Как противостоять глобализации?
В предыдущей статье я уже изложил свое отношение к тем страхам и опасениям, вызванными процессами в современном мире, которое принято называть глобализацией. Но, думаю, что ни моя статья, ни другие публикации не могут переубедить тех, кто считает, что глобализация представляет собой экономическое, культурное и, в конечном счете, и политическое зло. Что из-за глобализации, развивающиеся страны, все больше оказываются экономически и политически зависимы от развитых стран во главе с США. И они теряют не только экономический и политический суверенитет, но и теряют свою культурную уникальность. Что им грозит участь сырьевых придатков развитых стран, а также потеря собственной идентичности. Но, надеюсь, что моя статья позволит задуматься тех, кто еще не утратил навыки критического мышления, тех, кто имеют привычку думать, а не бездумно воспроизводить стереотипы.
Вкратце повторю, что я хотел донести до читателей в своей первой статье о глобализации. Прежде всего, я не считаю, что из-за глобализации произойдет унификация культур, произойдет их вестернизация. Алармисты, распространяющие такие страхи, не в состоянии понять, что для того чтобы русские, как и представители любого другого народа, под воздействием глобализации стали американцами, нужно, чтобы они родились и выросли в Америке. Не произойдет и унификации экономической жизни, так как экономика – это не только совокупность производства и услуг, но и конкретные люди, выросшие в контексте своих традиции. И результаты экономических процессов в современном мире свидетельствует, что можно заимствовать новые технологии, можно импортировать западные товары, но нельзя импортировать западный рационализм и трудовую этику. То же самое мы можем сказать и по поводу ценностей и этики успешных стран Юго-Восточной Азии. Если это было бы возможно, то лучшей помощи для бедных стран не было бы. Но пока привить такие качества народам большинства стран не удается. При этом почти все они, в той или иной степени, напуганы угрозами о грозящей им унификации, что их дети не будут отличаться от западных людей, особенно от американцев.
Но им надо успокоиться – никакой унификации не будет. Абсолютному большинству народов не грозит американизация, так как они не смогут утвердить у себя стандарты американской жизни. И не только экономические, но культурные. Чтобы утвердить их необходимо иметь людей выросших в контексте этих стандартов. В связи с данным тезисом, хочу привести пример с Леонидом Кучмой. Когда он был президентом Украины, он посетил Японию, и, находясь в этой стране Кучма, конечно, интересовался ее успехами, пытался понять причины «японского чуда». Надо сказать, что Кучма оказался наблюдательным и мудрым человеком. Он понял, что главная причина «японского чуда» – это японцы. И всем, кто хочет повторить этот успех, необходимо стать такими же работниками, такими же патриотами как японцы. И когда на заключительной пресс-конференции Кучму спросили: «Когда ожидать украинского «экономического чуда», то он ответил, что его не будет, так как на Украине живут не японцы, а украинцы. При этом надо признать, что украинцы не самый ленивый народ в этом мире. Но и они, как и большинство других народов, пока еще далеки от соответствия стандартам труда и образования, которые присущи развитым странам.
Однако все эти доводы не имеют никакого значения для тех, кто некритически воспринял все страшилки, регулярно тиражируемые СМИ и теми, кто считает, что они свою жизнь должны посвятить борьбе с негативным влиянием глобализации. При этом эти борцы с глобализацией представляют собой очень интересное явление. Они против глобализации, но при этом они жадно поглощают продукты и услуги, производимые странами, которые они относят к источникам глобальной опасности. Абсолютное большинство постсоветских антиглобалистов с ног до головы экипированы во все западное, отдыхают там и по возможности ищут пути переезда туда. Можно по примеру Шеварнадзе (Есть советская байка, что заняв пост первого секретаря компартии Грузии, он, пытаясь бороться с коррупцией и нескромной жизнью грузинской номенклатуры, велел им раздеться, чтобы все увидели, что партийная и советская верхушка Грузии одевалось только в западное. Конечно, эта кратковременная кампания завершилось неудачей, так как увлечение Западом, желание иметь западные вещи стали массовыми и необратимыми желаниями большинства советских людей.) раздеть всех представителей истеблишмента постсоветских стран, тех, кто считает себя антизападником, и тогда обнаружится, что они все оппортунисты и ренегаты, так как на словах выступая против Запада и глобализации, сами они финансируют эти страны, закупая там товары и услуги.
