newinspire
Нормы, формы и способы применения Конституции. Исключения из прямого действия Конституции
Ключевые слова: нормы, формы, способы, применения, Конституции, исключения, прямого, действия
Нормы Конституции – это право наиболее высокой пробы, воплотившее достижения отечественной и мировой юридической мысли, кристаллизированный политико-правовой опыт человечества в его демократических устремлениях, особенно в части прав и свобод граждан.
Прямое действие Конституции – это еще и стимул активности граждан в политико-правовой и социально-экономической сферах. Теперь каждый может научиться использовать наиболее выгодно положения Конституции для защиты своих законных интересов, прав и свобод. И не надо теперь пассивно ждать, что будет написано в той или иной инструкции.
Говоря образно, носить Конституцию в кармане – это весьма практично. Конституция в кармане – это весьма практично. Конституция становится важным правовым подспорьем гражданину, когда он попадает в житейские или служебные экстремальные ситуации.
Еще один объективный фактор, порождающий прямодействие Конституции – это современное состояние законодательства. Знаменуя и венчая перемены в правовой системе. Конституция становится резервом, который приводится в действие, когда конкретная власть, особенно судебная, сталкивается с противоречиями правовых актов, с реликтами предыдущей правовой системы. И в таких случаях отсылка к норме Конституции, ее непосредственному применению объективно возможна и полезна.
Действительно, в законодательстве постсоциалистической России пока еще отсутствуют необходимые законы, существуют правовые пробелы, разрушены привычные правовые стереотипы.
Наконец, социальный заказ на прямое применение Конституции идет еще и от потребности стабилизации общества, повышения правовой и политической культуры, авторитета и роли правоохранительных органов, устранения социальной неопределенности.
Исключения из прямого действия Конституции действительно имеются, но они устанавливаются самой Конституцией. Например, в статье 49, в которой определена презумпция невиновности: каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Значит, установление виновности может быть осуществлено только в порядке, определенном федеральным законом.
Вообще, некоторое число ограничений, установленных самой Конституцией, касается именно процедур реализации права, прежде всего, уголовного. Конституция закрепляет связь между процессуальным и материальным правом, особенно в сфере личной безопасности, свободы, собственности.
Если же о федеральном законе, устанавливающем конкретную процедуру в Конституции не говорится, то в зависимости от конкретных обстоятельств дела можно при применении Конституции использовать существующие процедуры (гражданское, уголовное, административное, конституционное судопроизводство).
В некоторых случаях Конституция сама указывает на конституционный федеральный закон или федеральный закон, который должен развивать ее положения, конкретизировав их, но это вовсе не означает, что без этого федерального закона нормы Конституции не действуют.
Ограничения непосредственного применения Конституции могут устанавливаться в России также в условиях чрезвычайного положения. Однако некоторые права и свободы не могут быть ограничены даже и этих условиях.
За исключением указанных ограничений, Конституция может применяться непосредственно – перед ней широкое пространство жизнедеятельности российского общества, особенно в сфере прав и свобод.
Ключевым является и вопрос о формах и способах применения Конституции, особенно для судебных органов. С учетом прошлого опыта, нынешнего социального прозрения отчетливо видны две основные формы прямого применения Конституции: Конституционным Судом, имеющим для этого соответствующую процедуру, и другими правоприменительными органами, в том числе обычными судами.
Если в деятельности Конституционного Суда Конституция выступает как объект толкования, разъяснения, как образен для сопоставления с обычным законом, иным правовым актом, словом, для объяснения права, то во втором случае Конституция – это основа разрешения конкретного спора.
Конституционная законность действительно должна обеспечивать свободу личности, включать в себя равенство всех перед законом и судом, принципы федерализма, народовластия, разделения властей, обладания гражданами прав и свобод.
Конституционная законность – это ядро, обеспечивающее единство законности. . читать далее .
Источник
«Прямое применение Конституции РФ. От решения Пленума Верховного Суда РФ до постановления Конституционного Суда РФ» (Ершов В., «Российская юстиция», 1998, N 9)
Прямое применение Конституции РФ
От решения Пленума Верховного Суда РФ до постановления
Конституционного Суда РФ
В соответствии с пунктом 2 раздела второго «Заключительные и переходные положения» Конституции РФ законы и другие правовые акты, действовавшие на территории Российской Федерации до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции РФ. Статья 15 Конституции РФ гарантирует ее высшую юридическую силу и прямое действие, а статья 4 Конституции РФ определяет ее верховенство на всей территории Российской Федерации.
