Технология разделения и выделения металлов платиновой группы газофазным методом
Обсуждение испытаний технологии разделения металлов газофазным методом во Всеволожской лаборатории В.И. Петрика (в центре — директор Института криминалистки ФСБ РФ генерал А.В. Фесенко, слева — начальник НИИ прикладных проблем Гостехкомиссии при Президенте РФ генерал А.Н. Евдокимов).
Действительный член Академии Естественных наук В.И. Петрик создал несколько уникальных и высокоэффективных способов выделения из сырья и глубокой очистки драгоценных металлов и металлов платиновой группы.
Базовыми среди этих научных достижений являются комплексная технологическая система извлечения платиновых металлов, золота и других металлов из бедных и ультрабедных промышленных отходов металлургического производства, а также способ выделения и разделения платиновых металлов газофазным методом.
Созданная В.И. Петриком технология не имеет в мире даже концептуальных аналогов. Она основана на способности платиновых элементов образовывать соединения с трифторфосфином, при нормальных условиях представляющие собой летучие жидкости.
Экспериментальным путем академик В.И. Петрик установил, что при обеспечении соответствующего режима технологических процессов (температура, давление, состав рабочего газа и т.д.) возможно практически полное выделение платиновых металлов из шихты сложного состава, с последующим их разделением и получением порошков чистотой более 99,99 %. При этом, трифторфосфины полностью регенерируются. Эта технология позволяет также осуществить тонкое изотопное разделение металлов платиновой группы.
У вас есть возможность впервые познакомиться с историей создания и попыток внедрения в производство уникальной технологии, по своей сути являющейся революцией в металлургии благородных металлов.
1. ПЛАТИНОВЫЙ ПАРАДОКС.
Идея газофазного метода выделения и очистки металлов платиновой группы оказалась настоящей курицей, несущей золотые яйца. Впервые возникшая у Виктора Ивановича Петрика ещё в начале 90-х годов как интуитивное озарение, эта идея стала основой технологии получения уникального высокочистого изотопа осмий-187. Затем наступил многолетний период, в течение которого эта идея была не востребована. Виктор Иванович в эти годы занимался поиском областей практического использования осмия-187, параллельно разрабатывая технологии получения броневой оптической керамики и наноуглеродных материалов. В эти же годы он испытывал новые методы безопасного хранения водорода для будущего экологически чистого автомобиля на водородном топливе, разрабатывал свои многочисленные способы очистки воды и организовывал их испытания. Много чем он занимался в конце 90-х годов…
В начале нового столетия идея-курица снесла очередное золотое яйцо…
Сегодня уже трудно во всех деталях восстановить первоначальный ход рассуждений В.И. Петрика, но однажды ему в голову пришла мысль использовать газофазный метод для выделения из сырья и разделения металлов платиновой группы (МПГ) или, как их ещё называют, платиноидов: рутения, родия, палладия, осмия, иридия и платины. Свою инициирующую роль сыграла и проблема создания платинового покрытия на углеродных нанотрубках, над решением которой в те годы работал В.И. Петрик. Этот момент историки науки и техники когда-нибудь будут считать переломным в металлургии платиноидов – на смену трудоёмкой и сложной технологии получения МПГ 19-ого столетия пришла высокоэффективная технология Петрика 21-ого века.
Основой газофазного метода является использование очень своеобразного газа – трифторфосфина PF3. Со школы мы помним, что платина и металлы её группы называются благородными (так же, как и золото, а также инертные газы из VIII группы таблицы Менделеева), потому что они крайне неохотно вступают в химические реакции с другими веществами. Например, платину можно растворить только в царской водке – адской смеси концентрированных соляной и азотной кислот.
Трифторфосфин, со своей стороны, также химически не очень активный газ. Но вот парадокс, инертная платина может вступать во взаимодействие с инертным трифторфосфином и образовывать химические комплексы, устойчивые в определённом диапазоне температур! Более того, при строго определённой (невысокой!) температуре трифторфосфин разрывает химические узы с атомом платины и высвобождает его. Свободные ионы платины соединяются в кристаллики нанометровых размеров и, что называется, выпадают в осадок.
Этой парадоксальной ситуацией и воспользовался В.И. Петрик. Было бы ошибочно утверждать, что академические химики не знали об этих особенностях трифторфосфина, но им и в голову не приходило использовать эти свойства для создания промышленной технологии извлечения платиноидов! А химики-прикладники, разрабатывавшие способы обогащения платиносодержащих руд, по-видимому, попросту не знали о богом забытом газе и его незаурядных способностях по отношению к платиноидам.