Но если антиглобалисты хотят действительно эффективно бороться с негативным влиянием глобализации, несущим, как они считают, угрозу унификации, то им следует от причитаний и проклятий переходить к делу. Им надо утверждать свой национальный стиль, а не копировать западный. Ведь японцы, индийцы и арабы не отказались от своего стиля. Им надо научиться производить конкурентоспособные продукты. От самых простых вещей до производства самых сложных. И, наконец, следует научиться производить смыслы и ценности, которые не будут уступать западным образцам.
Источник
Почему нам трудно закрыться от глобализации
Россия все более активно сдвигается на антиглобалистские позиции. Однако следует помнить: в изоляции страна лишится качественных и разнообразных товаров, высоких технологий и дешевой рабочей силы.
Что ждет человечество в будущем? Грозят ли ему войны и кризисы? А может, напротив, планета станет более благоустроенной? Сможет ли Россия вписаться в новую обстановку или пойдет своим путем? «Росбалт» продолжает публикацию цикла статей «Мы не узнаем наш мир».
Нынешний век — время борьбы между сторонниками глобализации и антиглобалистами. Россия от глобализации выигрывает. Мы зарабатываем на том, что современный мир потребляет все большие объемы нефти и газа, а значит — поддерживает сравнительно высокие цены на энергоносители. Однако в последнее время наша страна парадоксальным образом все более активно сдвигается на антиглобалистские позиции. Мы ограничиваем торговые контакты с наиболее развитыми в экономическом отношении странами. Мы теряем многомиллиардные капиталы из-за того, что инвесторы и спекулянты в панике выводят деньги из России. Наконец, мы все больше стремимся ориентироваться на собственные производственные достижения, называя это импортозамещением и отвергая тот зарубежный технический, производственный и коммерческий опыт, который могли бы позаимствовать.
Соблазн антиглобализма довольно велик, поскольку в массовом сознании глобализация отождествляется с капиталистической эксплуатацией, особенно – с эксплуатацией слаборазвитых стран развитыми. Однако на самом деле это вопрос не столько идеологический, сколько экономический. Иными словами, суть не в том, кто кого обманывает в мировом хозяйстве, а в том, как правильно организовать хозяйство, чтобы производить больше товаров и жить богаче.
Происходящее ныне можно с определенными оговорками сопоставить с коммунистическим выбором, который сделала наша страна сто лет назад. Тогда многим казалось, что можно создать процветающее общество и при капитализме, и при социализме. Главное же различие состоит в том, что в первом случае плодами процветания будут пользоваться немногие, тогда как во втором – подавляющее большинство. На деле же оказалось, что в социалистической системе ослаблены стимулы к труду и отсутствует сама возможность предпринимательства, а потому эффективность производства низкая, товаров на прилавках мало и управляющие экономикой бюрократы совершенно не реагируют на требования моды и технического прогресса.
С глобализацией – похожая ситуация. Конечно, масло в Воронеже и Тамбове без талонов у нас будет даже в том случае, если мы променяем импорт на импортозамещение. Ввозить компьютеры пока, вроде, не запрещено, а значит, они тоже из нашей жизни никуда не денутся. И джинсы не придется покупать у фарцовщиков тайком от полиции. Но вот проблемы с общей эффективностью производства при доминировании антиглобалистских тенденций возникнут по той же самой причине, по которой они возникали в СССР. Причем эти проблемы касаются не только России, а любой страны, которая вздумает в XXI веке самоизолироваться от мирового хозяйства.
Монополизм как следствие антиглобализма
Есть несколько причин, по которым государство, закрывающееся от глобализации, начинает отставать от других.
Первая причина состоит в том, что оно проигрывает в конкурентной борьбе и в результате начинает уступать по качеству товаров, по ассортименту и по высоким технологиям.