Названные принципиальные положения Конституции РФ, на мой взгляд, дали Пленуму Верховного Суда РФ основания принять 31 октября 1995 г. важнейшее постановление N 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации», в соответствии с которым суд должен непосредственно применять Конституцию РФ в случае возникновения коллизий между Конституцией РФ и иными нормативными правовыми актами.
В реальной судебной практике Верховный Суд РФ, основываясь на статье 46 Конституции РФ, признавал подведомственными судам споры об отказе гражданам в принятии заявления на бездействие органов исполнительной власти (Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 5. С.2 — 3); жалобы на постановление Законодательного собрания края, касающиеся избирательных прав граждан (Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 4. С.1); заявления о том, что законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, принятым в соответствии с частями 1 и 2 статьи 76 Конституции РФ (Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 5. С.1); требование о признании незаконным акта, носящего нормативный характер, заявленное гражданином или юридическим лицом либо гражданами, имеющими статус индивидуального предпринимателя (Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 6. С.1).
Конституционный Суд РФ принял 16 июня 1998 г. постановление по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции РФ. Оно вызвало в некоторых своих частях немало обоснованных вопросов и сомнений в среде научных и практических работников.
Конечно, в данном постановлении содержится бесспорный вывод, что «поскольку. полномочия Конституционного Суда Российской Федерации закреплены специально и поскольку для их осуществления именно этим органом судебной власти предусмотрена особая форма правосудия — конституционное судопроизводство, то осуществление другими судами аналогичных полномочий без их конституционного закрепления и вне таких форм исключается». В этой связи соответствующим Конституции РФ представляется и вывод Конституционного Суда РФ в резолютивной части постановления: «предусмотренное статьей 125 Конституции Российской Федерации полномочие по разрешению дел о соответствии Конституции Российской Федерации федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации, относится к компетенции только Конституционного Суда Российской Федерации».
В описательной части постановления Конституционный Суд РФ обоснованно подчеркивает: «требование о непосредственном применении Конституции Российской Федерации обращено ко всем судам, которые в соответствии с главой 7 Конституции Российской Федерации независимо осуществляют судебную власть в пределах своей компетенции и в формах судопроизводства, установленных данной главой. суд может не применить федеральный закон или закон субъекта Российской Федерации. «.
Наконец, Конституционный Суд РФ справедливо отмечает: «перечень полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов не является закрытым, поскольку статьи 126 и 127 допускают рассмотрение ими и иных, не названных в этих конституционных нормах категорий дел. «.
Но, думается, в постановлении Конституционного Суда РФ имеются и дискуссионные выводы. Например, такой: «рамки настоящего толкования определяются целью разграничения компетенции в области нормоконтроля между Конституционным Судом Российской Федерации и другими судами». Между тем, как известно, в общей теории права под толкованием нормативных правовых актов принято понимать лишь их уяснение и разъяснение. «Разграничение» же компетенции каких-либо государственных органов — функция законодательных органов государственной власти, к которым Конституционный Суд РФ, безусловно, не относится. Больше того, Конституционный Суд РФ по существу выступил «судьей в собственном деле», фактически перераспределив полномочия федеральных судов в свою пользу.
Конституционный Суд РФ в своем постановлении использует понятие «проверка конституционности нормативных актов», предполагая, что «другие судебные органы Конституция Российской Федерации такими полномочиями не наделяет». Однако в общей теории права принято разграничивать понятия «преодоление» коллизий нормативных правовых актов и их «устранение». Если преодолевать коллизии нормативных правовых актов могут все правоприменители в процессе применения норм посредством, например, применения нормативных правовых актов более высокого уровня и неприменения нормативных правовых актов, противоречащих актам, имеющим более высокую юридическую силу, то устранением коллизий нормативных правовых актов действительно могут заниматься лишь органы, наделенные законом специальной компетенцией. При таком подходе Конституционный Суд РФ имеет право устранять коллизии нормативных правовых актов в соответствии со статьей 125 Конституции РФ и Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. «О Конституционном Суде Российской Федерации», признавая федеральные законы и иные нормативные правовые акты, отнесенные к его компетенции, не соответствующими Конституции РФ. А иные правоприменители могут преодолевать коллизии нормативных правовых актов, не применяя акты, не соответствующие Конституции РФ и непосредственно применяя нормативный правовой акт более высокой юридической силы.