В.И. Петрик обнаружил, что в присутствии некоторых веществ трифторфосфин по отношению к платиноидам начинает вести более активно. В определённых термодинамических условиях он образует с платиноидами газофазные комплексы, которые при изменении этих условий распадаются. Этот экспериментальный факт стал «ноу-хау» новой газофазной технологии.
Петрик в очередной раз оказался в нужное время в нужном месте!
2. НОРИЛЬСКАЯ ПЛАТИНА.
В России расположено одно из самых больших в мире месторождений платиноидов. Оно второе после южноафриканского по запасам платины, но первое – по запасам и производству палладия. Это таймырские медно-никелевые руды, добываемые и перерабатываемые на горно-обогатительном комбинате «Норильский никель» в заполярном Норильске. До середины 70-х годов прошлого столетия главной продукцией предприятия (впрочем, как и сегодня) были медь и никель. Небольшое количество платиноидов производилось в основном для пополнения золотовалютных хранилищ Советского Союза. Огромное количество драгоценных металлов в виде отходов производства попросту шло в отвалы.
Однако в связи с истощением платиновых месторождений на Урале (многие годы в конце 19-ого — начале 20-ого веков уральские рудники были в мире главными и единственными производителями платины) и появления устойчивого спроса на платину на мировом рынке Норникель стал наращивать производство платиноидов, с трудом вылавливая их в крупномасштабных технологических переделах медно-никелевого сырья. Основным платиновым продуктом стали концентраты, то есть обогащённая руда с относительно высоким содержанием платиноидов. На самолётах эти концентраты вывозились в Красноярск, на завод цветных металлов. И уже здесь, используя по сути дедовскую, очень сложную и дорогостоящую технологию 19-ого века, насчитывающую несколько десятков технологических операций и переделов, из концентратов выделяли платину и сопутствующие благородные металлы.
Кому как не «Норильскому никелю» мог в 2001 году предложить в России В.И. Петрик свою технологию? В то время генеральным директором ОАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» был Д.Т. Хагажеев.
Нужно особо остановиться на послужном списке этого незаурядного человека. В 1996 году он стал директором Заполярного филиала ОАО «ГМК «Норильский никель», то есть Норильского комбината. Это было самоё тяжёлое время для Норникеля: производство упало, были потеряны зарубежные рынки, не хватало денег – рабочим нечем было платить зарплату. Долги комбината превысили стоимость его активов. Огромное предприятие с множеством филиалов и дочерних предприятий фактически было банкротом. В газетных статьях того времени Хагажеева называли кризисным менеджером, стратегом развития… За пять лет неимоверно трудной работы Хагажеев со своей командой не только не дал умереть Норникелю, но и сумел поднять его с колен. К 2001 году предприятие впервые за последние 10 лет начало работать стабильно, наращивая выпуск никеля, меди и драгоценных металлов.
А за 10 лет до этих катастрофических для экономики страны событий, Хагажеев возглавлял крупные горно-металлургические комбинаты в Казахстане и на Кольском полуострове.
А ещё раньше, в начале шестидесятых годов он приехал в Норильск с дипломом инженера-металлурга и за четверть века прошёл дистанцию от металлурга-плавильщика в горячем цехе до директора Норильского металлургического завода.
Этот инженер знал о платиноидах и технологиях их получения всё, что только можно было знать.
Выступая перед рабочими в начале 2001 года Герой Социалистического труда Д.Т. Хагажеев сказал:
– … Мы ищем здоровые идеи, которые помогут нам улучшить работу… получить дополнительные выгоды для всей компании. Нас пытаются критиковать не за реальные действия, а за тот поиск, в котором мы находимся…
Хагажеев остался верен своей нацеленности на перспективу технологического развития Норникеля, когда узнал о новой технологии, разработанной Петриком и решил лично убедиться в реальности технологии Петрика.
3. ЧУДО-ТЕХНОЛОГИЯ.
Генеральный директор «Норильского никеля» Д.Т. Хагажеев в конце февраля 2001 года приехал во Всеволожскую лабораторию В.И. Петрика с несколькими сотнями граммов платинового концентрата в портфеле и с губернатором Красноярского края А. Лебедем в придачу. Как и почему генерал Лебедь, далёкий от химико-металлургических технологий и научных дискуссий, оказался в этой компании, остаётся только гадать. Видимо, у красноярского губернатора образовался свободный денёк в столице, и он решил за компанию прокатиться из Москвы в Петербург, чтобы познакомиться с российским самородком Виктором Петриком.
