Способы создания новых терминов

Gmail(1) / Термины

Самой значительной группой в специальной лекси­ке являются научные и технические термины, обра­зующие разнообразные терминологические системы.

К терминологической лексике относятся сло­ва или словосочетания, используемые для логически точного определения специальных понятий, установ­ления содержания понятий, их отличительных призна­ков. Следовательно, для термина (в отличие от нетер­мина, т. е. любого слова вообще) основной характер­ной функцией является функция определения, назы­ваемая дефинитивной (лат. Difinito – определение), а само терминологическое раскрытие содержания по­нятия – дефиницией.

Возникновение и функционирование подобной лек­сики обусловлено развитием науки, техники, сельского хозяйства, искусства и т. д.; оно имеет ярко выражен­ный социальный характер и находится под контролем общества.

Терминология – одна из самых подвижных, быстро пополняющихся частей общенародной лексики. Рост научно-технических знаний вызвал появление огром­ного числа новых понятий и соответственно их наиме­нований. Происходит двоякий процесс: резкое увеличе­ние доступных только для специалистов особых тер­минов, число которых в каждом высокоразвитом языке чрезвычайно разрастается и исчисляется миллионами, во много раз превосходя общепринятую лексику, и в то же время интенсивное проникновение специальной терминологии в общелитературный язык. Специальная терминология становится главным источником пополнения словарного состава литератур­ного языка.

Роль терминологической лексики в современном русском языке возросла неимоверно. Интересны в этом плане данные, касающиеся спортивной терминологии: в словаре В. И. Даля помещено только 200 спортивных терминов, в словаре Д. Н. Ушакова – 800, в МАСе – 1400, а всего их насчитывается в современной спортивной терминологии свыше 25 тыс. В этом смысле показательны также данные неологических словарей, в которых более половины слов (до 80%) составляют термины.

Терминологическая лексика противопоставляется обще­употребительной, во-первых, своей содержательной связанностью с объектами определенной специальной области, во-вторых, тем, что в рамках специального общения она обладает очень высокой частотностью, а с точки зрения словарного состава в целом лишь в очень незначительной степени включается в сферу достаточно частотной лексики. В настоящее время терминология преврати­лась в особую научную дисциплину, в разработке которой наряду с лингвистами участвуют специалисты по информатике, наукове­дению, представители всех наук.

Термины составляют наиболее регулируемую часть словарного состава языка, в определенном смысле – наиболее искусствен­ную, сознательно создаваемую и предусматривающую регламен­тацию. В связи с этим они обладают рядом существенных призна­ков, по которым термины в самом общем виде противопоставляют­ся всем остальным словам (нетерминам).

Рассмотрим эти при­знаки.

1. Значения терминов специфичны в том плане, что они выра­жают научные понятия, требующие достаточно точной дефиниции в соответствии с уровнем развития той или иной отрасли знаний. Следовательно, сама природа термина исключает или по крайней мере сильно ограничивает семантическую неопределенность (нелимитируемость), то является одним из существенных признаков слова. Если семантика обычного слова соотносится с практическими представлениями о том или ином объекте («ближайшее» значение, по терминологии А. Потебни), то семантика термина отражает содержание научно­го, более глубокого понятия («дальнейшие значения»).

Ср. опре­деление лексического значения слова полночь – ‘середина ночи, время соответствующее двенадцати часам ночи’ (МАС, 3, 264) и дефиницию соответствующего географического термина – ‘мо­мент времени, в который истинное Солнце или среднее Солнце пересекает над горизонтом меридиан (т. е. находится в нижней кульминации)’ (Энциклопедический словарь географических тер-минов, 293). Еще пример – историзм (как слово) толкуется следующим образом: ‘интерес к прошлому, воспроизведение его в произведениях искусства’. Футуристы. высмеивали преувели­ченный историзм символистов (Брюсов) (МАС, 1, 690); историзм (как термин) – ‘слово, вышедшее из живого словоупотребления вследствие того, что обозначаемый им предмет уже неизвестен говорящим как реальная часть их повседневного опыта’ (Словарь лингвистических терминов, 185).

В связи с указанными функционально-семантическими осо­бенностями терминов они являются всегда прямыми и нейтраль­ными, лишенными коннотативных компонентов наименованиями.

