Способ укрепления народного суверенитета

Укрепление суверенитета государств — важнейшая задача «Фабрик Мысли»

«Сегодня крайне остро стоит вопрос формирования народной системы контроля выполнения обязательств, данных политическими силами своему народу, а также их соответствие интересам государства и укреплению суверенитета».

Мир меняется. Происходит смена геополитических парадигм. Это отмечают многие аналитики, политологи, государственные деятели высшего уровня. Одной из наиболее опасных составляющих этих процессов является всё возрастающие атаки на суверенитет, на государственные устои, духовные и культурные ценности тех или иных государств и народов. Мы наблюдаем трагические события, которые происходят в Ираке, Ливии, Сирии, Турции, Украине. Граждане Молдовы очень хорошо это видят, сталкиваясь с активизацией унионизма. Проявляются данные процессы и по отношению к России и другим странам.

Не будем детально останавливаться на причинах данных разрушительных процессов и акцентировать внимание на зачинщиках этих атак – эта тема для отдельной дискуссии. Сейчас хотелось бы подробнее остановиться на методах предупреждения и защиты от этих разрушительных процессов.

Совершенно понятно, что самым лучшим и действенным способом обезопасить государство от вышеобозначенной угрозы является максимальная консолидация общественно-политических сил, экспертного сообщества – всех так называемых «фабрик мысли» страны – вокруг одной-единственной задачи по укреплению суверенной силы государства, её экономического, образовательного, культурного и духовного эгрегора, тех народных скреп, которые и формируют матрицу государства.

Акцентируется внимание на ещё одном важном моменте.

Как говорят, «один в поле не воин», поэтому, учитывая ту мощь, которая направлена на десуверинизацию целого комплекса стран, выстраивать защиту необходимо сообща, объединив усилия тех государств и народов, которые хотят укрепить и сохранить свой суверенный статус, свою идентичность и духовную основу.

Поэтому деятельность таких важнейших «Фабрик Мысли», как, например, Изборский клуб, экспертный клуб «Стратегия Молдовы», в направлении генерирования идей и проектов по укреплению государственных устоев сегодня невероятно важна!

Составляющие понятия – «суверенная сила государства»

Ясно, что «суверенная сила государства» – это не только сила армии, спецслужб и так далее. Это, безусловно, и экономический потенциал государства, причём сегодня на первый план выходит не просто сама идея экономической мощи, а именно построение максимально самодостаточных экономик. Важно подчеркнуть – экономик с приставкой «био». Построение био-экономической матричной системы государства. Отмечу, что под понятием «био» имеется в виду не только производство экологически чистой продукции, но и сама основа экономической и промышленной деятельности, построенная на принципах минимизации вредного воздействия на окружающую среду – во всех направлениях биологической жизни и всего существования социума.

Если в стране что-то производится или добывается (машины, компьютеры, нефть, газ и т. д.), крайне важно думать о будущем, думать о детях, о потомках, о земле, о стране. Зачем нужны будут машины, если через несколько десятилетий на них некому будет ездить? Если здоровье нации будет катастрофическим — разве можно будет говорить о благом развитии государства? Вот и над этим «фабрикам мысли» тоже важно думать.

В этой статье не будем затрагивать такие важнейшие вопросы, как развитие образовательной системы, средств массовой информации, укрепления культурных ценностей и духовности, которые являются базисными инструментами формирования мощи суверенной матрицы государства. Остановимся подробнее на таких понятиях, как развитие народных инициатив и межгосударственной интеграции, нацеленной на укрепление суверенитетов.

Народная надполитическая система

Мы прекрасно видим, что сложившаяся современная политическая система не оправдывает себя, в первую очередь, как главный инструмент для стопроцентного гарантирования сохранения государственного суверенитета тех или иных стран.

Молдавский народ, например, это прочувствовал на себе. Мы видим, что политические партии, за которые народ голосует, доверяя им вопросы государственного развития, то есть фактически свою судьбу, очень часто отходят от тех обещаний, которые они давали ранее в электоральной гонке. Народные избранники зачастую начинают вести, как говорится, свою игру в личных (или клановых) интересах, а в ситуации, которую мы наблюдаем в Молдове, и вовсе поддерживают антигосударственную деятельность. Это нонсенс! Парадокс! Причём происходит это на фоне категорического несогласия народного большинства с теми или иными действиями партийных и властных структур.

Именно поэтому сегодня крайне остро стоит вопрос формирования народной системы контроля выполнения обязательств, данных политическими силами своему народу, а также их соответствие интересам государства и укреплению суверенитета.