Хагажеев привёз и своих заместителей: Ю.А. Котляра, А.Н. Бурухина, В.А. Пивнюка.
Через несколько минут потрясённые инженеры увидели, как на стенках прозрачного кварцевого реактора стали конденсироваться мельчайшие кристаллы платины. А в соседних цилиндрах стали оседать другие металлы платиновой группы: палладий, родий, осмий… Весь процесс переработки привезённой пробы занял каких-нибудь десять минут… А при использовании традиционной технологии на это уходит несколько суток!
Стали обсуждать, на сколько же лет этот метод опережает современный уровень технологии производства платиноидов. Согласились с двадцатью годами. Тут вмешался А.Лебедь с комментарием в своём генеральском стиле: «Один тоже так говорил, столько и дали…».
Даже без проведения химических анализов полученных веществ Генеральному директору Хагажееву стало ясно: из первичного концентрата, представляющего собой смесь платиноидов, золота, серебра и других элементов и минералов были успешно выделены и разделены металлы платиновой группы. Однако для окончательных выводов должен быть устроен специальный эксперимент, в котором можно было бы контролировать количество каждого драгоценного металла.
Хагажеев тут же составляет и подписывает договор между Норникелем и Петриком о передаче 5 кг платинового концентрата и проведении такого эксперимента.
Петрик, в свою очередь, предлагает для объективности и независимой оценки достоверности результатов пригласить к участию в эксперименте в качестве наблюдателей представителей сторонних организаций, а химический анализ полученных в эксперименте металлов произвести параллельно в нескольких независимых лабораториях.
В середине мая во Всеволожске собрались специалисты, которые по роду профессиональной деятельности имеют прямое отношение к драгоценным металлам. Из Москвы приехали директор Института криминалистики ФСБ РФ (Войсковая часть 34435 Федеральной службы безопасности) генерал А.В. Фесенко с начальником аналитического отдела этого института Н.Е. Харьковым, а также директор Государственного НИИ прикладных проблем Государственной технической комиссии при Президенте РФ генерал А.Н. Евдокимов. «Норильский никель» представляли заместитель начальника Управления драгоценных металлов А.Г. Рыжов и ведущий специалист М.П.Юрков. От петербургской науки присутствовали сотрудники отраслевого института Гипроникель: директор по исследованиям и разработкам Л.В. Волков, начальник отдела Т.В. Галанцева и главный специалист Ю.Г. Семёнов.
Эти эксперты по платиноидам уже знали, зачем их пригласили в лабораторию Петрика. Сомнений в том, что на трифторфосфине можно выстроить новую технологию извлечения из рудного сырья платины, у них, в общем-то, уже не было.
Перед экспериментом этот вопрос специалисты активно обсуждали между собой. В этом новом химическом процессе, пришли они к выводу, можно выделить платину, возможно, что поддастся родий и иридий, но никак не рутений! Ну никак не должен рутений вступать в химическую реакцию с трифторфосфином, а потом конденсироваться в чистом виде!
Результаты эксперимента полностью опровергли эти утверждения и развеяли все сомнения! Даже рутений (названный в своё время по латинскому наименованию России), этот первый в группе благородных металлов, самый трудноизвлекаемый платиноид, с которым у производственников больше всего мороки, был получен в идеальном металлическом виде.
Но, вернёмся к началу эксперимента…
Платиновый концентрат был загружен в ёмкость, которая трубопроводом была подключена к реакторному аппарату из кварцевых цилиндров. В ёмкость был пущен трифторфосфин. В этих двухдневных экспериментах поочерёдно демонстрировались две технологии: газофазная и жидкофазная, различающиеся по термодинамическим параметрам.
И так же, как это было в первом эксперименте, на глазах у присутствующих в каждом кварцевом реакторе стали конденсироваться определённые благородные металлы.
Генерал Фесенко в этот момент, обращаясь к Петрику, сказал:
– Мы в институте провели анализ вашей технологии. И пришли к выводу, что для того, чтобы эмпирическим путём получить все данные, например, о давлении паров, всех температурах и их тончайших диапазонах изменений, потребовалось бы шестьдесят лет работы отдельного научно-исследовательского института. Откуда вы это всё знаете?