2. Термины всегда функционируют как члены определенных терминосистем. В рамках терминологии той или иной отрасли они закономерно связаны друг с другом, и содержание одного термина формируется и осмысливается на фоне других. В терминосистемах черты системности лексики проявляются наиболее отчетливо, в особенности в парадигматическим плане. Это проявляется, в частности, в наличии регулярных оппозиций, ср.: архаизмы – неологизмы (антонимы); архаизмы лексические – неологизмы лексические, архаизмы семантические – неологизмы семантиче­ские (эквиполентные оппозиции).

Семантические соотношения в терминологии выявляются и подчеркиваются системностью оформления. Так, в названиях языковых единиц используются одни и те же суффиксы (фонема, лексема, морфема), в названиях разделов языкознания (как и в других науках) используется модель сложных слов с эле­ментом -логия (морфология, фонология, лексикология, фразеоло­гия, морфонология, акцентология и т. д.). Названия атомных ускорителей создаются по модели с компонентом -трон (беватрон, бетатрон, космотрон, синхротрон, синхрофазотрон, синхроциклот­рон, фазотрон, циклотрон); названия вновь открываемых компо­нентов живой клетки получают оформление с помощью элемента -сома (хромосома, рибосома, информасома, центросома). Модели, по которым образуются термины одного ряда, могут быть специа­лизированы в рамках отдельных наук. Так, в геологии с помощью суффикса -ит от имен собственных образуются названия минера­лов (алтаит, байкалит, волуевит, воробьевит, ломоносовит и т. д.), а в медицинской терминологии омонимичный суффикс используется для образования названий болезней воспалительно­го характера от названий органов человеческого тела (колит, нефрит, гастрит, менингит, холецистит, бронхит, плеврит и т. п.). Именно в использовании определенных моделей ярко проявляется регулярность терминов, возможность их искусственного и осоз­нанного образования.

3. Идеальным требованием, которое может быть предъявлено к термину, является требование однозначности и отсутствия синонимов. Многие узкоспециальные термины отвечают этому требованию и тем принципиально отличаются от обычных слов, потенциально настроенных на многозначность. В терминологии, правда, допускается омонимия, но особого типа. В разных терминосистемах могут использоваться одни и те же лексемы для обозначения различных понятий. Например, слово редукция в ка­честве химического термина обозначает ‘освобождение от окисле­ния’, в биологии оно обозначает ‘упрощение организма, связанное с утратой функции’, в технике – ‘понижение силы давления или напряжения’, в лингвистике – ‘ослабление звучности гласных’, в медицине – ‘вставление куска кости взамен поврежденной’, в истории – изъятие у феодалов коренных земель в Швеции во второй половине XVIII в. С лексикологической точки зрения все эти значения можно рассматривать как многозначность, но по­скольку каждый из этих терминов входит в свою терминосистему и, функционируя в ней, никак не соотносится с другим, внешне совпадающим с ним, это явление правильнее определить как межсистемную терминологическую омонимию.

Столь же идеальным требованием является отсутствие у тер­минов синонимических дублетов. Отсутствие синонимии, также как и отсутствие многозначности, призвано обеспечить терминоло­гическим системам особую четкость и определенность. Казалось бы, в этой сфере, где наименования создаются искусственно и часто становятся предметом обсуждения и выбора, вышеуказан­ные требования однозначности и отсутствия синонимии легко достижимы. Реально же в любой терминологии мы встречаемся с нарушениями этих идеальных требований. Приведем в качестве примеров уже известные нам факты. Термин лексема используется в лексикологии в двух значениях – ‘обобщенный инвариант’ и ‘внешняя оболочка слова’; для обозначения минимальных ком­понентов значения слова наряду с общепринятым термином сема используются такие, как семантический признак, семантический множитель, элементарная значимость, квант смысла и др. В язы­кознании регулярна многозначность такого рода, когда один и тот же термин используется для обозначения объекта изучения и со­ответствующего раздела науки, ср.: лексикография – 1. ‘Сово­купность словарей’; 2. ‘Наука о составлении словарей’; синтак­сис – 1. ‘Типы предложений и законы их образования’; 2. ‘Наука о предложении’.