В позапрошлом столетии популярны были теории, согласно которым можно закрыться с помощью протекционизма от сильных иностранных компаний, однако поддерживать конкурентную борьбу на внутреннем рынке. Особенно если это такой емкий рынок, как в России, Германии или Соединенных Штатах. Для XIX века подобный подход в известной степени и впрямь срабатывал, поскольку экономика той эпохи была намного проще нынешней. Если есть свой металл, будут рельсы для железной дороги. Если ткачи стоят за станком, мужик худо-бедно получит свою рубаху. И, наконец, если это мужик пашет, городской работяга без хлеба не останется. А все остальное в экономике – от лукавого.
Но сейчас для любой страны, избирающей такой путь развития, резко возросла угроза запутаться в собственных противоречиях. Особенно для такой страны, где, как в России, устранены стандартные механизмы демократического контроля за рынком.
Скорее всего, на закрытом от международной конкуренции внутреннем рынке резко возрастет монополизм. Ведущие производители предпочтут договориться между собой, чтобы поддерживать высокие цены и особо не заботиться о качестве товаров. Теоретически этому должна препятствовать государственная антимонопольная политика, однако зачастую коррумпированные чиновники сами участвуют в разделе рынка, соглашаясь за взятки закрывать глаза на проблемы. Более того, налоговые, противопожарные, санитарно-эпидемиологические, силовые и прочие службы выстраивают барьеры для появления на рынке малых фирм–конкурентов. Их активно «кошмарят» и вынуждают продать свой бизнес монополистам, а то и просто закрыться. По сути, небольшое число крупных бизнесменов и чиновников приватизируют государство (не отдельные компании, а все государство в целом!), формируя систему, при которой они извлекают высокодоходную ренту из своего привилегированного положения.
В экономике XIX века, экспериментировавшей с протекционизмом, не было и десятой части той чиновничьей массы, которая сегодня желает кормиться взятками и откатами. В экономике XIX века в принципе не существовало той изощренной системы госконтроля, которая затем появилась под предлогом заботы о народе, но на самом деле являлась лишь формой захвата государства бюрократией. В экономике XIX века просто в чисто техническом плане не существовало тех способов подавления конкурирующего бизнеса и установления монополизма с помощью прикормленных чиновников, какие имеются сейчас.
Поэтому в XXI веке крайне опасно уходить от глобализации и замыкаться в экономических границах своей страны, отдавая полностью государственному аппарату власть над бизнесом и, следовательно, над потребителем. Международная конкуренция в такой ситуации остается единственным способом подключить к соперничеству компании, которые не участвуют в сговоре и неподконтрольны коррумпированным чиновникам. Конечно, некоторые из них рады будут сами принять участие в построении монополизма, однако на мировом рынке существует огромное число потенциальных конкурентов, которые будут раз за разом вторгаться на наш рынок, сбивать цены и «портить кровь» членам коррумпированной системы. Именно по этой причине монополисты всегда разворачивают пропагандистскую кампанию в пользу закрытия границ и поддержки отечественного производителя. Этот самый отечественный производитель значительно богаче и организованнее отечественного потребителя, а потому пропаганда в прогосударственных СМИ идет только в его пользу. Если же кто-то выскажется за иностранного конкурента, разрушающего монополизм, на него мигом приклеят ярлык «пятая колонна», «национал-предатель» и т.п.
Когда монопольно-коррупционная система прорастает до самого верха властной вертикали, страну закрывают под благовидным предлогом, и тогда уже ничто не мешает обдирать потребителя как липку. Если же наверху остаются реформаторы, они хоть по чуть-чуть, но «впускают глобализацию».
От утечки мозгов к притоку капитала
Вторая причина, по которой в XXI веке трудно закрыться от глобализации, состоит в необходимости научно-технических прорывов.
Классический протекционизм XIX века о научно-техническом прогрессе не думал, поскольку тогда еще было неизвестно, что открытия, принципиально меняющие положение дел в экономике, будут происходить постоянно. Никто не знал, что научные прорывы могут осуществляться то в одной стране, то в другой, а потому невозможно все современные товары производить самостоятельно без взаимовыгодного обмена технологиями с соседями.