И, помолчав немного, добавил:
– И всё же вы этим изобретением грубо нарушили второй закон КГБ.
Как вспоминает в одном из интервью В.И. Петрик, в этот момент у него внутри привычно всё похолодело. Но он нашёл в себе силы с улыбкой спросить:
– Анатолий Владимирович, а что это за второй закон КГБ?
На что генерал ответил:
– Чем более активный элемент, тем реже он встречается в свободном состоянии!
Остроумие генерала можно по достоинству оценить, вспомнив, что традиционно активные химические элементы не вступают во взаимодействие с газом трифторфосфином, а самая резистивная, инертная группа платиноидов парадоксальным образом образует с ним молекулярные комплексы. Ну и, конечно же, здесь присутствовал шуточный намёк на прошлое В.И. Петрика…
По результатам экспериментов всеми участниками был подписан «Акт проведения тестовых испытаний технологии…». Договорились, что химические анализы состава полученных в эксперименте веществ будут проведены независимо друг от друга в аналитических лабораториях Института криминалистики ФСБ РФ, Норникеля и Красноярского завода цветных металлов (КЗЦМ).
Результаты Петриковских опытов оказались далеко не шуточными.
Уже через неделю были готовы химические анализы благородных металлов, выделенных в эксперименте, сделанные в Институте криминалистики ФСБ РФ. Чуть позже Норникель объединил результаты всех трёх химических экспертиз в одном документе «Результаты анализов исходного концентрата и полученных продуктов». (Примечание: в документе под названием проб с термином «старая» или «новая» подразумеваются продукты, полученные в двух экспериментах – в феврале и мае месяце, соответственно).
Результаты экспериментов для специалистов выглядят ошеломительными: впервые в одном простом с виду технологическом переделе были получены столь высокая чистота платиноидов при столь высоком их извлечении из исходного сырья! Это было похоже на чудо!
Таким образом, результаты этих испытаний полностью подтвердили заявленные В.И. Петриком параметры созданной им технологии.
4. ОДИН ШАГ ДО ВНЕДРЕНИЯ.
Генеральный директор Норникеля Д.Т. Хагажеев, опираясь на положительные результаты экспериментов, принимает решение: технологии В.И. Петрика нужно внедрять в производство! Причём подразумевалось, что это будет не только технология получения платиноидов, но и многие другие разработки Петрика.
Закипела организационная работа. Между Норникелем и Петриком были заключены договора на проведение научно-исследовательских работ по темам: «Разработка технологии извлечения драгоценных металлов, селена и теллура из промежуточного продукта металлургического цеха – кека огарка выщелачивания никелевого шлама» и «Разработка технологии извлечения цветных и драгоценных металлов из промежуточных продуктов ОАО «ГМК «Норильский никель».
Казалось бы, настоящей победой В.И. Петрика должен был стать приказ генерального директора, председателя правления Норникеля Д.Т. Хагажеева «О развертывании совместных работ с ЗАО «НИИ физики фуллеренов и новых материалов РАЕН» от 2 июля 2001г. (НИИ ФФ и НМ – это институт в Москве, который организовал В.И. Петрик в рамках Российской академии естественных наук). В этом документе как нельзя лучше отражены выдающиеся стороны Хагажеева, как крупного руководителя и организатора, живущего не только сиюминутными проблемами, но и видящего завтрашние перспективы развития своей компании. И эти перспективы он во многом связывал с разработками Петрика. Таким документом мог бы совершенно справедливо гордиться любой изобретатель, ведь это был зелёный свет светофора, открывающий путь к широкому использованию разработок и изобретений.
Через неделю, 10 июля 2001г., Хагажеев утверждает «Комплексную программу первоочередных работ по созданию новых и совершенствованию разработанных технологий производства фуллеренов, фуллеренсодержащих материалов и углеродной смеси высокой реакционной способности» и подписывает приказ «Об утверждении Комплексной программы и Координационного совета по руководству совместными работами с ЗАО «НИИФФ и НМ РАЕН».
Но злой рок, иногда вмешивающийся в нашу жизнь и нарушающий естественное развитие событий, на этот раз не дремал. 24 июля 2001г. Совет директоров ОАО «ГМК «Норильский никель» вместо Хагажеева назначает Генеральным директором – Председателем Правления М.Д. Прохорова, одного из новых владельцев никель-платиновой компании. Это означало, что в Норникеле грядут серьёзные перемены и для многих идей и начинаний прежнего руководства компании может не найтись место.