В реально существую­щих терминологиях немало терминов, которым прису­ща так называемая категориальная многозначность, заключающаяся в том, что содержание понятия, вы­раженное словесно в термине, складывается из призна­ков, одновременно принадлежащих нескольким кате­гориям, имеющим между собой не родо-видовые связи: процесс и величина (давление), процесс и явление (изучение) и т. д. Например, одним из типов терми­нов, обладающих ею, являются существительные со значением действия и его результата: намотка – 1) «распределение витков чего-л.», 2) «конусообраз­ная или цилиндрическая форма продукта, приобретен­ная в результате наматывания». Ср. также многозначность ряда других терминов текстильного производства: нахлестка, переработка, обрыв и т. д.

Одним из источников многозначности (переходящей в омони­мию) в терминологии может быть развитие терминологических значений у обычных слов, например: нос в значении ‘передняя часть судна’, лицо в значении ‘грамматическая категория глагола’.

Еще чаще нарушается правило отсутствия синонимов, ср.: приставка – префикс, правописание – орфография, перфораци­онная карта – перфокарта, коэффициент полезного действия – КПД и под. Здесь действуют обычные факторы синонимии: сосу­ществование русского термина с иноязычным, замена длинного термина более коротким. И преодолевается такая синонимия теми же способами, которые существуют вообще в словарном составе языка, за исключением стилистического размежевания.

Многозначность терминов, как и их синонимия (ср. в лингвистике, или языкознании: моносемия – одно­значность и др.), а также омонимия (ср.: реакция – хим., реакция 2 – общ.-полит., или омонимия терминоэлемента аэро в словах аэротермометр, где аэро — «воздушный», и аэролаки, где аэро 2 – усеченная фор­ма от аэропланный, т. е. аэропланные лаки) и антони­мия (ср.: полисемия – моносемия, совершенный вид – несовершенный вид) отмечаются обычно в числе не­достатков многих современных терминологий.

4. Особого рассмотрения заслуживает вопрос о мотивирован­ности термина. Как известно, мотивировочный признак (даже если он имеется) не играет существенной роли в процессе функци­онирования общеупотребительных слов. А как обстоит дело с тер­минами? Нужно ли, полезно ли качество мотивированности терми­нам, принципиально ориентированным прежде всего на связь с внелингвистическими объектами? Однозначный ответ здесь трудно дать. С одной стороны, значение термина должно опреде­ляться научной дефиницией и не зависеть от семантики тех средств, которые используются для его образования. Этому в пол­ной мере отвечают иноязычные термины, условные термины типа бином Ньютона, допущение Бора, черный ящик (в кибернетике) или шум (в теории информации), а также аббревиатурные терми­ны типа АСУ, АИ К, Уран-235. С другой стороны, в любой терминосистеме мы встречаемся с производными словами, которые связаны отношениями мотивации как внутри этой системы, так и вне ее, например: слог – слоговой принцип, знак – знаковый, вариант – инвариант, фраза – фразеология и т. п. Большая часть русской терминологии является мотивированной, что в прин­ципе, по-видимому, ей не противопоказано. Нежелательным яв­ляется только стремление преувеличить значение мотивировочно­го признака при определении содержания термина. Например, внутренняя форма термина атом – ‘неделимый’, этот признак абсолютно несовместим с современным пониманием структуры атома. Другой пример: неправомерно было бы в рамках современ­ной теории падежа, определяя термин падеж, связывать его со значением глагола падать, хотя этимологически такая связь имеется.

Некоторые исследователи (например, Н. 3. Котелова) высказываются по этому поводу более категорически: «В общем толковом словаре слово-тер­мин должно описываться только как слово, элемент языковой системы. Ничто языковое не чуждо терми­нам. Им свойственна (и даже близка как способ изме­рений) антонимия, синонимия (самое обычное отличие синонимов как слов равнозначных – их отличие по способу номинации, в частности наличию или отсут­ствию терминирования обозначения), полисемия. Заб­вение полисемии термина часто приводит к затрудни­тельным ситуациям в науке, ср., например, противо­речивость утверждений в научных работах и учебных пособиях об идеальности или материальности созна­ния, проистекающую из неконтролируемого употреб­ления термина сознание в разных (4–5) значениях. Языковые свойства лексических значений присущи конкретной и терминологической лексике, как и аб­страктной и нетерминологической».