Народная надполитическая система должна оказывать максимальное содействие и поддержку патриотическим политическим силам, а в случае необходимости – незамедлительно реагировать на разного рода антигосударственные социально-общественно-политические процессы и инициативы. Ведь согласно положениям Конституции, национальный суверенитет принадлежит именно народу!

Хочу отметить, что актуальность данного вопроса народ чувствует на потоке социального сознания. Именно поэтому, например, столь мощно развивается в России надпартийное общественное движение «Общероссийский народный фронт», уже добившееся значимых успехов в направлении консолидации народных сил. Именно здесь формируется концепция укрепления суверенитета и народного контроля исполнения решений высшими представителями власти. В Молдове тоже есть ряд инициатив, нацеленных на объединение общественности вне зависимости от политической принадлежности, но с одной-единственной целью — укрепления парадигмы государственности, нейтралитета и суверенитета страны.

Содействие подобным народным инициативам, помощь в формировании стратегий развития и выработке действенных инструментов гражданского контроля является важнейшей задачей экспертного сообщества существующих и формирующихся «Фабрик мысли».

Касательно важности межгосударственной интеграции, нацеленной на укрепление государственных суверенитетов — это базовая задача власти во исполнении воли активного социума. Успех в направлении сохранения суверенного статуса государств во многом зависит от консолидации усилий, от того, сможем ли мы выстроить единую систему предупреждения и нейтрализации угроз. Это касается и развития информационного пространства, эко-экономик, укрепления духовных скреп, а также формирования контроля и влияния на властную вертикаль со стороны народных сил. Ряд системных факторов показывает, что у нас, у дружеских государств и народов, нет времени на раскачку и ошибки.

Вячеслав В. Пержу,

эксперт в области государственного развития,

руководитель Экспертного клуба «Стратегия Молдовы»

Источник

Конституционное право. Университетский курс

Механизм реализации народного суверенитета

Эффективное народовластие возможно только при сочетании конструктивно взаимодействующих государственных и негосударственных институтов, формализующих личные и профессиональные связи людей в гражданском обществе. В политико-правовой науке вся эта совокупность получила название политической системы.

Политическую систему следует рассматривать как особую разновидность целостной социальной системы, взаимосвязанную интегративную совокупность организационно обособленных элементов, предназначенных для осуществления политической власти в обществе, а также возникающие между ними отношения (связи) и регулирующие эти отношения нормы.

Субъектами политической системы называют ее элементы, которые совершают действия, имеющие политическое значение и порождающие юридические последствия.

Связи (отношения) субъектов в рамках политической системы выстраиваются по вертикали и по горизонтали. Это, соответственно, отношения власти и подчинения (субординационные) и отношения одноуровневые (координационные), в которых субъекты не подчинены друг другу.

Закономерность отношений внутри политической системы в том, что, с одной стороны, развитие каждого элемента системы происходит в направлении развития системы в целом. С другой стороны, каждый элемент оказывает обратное воздействие на систему и своей активностью тоже способен влиять на ее развитие.

Нормативное регулирование общественных отношений (связей) внутри политической системы осуществляется не только конституционным правом (это регулятор высшего уровня), но и нормами морали, политики, уставов общественных объединений. На формирование этих правил большое влияние оказывает уровень и состояние политической и правовой культуры.

Важнейшую роль среди субъектов политической системы играет государство. Оно обладает суверенитетом, исключительной и универсальной властью, законодательством, которое регламентирует статут, организацию и деятельность не только негосударственных объединений, но и самих государственных и муниципальных органов. Наконец, государство имеет право применять к нарушителям своих велений меры государственного принуждения.

Негосударственная часть субъектов политической системы представлена общественными объединениями, которые создаются гражданами на основе ст. 30 Конституции Российской Федерации, провозглашающей право каждого на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов.

Федеральный закон от 19 мая 1995 года № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» в ст. 5 определяет общественное объединение как добровольное, самоуправляемое, некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей, указанных в уставе общественного объединения.

Согласно статьям 8-12 и 12.2 того же закона общественные объединения могут создаваться в организационно-правовых формах общественной организации, общественного движения, общественного фонда, общественного учреждения, органа общественной самодеятельности и политической партии.

Теоретические подходы к понятию и структуре механизма реализации народного суверенитета в зарубежных странах в ряде случаев похожи на позиции отечественных ученых. Одни авторы называют его политической системой, другие — политической организацией и, следуя за немецким социологом М. Вебером, отождествляют этот механизм с государством.