Так и случилось с технологиями Петрика.
Виктор Иванович предполагал подобное развитие событий, но повлиять на них был не в состоянии. Больше по инерции, чем в качестве задела для будущих исследований, продолжались намеченные вместе с Хагажеевым работы. Осенью 2001г. институт Гипроникель совместно с В.И. Петриком и по его техническому заданию закончил разработку технической документации на изготовление опытно-промышленной установки по газофазному выделению платиноидов. Эту уникальную установку планировалось изготовить в 2002 г. на знаменитом предприятии космической промышленности «Энергия» и в тот же год запустить на Норильском комбинате. Однако всё это осталось только в планах.
Той же осенью В.И. Петрик выпускает для Норникеля первый и, к сожалению, последний отчёт по научно-исследовательской работе. В нём Виктор Иванович с целью более полного извлечения из концентрата таких металлов, как селен, таллий, золото и серебро, предлагает дополнить газофазный метод ещё двумя технологическими передельными процессами.
И как завершение контактов с Норникелем, В.И. Петрик отчитывается по сдаче ценностей – платинового концентрата и извлечённых их него платиноидов.
Всё! В следующем году ни финансирования, ни каких-либо значительных деловых контактов с Норникелем у В.И. Петрика уже не было.
Понадобилось более шести лет, чтобы генеральный директор Норникеля М. Прохоров, обратил внимание на В. Петрика и его технологии. В феврале 2007 года в московском кабинете руководителя «Норильского никеля» Прохоровым и Петриком был подписан меморандум о начале совместной работы.
Но надо же было такому случиться ещё раз: в марте месяце М.Д. Прохоров объявил, что покидает пост гендиректора…
Неужели эта история с платиной закончилась вторым фальстартом?
5. ЭФФЕКТИВНОСТЬ ТЕХНОЛОГИИ: ЧТО ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ?
Платиновая технология Петрика, по сравнению с традиционными, обладает следующими практическими преимуществами:
1. Она применима к очень широкому спектру исходных материалов и малочувствительна к изменениям в их составе, что позволяет использовать и высокообогащенные и низко обогащенные исходные материалы;
2. Исключается образование и выделение химически и экологически опасных отходов (растворов кислот, солей, шлаков, пыли и т.д.), так как технологические процессы проходят в замкнутом контуре и включают в себя самовосстанавливающуюся функциональную составляющую;
3. Полная регенерации рабочего газа обеспечивает исключительно высокую экономическую эффективность;
4. Практически отсутствуют технологические потери драгоценных металлов;
5. Возможна полная автоматизация управления;
6. Трифторфосфиновые комплексы платиновых металлов, образующиеся в качестве полупродуктов на определенных технологических этапах могут использоваться для нанесения покрытий из платиновых металлов и заменить сложные гальванические процессы. Характеристики газофазных покрытий в несколько раз превосходят характеристики гальванических покрытий по всем параметрам (включая адгезию, пористость, чистоту, равномерность и т.д.);
7. Металлы могут быть получены в любом виде (порошок, гранулы, слитки) и практически любой степени чистоты. На экспериментальной установке достигнут уровень — 99,9999%;
8. Осуществляется комплексная переработка сырья с выделением из него, помимо драгоценных металлов, всех прочих ценных компонентов.
Модификация основного метода Петрика в технологию, предназначенную для выделения драгоценных и прочих металлов из бедных и ультрабедных промышленных отходов включает две основные стадии:
1. Концентрирование металлов до уровня 5–30 г/л в растворе;
2. Разделение металлов и одновременное выделение их в металлическом виде с чистотой не ниже 99,95%.
Концентрирование платиновых металлов осуществляется с использованием твердых экстрагентов (ТВЭКСов), созданных на основе матрицы из модифицированного полистиролдевинилбензольного полимера и активных фаз из триалкилфосфатов, амониевых оснований или фосфиноксидов.
Последующее разделение и выделение металлов из концентратов характеризуется эффективностью извлечения до уровня 0,02 мг/л.
Технология В.И. Петрика позволяет:
а) практически полностью автоматизировать все предусмотренные в ней процессы;
б) исключить пирометаллургические этапы и, соответственно, использование дорогостоящих систем пылеулавливания и газоочистки;
в) обеспечить высокую степень извлечения металлов;
г) осуществлять переработку сырья, использование которого ранее являлось экономически не эффективным;
д) попутно производить некоторые ценные химические продукты, включая селен, теллур, рений и прочие.