Несмотря на указанную специфику, термины, будучи все-таки элементами лексической системы русского языка, в основном подчиняются ее законам. Так, способы образования неологизмов-терминов те же, что и обычных слов, например: память ЭВМ (се­мантический способ), блок управления (составное наименова­ние), пескование (суффиксальный способ), гидроэнергетика (сло­восложение). Вместе с тем в рамках этих общих способов про­являются особенности, характерные именно для терминологии.

Образование терминов происходит по-разному. На­ряду с процессом создания новых наименований наб­людается терминологизация уже существующих в язы­ке слов, т. е. их переосмысление (перенос названия), в результате которого возникают вторичные, специаль­но-терминологические номинации.

Для создания новых терминов используются спо­собы:

а) собственно лексический, т.е. образо­вание слов и словосочетаний исконных (башмачник – железнодор., дырка – физ., зарядка – физ., зашкали­вание, материнское вещество – физ., и т.д.); разного рода заимствований (алгоритм, батискаф, кибернети­ка, лазер, мазер, скеннер и сканнер – мед.); смешение тех и других (дочерние атомы, легкие изотопы – физ., жидкостный амортизатор, поколение нейтронов, сило­вое поле – физ.);

б) лексико-словообразовательный,т.е.– создание терминов с использованием существующих в языке русских или заимствованных словообразова­тельных элементов, морфем по имеющимся в языке моделям. Наиболее продуктивными среди них являют­ся сложение и аффиксация. Так, применяются разные типы сложения основ и слов. Сложение полных основ: семядоля, кислородосодержащий, атомоход, дымоуловитель, луноход, нефтепровод, токовращатель и т. д.; сложение усеченных основ (сложносокращенные сло­ва): бароаппарат, космоплавание, метизы (металли­ческие изделия); госкомитет, профком; использование иноязычных элементов; авиа-, авто-, аэро-, био-, ви­део-, зоо-, гео-, гидро-, гипер-, интер-, изо-, макро-, микро-, пан-, пара-, радио-, теле-, ультра-, электро-и др.: аэрономия, биофизика, гидрометеослужба, зоо­планктон, изотерма, радиотелескоп, ультраакустика, электрокоагуляция и др.; аббревиация: АМС (автома­тическая межпланетная станция), ЛЭП (линия элек­тропередачи), МН (магнитное насыщение), НОТ (на­учная организация труда), УВЧ (ультрафиолетовые лучи высокой частоты); ЭВМ (электронно-вычисли­тельная машина); смешанный способ, т.е. соединение сложных частично расчлененных наименований и раз­ных словообразовательных элементов: гидропеско-струйная перфорация, гидропонные теплицы, радио­электронная промышленность.

Термины, образованные путем сложения, могут быть неделимыми лексикализованными единицами <космо­логия, биокибернетика, кривошип и т.д.), но могут представлять собой и единицы неполной лексикали-зации, т. е. такие, которые не являются одной неде­лимой лексемой (вектор-функция, пресс-ножницы, атом-донор, вакуум-щит, альфа-частица), о чем сви­детельствует дефисное написание слов.

Весьма продуктивны и разные типы терминообразования способом аффиксации (приставочное, приставочно-суффиксальное, смешанное словообразова­ние): завихрение, заземление, прозрачность (свойство и величина, характеризующая свойство), редуцирова­ние, сумматор, диэлектрический, фрезерование (и фре­зеровка), фторировать, шлемофонный, ядерщик (ядер­ник) и т. д.

Не менее продуктивным является л е к с и к о-семантический способ пополнения терминологиче­ской лексики, т. е. создание термина в процессе науч­ного (или технического) переосмысления общеизвест­ных слов. Этот процесс идет двумя путями: 1) путем полного переосмысления существующего слова и по­следующего отрыва вновь созданной единицы от сло­ва-источника. Так возникло, например, одно из терми­нологических значений слова элементарный в сочета­нии элементарная частица, т. е. «основная, сложная, фундаментальная частица» (ср. одно из общеупотре­бительных значений слова элементарный – «простей­ший, несложный»); ср. также терминологическое зна­чение слова медленный в словосочетании медленные процессы – так в физике называют процессы, проис­ходящие за одну миллионную долю секунды и т. д.; 2) путем использований переноса названия с учетом возникающих ассоциаций. Так возникли терминологи­ческие значения слов снег (спец.) – «особый вид изо­бражения»; дырка (спец.) – «дефектный электрон»; шейка (спец.) – «промежуточная часть вала машины» и т. д. При терминологизации слов с уменьшительными суффиксами утрачиваются присущие им оценочные, экспрессивно-эмоциональные свойства, например: го­ловка (у болтов и заклепок), хвостик (у инструментов, приспособлений), лапка (часть станины машин, у при­боров) и т. п. Этот способ позволяет в некоторых случаях создавать терминологические наименования с эле­ментами экспрессии в семантике: червивое изображе­ние, мертвое время, чужеродный атом.