Конституционный Суд РФ считает, что поскольку полномочия Конституционного Суда РФ закреплены специально в Конституции РФ, постольку «конституционное судопроизводство» других судов без их конституционного закрепления исключается. Однако, во-первых, сам же Конституционный Суд РФ в данном постановлении перечень полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов не считает закрытым. Во-вторых, например, согласно статье 19 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. «О судебной системе Российской Федерации», полномочия Верховного Суда РФ должны быть установлены не только Конституцией РФ, но и федеральным конституционным законом, проект которого в настоящее время обсуждается. В этой связи трудно согласиться с таким выводом Конституционного Суда РФ: «Применительно к осуществлению компетенции по судебной проверке конституционности актов надлежащий суд устанавливается только Конституцией и другим законом устанавливаться не может».
Ссылаясь на статью 79 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г., Конституционный Суд РФ считает свои постановления окончательными и не подлежащими обжалованию. Но ведь ситуация изменилась в связи с вступлением России в Совет Европы и ратификацией его общепризнанных принципов и норм. Не только в теоретическом, но и в практическом плане возник вопрос о соответствии данного положения Федерального конституционного закона части 3 статьи 46 Конституции РФ, в соответствии с которой «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты». Полагаю, настало время привести Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. в соответствие с Конституцией РФ.
Далее Конституционный Суд РФ делает, на мой взгляд, еще более спорный и неаргументированный вывод: «Предусмотренное статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации обращение иных судов в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности примененного или подлежащего применению в конкретном деле закона, если суд приходит к выводу о несоответствии закона Конституции Российской Федерации, не может рассматриваться только как его право,- суд обязан (курсив мой. — В.Е.) обратиться с таким запросом, чтобы не соответствующий Конституции Российской Федерации акт был лишен юридической силы (часть 6 статьи 125) в конституционно установленном порядке, что исключило бы его дальнейшее применение».
Какие же доводы приводит Конституционный Суд РФ в пользу такого решения? Первый — «Данная обязанность судов вытекает из возложенного на них, как на независимые органы правосудия, конституционного полномочия обеспечивать судебную защиту прав и свобод человека, включая равенство перед законом и судом (статьи 18, 19 и 46), подчиняясь при этом Конституции Российской Федерации и федеральному закону». Довод «о равенстве перед законом» выглядит здесь по меньшей мере странно, поскольку речь идет о законе, не соответствующем Конституции РФ и прямом применении последней.
Довод второй — «Отказ от применения в конкретном деле закона, неконституционного с точки зрения суда, без обращения в связи с этим в Конституционный Суд Российской Федерации противоречил бы и конституционным положениям, согласно которым законы действуют единообразно на всей территории Российской Федерации (статьи 4, 15 и 76), и в то же время ставил бы под сомнение верховенство Конституции Российской Федерации, так как оно не может быть реализовано, если допускается разноречивое толкование различными судами конституционных норм».
На мой взгляд, Конституционный Суд РФ вышел тут за пределы своей компетенции — толкования Конституции РФ, выполнив несвойственные ему функции законодателя, т.е. осуществил расширительное толкование Конституции РФ, дополнив ее новым содержанием. В части 4 статьи 125 Конституции РФ установлено: «Конституционный Суд Российской Федерации по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного (курсив мой. — В.Е.) или подлежащего применению в конкретном деле. » Думается, использование в Конституции РФ понятия «примененного» дает судам основание применять Конституцию РФ непосредственно (прямо) до обращения в Конституционный Суд РФ.
Кроме того, в статьях 4, 15 и 76 Конституции РФ нет понятия «единообразное применение законов», речь идет лишь о верховенстве Конституции РФ и федеральных законов над иными нормативными правовыми актами.
Что касается «разноречивого толкования различными судами конституционных норм», то оно в конечном результате исключено, так как согласно статьям 126 и 127 Конституции РФ Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ осуществляют судебный надзор за деятельностью судов и дают разъяснения по вопросам судебной практики, целью которых является «единообразное» правоприменение, выработка единых подходов в правоприменительной практике.
Вывод Конституционного Суда РФ противоречит и общей теории права, согласно которой преодолевать коллизии нормативных правовых актов возможно и в процессе правоприменения.
Наконец, право судов прямо применять Конституцию РФ предусмотрено статьями 3 и 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», в которых записано, что «единство судебной системы обеспечивается путем. применения всеми судами (курсив мой. — В.Е.) Конституции Российской Федерации. суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции Российской Федерации. общепризнанным принципам и нормам международного права. принимает решение (курсив мой. — В.Е.) в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу». Характерно, что и в статье 101 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» используется менее категорическая формула, нежели чем в обсуждаемом постановлении: «суд при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации закона, примененного (т.е. после принятия решения! — В.Е.) или подлежащего применению в указанном деле, обращается в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности данного закона».