Можно выделить три направления доминирующих в тех или иных государствах оценок понятия и структуры политической системы. В США, где преобладает прагматический подход , большинство исследователей, подобно Г. К. Робертсу, справедливо характеризуют политическую систему как «совокупность структур, процедур и институтов», которая, в свою очередь, является элементом более широких социальных систем — общества, межгосударственного сообщества и мирового сообщества государств.

К. Дойч понимает политическую систему с точки зрения кибернетического подхода как образование целостного характера, предполагающее прямую и обратную связь между системой и ее элементами, поступление и обработку информации, обусловленность развития каждого из элементов общим направлением развития системы и способность элементов, в свою очередь, также влиять на развитие системы, «выход» решений системы и т.д. Данная позиция заслуживает пристального внимания.

В исследованиях французских ученых доминирует конституционно-институциональный подход. Не соглашаясь с Р. Далем, по мнению которого, в рамках одной и той же страны могут существовать несколько политических (параполитических) систем, связанных с распределением каких-либо ценностей, Ш. Деббак и И. Доде полагают, что в рамках одного и того же общества существует только одна политическая система.

В отличие от Соединенных Штатов Америки и Французской Республики среди ученых Федеративной Республики Германии в освещении проблематики политической системы в целом доминирует философское направление. Конкретные подходы весьма разнообразны, от отождествления с государством в духе М. Вебера и его последователей, до максимально широкой интерпретации X. Бауманна.

Согласно ей, политическая система — сложный механизм, охватывающий государственные, политические и другие институты, политические, государственные и морально-политические нормы и ценности, а также идеологические концепции, которые являются основой норм и институтов, а также различные формы, средства и методы, посредством которых осуществляется политическая активность.

В негосударственной части политической системы зарубежных государств, кроме политических партий, существуют и другие объединения некоммерческого характера. Считается, чем они многочисленнее и разнообразнее, и чем в большем их числе участвует каждый отдельный гражданин, тем стабильнее демократия. Общественно-политические движения занимают в политических системах зарубежных стран незначительное место.

Существование общественных объединений соответствует принципам демократического государства, а право на их создание, а также добровольный характер организации и функционирования закреплены в конституциях. Так, ч. 5 § 29 Конституции Эстонии устанавливает: «Участие работников и работодателей в обществах и союзах является добровольным». Согласно ч. 1 ст. 18 Конституции Италии «граждане имеют право свободно, без особого разрешения, объединяться в организации в целях, не запрещенных частным лицам уголовным законом». Конституция Польши в ч. 1 ст. 58 провозглашает: «Каждому обеспечивается свобода объединения», а в ч. 4 ст. 59 уточняет: «Объем свободы объединения. может подлежать только таким законодательным ограничениям, которые допускаются международными договорами, обязывающими Республику Польша».

Нередко, особенно в государствах из бывшей системы социализма, встречается нормативноправовое указание на цели общественного объединения. Например, согласно ч. 1 ст. 37 Конституции Словакии и ч. 1 ст. 27 Хартии основных прав и свобод Чешской Республики 1991 года каждый имеет право свободно объединяться с другими лицами для защиты своих экономических и социальных интересов. В соответствии со ст. 43 Конституции Хорватии «гражданам гарантируется право на свободное объединение для защиты своих интересов или выражения социальных, экономических, политических, национальных, культурных и иных убеждений и целей. Для этого граждане могут свободно создавать политические партии, профсоюзы и иные объединения, присоединяться к ним или выходить из них».

Практически во всех странах общественные объединения поддерживают стабильные контакты не только друг с другом, с политическими партиями, средствами массовой информации, но и с органами исполнительной и законодательной власти. В большинстве случаев подобные отношения основаны на сложившихся обычаях и традициях. Однако в Швеции рабочие контакты Правительства и общественных объединений урегулированы законодательно.

В странах с демократическим политическим режимом деятельность общественных объединений нередко выступает необходимым продолжением социальной политики государства, восполняющим ее недостатки. В этом случае для сотрудничества с общественными объединениями формируются соответствующие государственные структуры. Одна из них — существующий во Франции с 1983 года Национальный совет ассоциативной жизни, исполняющий консультационно-посреднические функции в отношениях между общественными объединениями и государством, имеющий право обращаться к Правительству с предложениями по вопросам своей компетенции.

Достаточно мощную политическую и экономическую силу в Европе традиционно представляют профсоюзы. В Великобритании они объединяют примерно половину трудящихся, около 90% которых членов входят в Британский Конгресс Трейд-Юнионов, являющийся, в свою очередь коллективным членом лейбористской партии.

В отличие от Великобритании, профсоюзы США охватывают незначительное число рабочих и служащих, примерно 16% от общего количества, причем, в США одним из условий коллективных договоров нередко выступает отказ от забастовок.