Значительную роль в пополнении терминологиче­ских систем играют иноязычные заимствования. С дав­них пор известны в языке международные научно-технические, экономические, культурно-исторические, общественно-политичес-кие термины латинского и гре­ческого происхождения: акклиматизация, агглютина­ция, бинарный; гуманность, диктатура, интернациона­лизм, литература и другие слова из латинского языка; агрономия, динамика, грамматика, космос, драматур­гия, демократия и другие слова из греческого языка. Немало терминов пришло из других языков.

В терминологии чаще, чем в обычных словах, можно указать лицо, создавшее (или предложившее) тот или иной термин. Напри­мер, термин биосфера введен В. И. Вернадским, 104-й элемент Периодической системы был назван курчатовием Г. А. Флеровым, термин космический корабль был предложен С. П. Королевым. Именно в терминологии процент иноязычных слов (в особенности интернациональных) намного превышает соответствующие пока­затели в сфере общеупотребительной лексики. Именно в ней с максимальной активностью используются стандартные интерна­циональные элементы словосложения, генетически связанныес греко-латинской традицией (авиа-, видео-, гидро-, метео-н т. д.; -граф, -дром, -метр, -тека и т. д.). Только в терминологии мы встречаемся с такими обозначениями, в состав которых входит символика других наук, например а-частицы, у-излучение, БН-350 (быстрые нейтроны).

Кроме собственно терминов и терминологических сочетаний, в науке широко используются сокращения и аббревиатуры, например ИК-спектр (инфракрасный спектр), ИПС (информационно-поисковая система), КПД (коэффициент полезного действия), ПК (перфо­карта), ФЭУ (фотоэлектронный множитель), ЭМУ (электронно-моделирующее устройство); символиче­ские и формульные обозначения понятий (в частности, химических элементов): Н – водород, О – кислород, Н₂О – формула воды и т. д.

Четко противопоставить терминологию общеупотреби­тельной нетерминологической лексике невозможно. Между ними лежит широкая полоса, в которой термины существуют как бы в постоянном колебании между идеальными требованиями (од­нозначность, нейтральность, отсутствие синонимов) и реальными законами живой и динамичной лексической системы.

Именно в этой «переходной» полосе осуществляется активное взаимодействие между терминами и нетерминами, ибо реальные люди в своей конкретной речевой деятельности употребляют их в одном ряду. В результате таких взаимодействий осуществляют­ся системные переходы лексики из одних сфер в другие: терминов в сферу общей лексики (детерминологизация) и наоборот – пополнения терминов за счет ресурсов общей лексики (терминоло­гизация).

Наиболее общей и сильной тенденцией является расширение границ употребления терминологической лексики, выход терминов за рамки узких специальных сфер с последующим возможным переосмыслением и включением в общеупотребительную лексику. Общими предпосылками таких процессов являются: всеобщая образованность, расширение сфер массовой коммуникации, повы­шение роли науки во всех сферах общественной жизни, характер­ное для эпохи НТР, – все это создает особенно благоприятные условия для активных процессов взаимодействия терминологиче­ской лексики с общенародной (общеупотребительной) частью словарного состава современного русского языка. Особенно на­глядно эти процессы просматриваются в периодической печати, в особенности на газетной полосе. По данным языка газет можно выявить основные этапы этого процесса.

