответствии с положениями ГК и других законов в случаях и в порядке, которые ими предусмотрены, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального права (блага) и характера последствий этого. Следовательно, нематериальные блага защищаются в общем порядке (не запрещается использование одновременно нескольких не исключающих друг друга способов защиты, выбор которых осуществляется потерпевшим), однако законом либо существом самих нематериальных благ может обусловливаться специфика применения того или иного способа защиты.

Так, нематериальные блага защищаются в юрисдикционной и неюрисдикционной форме посредством применения предусмотренных ст. 12 ГК мер защиты (признание права, восстановление положения, существовавшего до нарушения, и пресечение противоправных действий, прекращение или изменение правоотношения, неприменение судом государственного (муниципального) акта, противоречащего закону) и (или) мер ответственности (компенсация морального вреда). К специальным способам защиты относятся так называемое право на ответ (реплику), опровержение порочащих сведений, не соответствующих действительности (см. также коммент. к ст. 151 ГК), публикация решения суда о допущенном нарушении (ст. 1251 ГК) и т.п.

Напротив, отдельные меры защиты (присуждение к исполнению обязанности в натуре) и ответственности (возмещение убытков, выплата неустойки) неприменимы в силу самой природы нематериальных благ как духовных ценностей внеэкономического характера. Другое дело, что указанные меры защиты и ответственности могут применяться наряду с мерами по защите нематериальных благ, если нарушением затронуты какие-либо материальные блага.

Имеются особенности и в связи с возможными результатами защиты нематериальных благ. Обычно реализация мер защиты направлена на полное восстановление нарушенной сферы. Однако в случае с нематериальными благами добиться этого невозможно. Например, любая вещь, определяемая родовыми признаками, при повреждении может быть заменена на новую. Перенесенные же физические и нравственные страдания так или иначе оставляют след в психике человека, а пройденный курс лечения позволяет устранить вред, но не возвращает здоровье в прежнее состояние.

Судебная практика по статье 150 ГК РФ

Вопрос о возмещении материального ущерба и морального вреда, причиненного потерпевшим Л. П. и малолетнему С. разрешен судом в соответствии с законом, в том числе, с учетом требований ст. 150, 151, 1101 ГК РФ.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд правильно принял во внимание характер причиненных потерпевшим нравственных страданий, связанных с невосполнимой утратой близкого и любимого человека, их тяжесть, степень вины Маркова А.В. и Чжана Д.Ю.

При рассмотрении настоящего дела суды, отказывая в удовлетворении исковых требований, руководствовались статьями 150, 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», разъяснениями, содержащимися в Обзоре практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16.03.2016) и указали на то, что спорные сведения выражают профессиональное мнение аудитора и являются оценочными суждениями.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 150 и 151 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходил из того, что Галимов Ш.Н. 28 октября 2017 г., находясь в учебном корпусе N 7 Башкирского государственного медицинского университета, в присутствии Князевой О.А. высказал в адрес Ивановой Г.В. оскорбительные слова, унижающие ее честь и достоинство, чем причинил истцу нравственные страдания.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

При этом суд апелляционной инстанции руководствовался статьями 150, 1228, 1229, 1255, 1257, 1259, 1265, 1274, 1300 ГК РФ, разъяснениями, данными в пункте 14 Постановления N 5/29 относительно применения пункта 1 статьи 1236 ГК РФ, регулирующей виды лицензионных договоров.
Согласно пункту 1 статьи 1234 ГК РФ по договору об отчуждении исключительного права одна сторона (правообладатель) передает или обязуется передать принадлежащее ей исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в полном объеме другой стороне (приобретателю).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

ПРАВ СТАТЬЯМИ 150, 151 И 1069 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

При рассмотрении настоящего дела суды, руководствуясь статьями 150, 152 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», исследовав и оценив представленные материалы дела доказательства, указали на субъективно-оценочный характер оспариваемых высказываний, являющихся реализацией права на свободу слова.

Положения статьи 150 ГК Российской Федерации, закрепляющей открытый перечень принадлежащих гражданину нематериальных благ и возможность их защиты всеми способами, совместимыми с существом нарушенного права и характером нарушения, и статьи 151 данного Кодекса, предусматривающей возможность взыскания денежной компенсации морального вреда, причиненного действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага, а также в других предусмотренных законом случаях и указывающей на обстоятельства, которые суд принимает во внимание при определении размеров такой компенсации, сами по себе направлены на защиту личных неимущественных прав граждан в установленных законом случаях и не могут рассматриваться как нарушающие какие-либо конституционные права и свободы (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 897-О-О, от 25 января 2012 года N 155-О-О, от 26 апреля 2016 года N 783-О, от 29 сентября 2016 года N 2066-О и др.).

Источник