В некоторых государствах, например, в Социалистической Республике Вьетнам, политическая функция профсоюзов провозглашается законодательно, закрепляя их право на участие в управлении государством и обществом, проверке и контроле деятельности органов публичной власти, общественных и хозяйственных организаций.

В государствах, не являющихся светскими, специфическим субъектом политической системы является церковь. Основные разновидности таких систем — теократическая и клерикальная, предполагающие наличие государственной религии и участие церкви в осуществлении государствен ной власти.

При теократическом варианте государственная (политическая) власть принадлежит господствующей церкви, верховный священнослужитель которой является одновременно и главой государства — монархом. Современным примером теократического государства является государство- город Ватикан. Это самое маленькое государство в мире (площадь 0,44 кв. км), своеобразная абсолютная теократическая монархия, где носителем абсолютной верховной власти, является Папа Римский, пожизненно избираемый коллегией кардиналов.

В клерикальном государстве при официальном существовании светской власти религиозные организации также причастны к осуществлению публично-властных функций. В одних клерикальных государствах религия законодательно провозглашена официальной идеологией, а соответствующее ей религиозное объединение определяет основные направления внутренней и внешней политики, санкционирует решение всех, в том числе кадровых, государственных вопросов, является неотъемлемым элементом государственной системы образования и воспитания, содержится за счет казны. К таким государствам относятся Исламская Республика Иран и Королевство Саудовская Аравия.

К другой группе клерикальных государств относятся Англия, Греция, Дания, Исландия, Норвегия, Финляндия, Шотландия и другие страны, где доминирует одна из христианских церквей. В них, напротив, церковь в большой мере зависит от государства, считаясь частью государственного аппарата. Наиболее характерным для таких государств являются: совмещение поста главы государства и главы церкви; обязательная принадлежность некоторых должностных лиц государства к государственной церкви; включение церковного права в государственную систему права; регулирование государством вопросов внутренней структуры и управления церкви; включение представителей церкви в состав различных государственных органов; назначение государственными органами служителей церкви; государственное финансирование церкви; уплата гражданами церковного налога; признание церковнослужителей государственными служащими; выполнение церковью некоторых государственных функций; беспрепятственный доступ церкви в систему образования; наличие собственной юрисдикции церкви.

Еще одна модель государственно-церковных взаимоотношений характерна, в основном, для латиноамериканских стран с католическим по религиозной принадлежности населением, а также для Алжира, Джибути, Марокко, Туниса и других государств, в которых государственной религией объявлен ислам. В ее рамках, несмотря на провозглашение государственного (официального) статуса религии, церковь менее зависима от государства, чем в клерикальных христианских странах Европы. Государство оказывает церкви разностороннюю поддержку (патронат) вплоть до финансирования и обеспечения беспрепятственного доступа в образовательный процесс, но не вмешивается в ее внутреннюю деятельность, не имеет прав в вопросах назначения священников.

В странах со слаборазвитой государственной организацией общественные объединения функционально как бы достраивают недостаточно развитые государственные структуры. Примером тому служат мусульманские ордена (тарикаты) в Сенегале, которые поддерживают общественный порядок в населенных пунктах, обеспечивают сбор и уплату сельским населением государственных налогов, активизируют (естественно, в свою пользу) крестьян в период избирательных кампаний. Влияние этих объединений на государственные дела очень велико.

В странах, ориентированных на демократическую организацию политической системы (КНР), общественные организации нередко наделяются публично-властными функциями. Чаще всего это относится к профсоюзам, торгово-промышленным палатам и иным подобным структурам, но на конституционном уровне о них упоминается лишь тогда, когда права этих корпораций нужно защитить от угрозы их ущемления.

В большинстве государств общественные объединения, не являющиеся политическими партиями, выступают как группы давления или группы интересов. Их цель — не приход к власти, а оказание на власть такого давления, которое способствовало бы удовлетворению их конкретного интереса. К таким интересам относятся снижение налогов, повышение минимума заработной платы и пенсионных выплат, снижение или, наоборот, повышение пенсионного возраста, сокращение или повышение военных расходов и т.д.

Группы давления действуют, как правило, согласно определенным политическим нормам и традициям, выработанным на основе многолетнего опыта. Они используют агитационно-пропагандистский арсенал избирательных кампаний, встречи депутатов с избирателями, проведение митингов, демонстраций, уличных шествий и пикетов с политическими лозунгами, распространение своих требований через средства массовой информации и т.д. Реальное влияние групп интересов на политическую жизнь нередко превосходит влияние политических партий.

Источник