Первым этапом является общее расширение употребления терминов как в обычных корреспонденциях, так и в специальных материалах популяризаторской направленности. Ср. хотя бы заго­ловки газетных материалов: Конвертор расправляет плечи; Гид­ропоника на новом этапе; Агроном на весеннем поле: Дома с кон­вейера; Украденный суверенитет; Дизайн – не косметика и т. п. В заметке «Из кладовых Нептуна» (Правда. 1986. 27 апреля), посвященной музею водорослей, наряду с достаточно известными терминами типа йод, витамины, микроэлементы использованы узкоспециальные термины: ламинарий, фифельция, фукус, агар, маннит, альгинит натрия. В корреспонденции «Мертвеет живая вода» (Уральский рабочий. 1986. 25 апреля), сообщающей о засо­рении Нижнетагильского пруда, кроме достаточно широко извест­ных терминов типа прокат, сброс, водозабор, очистные сооруже­ния используются и более специальные: взвеси, пруд-осветлитель, шлам, закольцованный оборот, донные отложения. Смысл таких узкоспециальных терминов читатели осознают приблизительно, опираясь на «подсказку» контекста или внутренней формы. Не­редко, впрочем, авторы сами дают пояснение термина, например: Лизис бактерий – ученые называют этим словом растворение мик­роорганизмов – давно уже известен в науке (Наука и. жизнь).

Второй этап освоения термина связан уже с его переосмыс­лением. Термин употребляется в необычном контексте в необыч­ном, переносном значении, например: турнирная орбита; посевная берет старт; полигон предприимчивости; финансовые вампиры; вирус канцелярщины; алгоритм успеха; безответственность – планктон аферистов; обыватель – это азот в государственной атмосфере, исполняющий свои нейтральные функции; это – ней­трино в государственном атоме. Во всех приведенных примерах термины выступают как экспрессивные речевые средства.

Третий этап – это полная детерминологизация слова, ког­да термин утрачивает и свое специальное значение, и свою эк­спрессивность, становится одним из производных значений, имею­щих по преимуществу нейтральный характер. Например, у слова контакт помимо специальных терминологических значений (техн.; геолог.) имеется нейтральное, общеупотребительное значение ‘взаимное общение; взаимопонимание, согласованнось в работе’; у слова реакция помимо биологических, химических и физических терминологических значений имеются общеупотребительные зна­чения ‘состояние, возникающее в ответ на какое-либо воздействие’ и ‘резкая перемена в самочувствии, имеющая характер перехода от напряжения к слабости’.

Обратное движение из сферы общей лексики к терминологии осуществляется в двух типах явлений, которых мы уже касались выше. Во-первых, это развитие вторичных терминологических значений у обычных слов, например: значение ‘помехи в канале связи’ в слове шум как термине информатики; значение ‘снижение прочности металла под влиянием переменных нагрузок’ в слове усталость как техническом термине. Во-вторых, вхождение обыч­ных слов в составные термины типа субаквальная ванна, бесшаж­ный ход, мягкая посадка, красная книга, быстрый сон и т. п.

Широкого распространения в литературном языке узкопрофессиональные слова обычно не получают, т. е. сфера их употребления остается ограниченной. Чаще всего – это разговорная речь представителей той или иной профессии. Однако нередко происходит и так на­зываемая терминологизация профессиональных слов и выражений. В этом случае они становятся един­ственным официально узаконенным наименованием (см., например, приведенные выше примеры терминов текстильного производства).

В то же время распространение научно-технической терминологии и собственно профессиональной лексики, их интенсивное проникновение в разные сферы жизни приводит к тому, что в языке, наряду с процессом тер­минологизации общеупотребительных слов, наблюдает­ся и обратный процесс – освоение литературным язы­ком терминов, т.е. их детерминологизация. Частое употребление философских, искусствоведческих, литературоведческих, медицинских, физических, хими­ческих, производственно-технических и многих других терминов и терминологических словосочетаний сделало их общеупотребительными лексическими единицами: аргумент, понятие, сознание; драма, концерт, контакт, контур, напряжение, роман, стиль, резонанс; анализ, накал, синтез, спайка и др., а также наклонная пло­скость, точка замерзания, тонка кипения, точка опоры, центр тяжести и т. д. Многие из этих слов и оборотов в общелитературном употреблении имеют иное, нередко переносно-метафорическое, лексическое или фразеоло­гическое значение; ср.: катализатор (спец.) – «вещест­во, ускоряющее, замедляющее или изменяющее тече­ние химической реакции» и катализатор (перен.) – «стимулятор чего-либо»; контакт (спец.) – «соприкос­новение электрических проводов» и контакт (перен.) – «связь, взаимодействие»; «согласованность в работе»; наклонная плоскость (перен.) – «шаткая, неустойчи­вая жизненная позиция» и т. д.

Источник