Однако на протяжении ХХ века выявилось, что ни одно десятилетие не проходит без появления каких-то новых интересных продуктов, созданных учеными и изобретателями. А примерно через каждые пятьдесят лет совершается целая научно-техническая революция, полностью меняющая наш образ жизни. И как только такая революция произошла в странах, определяющих технический прогресс, для остального мира единственным шансом не отстать стало привлечение капиталов, несущих с собой новые технологии и создающих новые предприятия, производящие новые товары. США, где расположены лучшие университеты мира и где частный бизнес больше всего вкладывает денег в научные разработки, теоретически, наверное, могли бы существовать изолированно от других стран и при этом иметь всё наиболее передовое в своих магазинах. Но даже Западная Европа уже ничего подобного позволить себе не может. А уж Россия — тем более.
Из России сегодня активно идет утечка мозгов. Как по причине отсутствия экономических свобод для бизнеса, так и по причине отсутствия политических свобод для уважающих себя интеллектуалов. Кремль, судя по всему, сознательно выбрал такой курс, не желая ублажать протестующих, поскольку при построении властной вертикали проще опираться на толпу. Но вот парадокс: чем более активно у нас идет утечка мозгов, тем острее ощущается необходимость открыть страну для глобализации. Ведь если у нас будет мало предприимчивых бизнесменов и талантливых интеллектуалов, будет мало и собственных научных открытий, тщательно разработанных технологий, эффективно выстроенных предприятий. В такой ситуации приток иностранного капитала – единственный шанс не отстать от прогресса.
Если бы власть не гнала умных людей из России, можно было бы, пожалуй, еще как-то надеяться на импортозамещение в наукоемких отраслях экономики. Но когда потенциальные «импортозаместители» предпочитают жить и творить в иных странах, мы можем получить плоды технического прогресса только из-за рубежа.
Дешевый мигрант – дешевый товар
И, наконец, третья причина – рынок труда. Глобализация в этой сфере оборачивается для нас большим притоком мигрантов. В народных массах данное явление порождает усиление антиглобалистских настроений. «Понаехали тут…, – ворчит обыватель, – заняли наши законные рабочие места».
Возможно, и впрямь кое-что заняли, хотя на многие непрестижные рабочие места трудно было бы найти москвича или петербуржца. Но главное – другое. Приток на рынок труда бедных людей из слаборазвитых стран сильно снижает стоимость рабочей силы и, следовательно, ограничивает рост цен на продукцию. По крайней мере, в тех ситуациях, когда между бизнесменами существует конкуренция, и они хоть как-то заинтересованы в низких ценах.
Жесткое ограничение миграции, за которое выступают крайне правые политики (в том числе и у нас в России), может отсечь иностранную рабочую силу. И тогда мы получим наряду с «улучшением» социальной ситуации резкое ухудшение ситуации экономической. Если бы бизнес мог выбирать работников только из числа российских граждан, да еще в ситуации, когда обильный приток нефтедолларов создает множество рабочих мест в государственном аппарате, офисах, разнообразных конторах, охранных предприятиях и так далее, издержки на наем малоквалифицированного персонала (дворников, строительных рабочих, грузчиков, продавцов) резко выросли бы, и мы бы столкнулись с ростом цен на товары. «Дешевый» таджик или украинец сберегает немало денег простому москвичу или петербуржцу. Без мигрантов наши кошельки изрядно опустеют.
Такого рода глобализация рынка труда тоже в основном явление XXI века. В царской России и даже в СССР вполне хватало внутренних трудовых ресурсов для пополнения рынка труда в столицах. Крестьяне из глубинки с радостью перебирались в город, где готовы были трудиться за гроши ради той стабильности, которую обеспечивала городская жизнь. Точно так же обстояло дело в других европейских странах. Отсталый итальянский юг поставлял дешевых работников высокоразвитому северу. В Скандинавии, напротив, с севера народ ехал на юг – в столицы. А из французской глубинки провинциалы всегда устремлялись в Париж – главный мегаполис континента.
Нынче внутренние ресурсы дешевой рабочей силы исчерпаны. Коренные граждане высокоразвитых стран в массовом порядке сели на университетскую скамью, а с нее перебрались на престижную интеллектуальную работу. А потому иммиграция оказалась единственным способом поддерживать рынок труда в нормальном состоянии. Глобализация изыскивает нам ресурсы даже в тех случаях, когда их вроде бы больше нет. Поэтому уйти от нее не получится.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
Источник