Даже беглого взгляда человека не искушённого в тонкостях химии платиноидов на перечисленные преимущества технологии Петрика достаточно, чтобы понять её чрезвычайную выгодность для любого производителя благородных металлов.
Так почему же в течение последних семи лет отношения между Петриком и Норникелем практически не сдвинулись с мёртвой точки? Только ли виновато в этом случайное неблагоприятное стечение обстоятельств? Только ли занятость руководителей горно-металлургической компании другими первоочерёдными задачами: вначале – выживанием в разрушившейся экономической системе, потом – реструктуризацией и борьбой за выход на мировой рынок, — мешают проведению научно-исследовательских работ хотя бы на поисковом уровне?
Не секрет, что Норникель ежегодно заказывает в разных организациях проведение сотен научно-исследовательских работ стоимостью миллионы долларов. Неужели в этом перечне не нашлось бы места для работы по адаптации технологии Петрика к условиям реального производства мизерной стоимостью 10 тысяч долларов?
Может быть, всё дело в том, что все эти НИР направлены на совершенствование традиционных технологий, а работа Петрика подразумевает революционное преобразование производства драгоценных металлов? Или дело в том, что при успешном использовании новой технологии, так или иначе придётся платить Петрику за использование лицензии на патент, а делиться полученной сверхприбылью не хочется?
В некоторых кругах петербургской научно-технической интеллигенции, более-менее знакомых с творчеством В.И. Петрика и с известными в России проблемами внедрения изобретений в производство, существует такое мнение:
– Зря, вообще, Виктор Иванович замкнулся на Норникеле. У этого промышленного монстра нет объективных причин для кардинального изменения производства драгоценных металлов. Зачем ему новая технология? От хорошего лучшее не ищут: на мировом рынке платиноиды из года в год дорожают, потребление их медленно, но увеличивается, в мировой экономике Норникель занял свою нишу и получает устойчивую прибыть.
Что ему ещё нужно? Резкого снижения себестоимости драгметаллов и получение сверхприбылей? Но посмотрите, какой ценой это может быть достигнуто: крупные финансовые вложения в новые производства, огромные организационные пертурбации… А что делать со старым производством, например, Красноярским заводом цветных металлов, который становится попросту не нужным? А что делать с тысячами рабочих и их семьями?
Кроме того, руководителям компании нужно считаться с мнением сотрудников десятков научных институтов, которые кормятся тем, что совершенствуют старые технологии. Да они готовы костьми лечь, но ни под каким соусом не допустить Петрика до производства! И вся эта головная боль только ради получения сверхприбылей?
— По-видимому, Петрик совершил ошибку, сделав ставку на Норникель. Промышленные гиганты никогда по своей воле не пойдут на революционные изменения устоявшихся, отлаженных технологий. Слишком много ради этого нужно ломать. Их может вынудить к этому только неблагоприятная для них рыночная ситуация.
Вот если бы у главных конкурентов Норникеля, например, у южноафриканцев, появилась бы такая технология, которая сбила бы мировые цены, и Норникель стал бы терпеть убытки от производства платиноидов… вот тогда бы…
Тогда бы его владельцы и руководители сами пришли бы с поклоном к Петрику. А пока такая ситуация не созреет на мировом рынке, Петрику следовало бы в первую очередь взаимодействовать с мелкими производителями платиноидов, или с теми предприятиями, у которых есть доступ к платиновому сырью, но они не знают, что с ним делать.
Что ж, такая точка зрения имеет право на существование.
Действительно, Российские недра чрезвычайно богаты платиной. Её месторождения простираются по всему заполярью – от Кольского полуострова до Чукотки и островов в Северном Ледовитом океане. Есть платиновые месторождения и в центральных областях, где хорошо развиты коммуникации, инфраструктура и вполне подходящий для людей климат, например, в Воронежской области.
В России есть ещё один нетрадиционный, но очень крупный источник платины. Это гигантские отвалы десятков горно-обогатительных предприятий разбросанных по всей стране. В них законсервированы десятки, сотни тонн платиноидов и других ценных элементов таблицы Менделеева. Аналогичная ситуация и за рубежом.
Представляется вполне возможным, что с помощью уникальной технологии Петрика платина из этих источников может быть извлечена с минимальными, просто смешными экономическими затратами. Вот тогда руководители мировых платиновых гигантов почешут затылки…
Источник