В связи с изложенными доводами, думается, не основано на Конституции РФ и достаточно спорное мнение Конституционного Суда РФ, содержащееся в резолютивной части: «Суд общей юрисдикции или арбитражный суд, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации федерального закона или закона субъекта Российской Федерации, не вправе применить его в конкретном деле и обязан обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации (курсив мой. — В.Е.) с запросом о проверке конституционности этого закона».
В статье 36 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. указано, что основанием к рассмотрению дела в Конституционном Суде РФ является обнаружившаяся «неопределенность» в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ закон или иной нормативный правовой акт. В этой связи справедливо возникает вопрос: нужно ли обращаться в Конституционный Суд РФ, когда такой неопределенности нет? В обычных случаях, когда нормативный правовой акт очевидно не соответствует Конституции РФ? Например, согласно части 3 статьи 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. В то же время зачастую они ограничиваются нормативными правовыми актами более низкого уровня, например законами субъектов Российской Федерации. Нужно ли в этих и им подобным очевидных случаях обращаться в Конституционный Суд РФ? Думается, нет. Другой пример. Согласно той же статьи Конституции РФ федеральным законом права граждан могут быть ограничены лишь в случаях, установленных Конституцией РФ. Как должен поступать судья, если федеральный закон очевидно нарушает права граждан в иных случаях? Полагаю, и в этом случае правоприменитель должен прямо применять Конституцию РФ.
На практике сразу же возник вопрос: в случае действительной «неопределенности» соответствия или несоответствия закона Конституции РФ может ли судья первоначально сам истолковывать закон, прямо применить Конституцию РФ и лишь после вынесения решения обязательно обратиться в Конституционный Суд РФ. Некоторые судьи Конституционного Суда РФ, принимавшие участие в вынесении обсуждаемого постановления, устно отвечают на этот вопрос положительно. Но такое толкование постановления требует обязательного официального письменного разъяснения. В резолютивной части постановления имеется достаточно противоречивый пункт, который можно истолковать подобным образом: «Обязанность обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации . существует независимо от того, было ли разрешено дело, рассматриваемое судом, отказавшимся от применения неконституционного, по его мнению, закона на основе непосредственно действующих норм Конституции Российской Федерации».
Полагаю, что прямо не соответствует Конституции РФ и следующий вывод Конституционного Суда РФ: «Обращение в Конституционный Суд Российской Федерации обязательно и в тех случаях, когда суд при рассмотрении конкретного дела приходит к выводу о неконституционности закона, который принят до вступления в силу Конституции Российской Федерации. «. В соответствии с пунктом вторым раздела второго «Заключительных и переходных положений» Конституции РФ «законы и другие правовые акты, действовавшие на территории Российской Федерации до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации» (курсив мой. — В.Е.). Считаю, что формула Конституции РФ вполне определенна: правоприменители прямо не применяют нормативные правовые акты, принятые до 25 декабря 1993 г. и не соответствующие Конституции РФ. Иной вывод, по-моему, не только теоретически не состоятелен, опровергается современной реальной правоприменительной практикой, но и не основан на простых жизненных реалиях: огромном количестве нормативных правовых актов, не соответствующих Конституции РФ, и сравнительно небольшом количестве судей Конституционного Суда РФ (19 судей).
В связи с изложенными доводами нельзя согласиться и с другим бездоказательным выводом Конституционного Суда РФ: «Обязанность судов в случаях, если они приходят к выводу о неконституционности закона, для официального подтверждения его неконституционности обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации не ограничивает непосредственное применение ими Конституции Российской Федерации».
Полагаю, не основан на общей теории права и Конституции РФ и следующий вывод Конституционного Суда РФ: «Устранение неконституционного закона из системы правовых актов не может быть достигнуто ни путем разрешения дел. ни путем разъяснений по вопросам судебной практики, которые. дают Пленумы Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Последние не вправе определять какой-либо иной порядок обеспечения непосредственного применения Конституции Российской Федерации при разрешении конкретных дел, чем предусмотренный ею, а также федеральным конституционным законом».
Прежде всего необходимо отметить, что в общей теории права принято применять два понятия — «устранение коллизий» и «преодоление коллизий». Если первым вправе заниматься прежде всего законодательные органы государственной власти, то преодолевать коллизии нормативных правовых актов вправе и правоприменители для каждого конкретного случая. Кроме того, в соответствии со статьями 126 и 127 Конституции РФ Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ дают «разъяснения по вопросам судебной практики», т.е. вправе толковать применяемые судами нормативные правовые акты, в частности Конституцию РФ.
Источник
