Способ существования социальной реальности философия

Проблема природы социального. Социальное как совокупность отношений и связей, возникающих между индивидами в процессе их жизнедеятельности (коллективного опыта). Социальное отделяет социальные явления от несоциальных, социальный мир от природного, является их границей.

Социальное бытие как выражение природно-биологических предпосылок, духовно-психологических условий и метафизических (сакральных, божественных, культурных) оснований социального. Социальность всегда определялась исходя из некоего «трансцендентального означаемого» как инварианта бытия — который организует, гарантирует тотальность социального — само в то же время оставаясь вне структурируемого и организуемого социального пространства. Социальность и внешние архетипы порядка (Космос, Природа, Бог, Человек). Философский смысл социального порядка. Роль образования в конституировании социального порядка.

Информационный компонент социального (социальное знание).

Социальная философия как онтология

Социальная реальность — это самораскрытие социального бытия, объект человеческой деятельности, результат материализации волевых импульсов человеческого поведения и предмет человеческого общения. Социальная реальность есть кристаллизация человеческой деятельности; набор социальных возможностей, с помощью которых происходит социализация индивида. Социальная реальность подчиняет себе все измерения человеческого бытия. Пространственное и временное включение человека в социальность.

Основные характеристики социальной реальности: целостность, структурность, пространственность и временность (историчность). Аспекты историчности социальной реальности проявляются в том, что она возникает и быстро развивается (в отличие от природы), прошлое содержится в ней в настоящем и бережно оберегается, культура характеризуется уникальностью событий (в природе «протоны абсолютно одинаковы», в обществе речь идет об уникальности человека).

Представление о моделях социальной реальности. Исторический контекст конструирования различных моделей — процесс возрастания реального воздействия людей на социальные условия их жизни.

Субстанциалистические модели социальной реальности

К субстанциалистическим моделям социальной реальности относятся натуралистическая (природная определенность социального) и реалистическая (трансцендентная определенность социального) модели социального.

Натурализм как модель социальной реальности. Натуралистические представления о человеческом сообществе исходят из объяснения социальных явлений действием природных закономерностей (физических, географических, биологических). На этом основываются эвристические возможности биологического объяснения и понимания применительно к социальным явлениям. Натуралистическая модель социальной реальности продуктивно реализовывалась применительно к сферам промышленности, экономики, права, науки. В этих сферах практически отрабатывалась схема социальной закономерности как общей, повторяющейся связи явлений, как некоей регулярности, позволяющей получать тождественные результаты, прогнозировать последствия совершаемых в обществе действий.

На натуралистической модели базируется геополитика: национальная судьба определяется борьбой за жизненное пространство и ресурсы. Богатство народов определяется не производством, не культурой, а именно владением ресурсами.

Проблема целенаправленного воздействия на эволюцию человеческого вида. Социально-философский смысл евгеники (вмешательство культуры в биологическую природу человека с целью ее улучшения). Социобиология как современная вариация натуралистической модели социальной реальности. Основные идеи социобиологии сводятся к тому, что барьер, возводимый между человеком и животными, поддерживается лишь благодаря существующим в обществе традициям и этическим нормам. Такие отличия как речь, рациональность, культура являются прямым продолжением нашей природной сущности. Социобиология выводит на первое место внешние природные условия (климат, ландшафт, экологию) и внутреннюю природу человека.

В основе реалистической модели социальной реальности лежат традиции философского реализма применительно к философским проблемам общества: истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу; развитие общества полностью определяется действием мирового разума или волевой активностью человека. В первом случае в социальную философию вносится фатализм, во втором — обосновывается чисто субъективистское понимание природы социальной реальности.

Реалистическая модель социального, которая реализуется в русской философии, содержит три основных тезиса: отношение Я и Ты опосредствовано высшим (я отношусь к Другому не только как к средству, но и как к самоцели, как к самому себе); идея соборности (внутренней духовной связи между людьми, внутреннее органическое единство); идея Церкви (идея сакральности общества: социальное единство в его живой глубине ощущается как святыня).

К антисубстанциалистическим моделям социальной реальности относятся деятельностная (деятельностная определенность социального) и феноменологическая (смысловая определенность социального) модели социального.

Феноменологическая модель социальной реальности отказывается от допущения какой-либо субстанции в общественной жизни. Социальная реальность считается сконструированной и обладающей внутренней смысловой структурой. Социальная структура сводится к взаимодействиям индивидов, к сфере их повседневной реальности. Повседневность как высшая реальность, источник формирования социальных феноменов на основе субъективного опыта индивидов.

Субъективные социальные переживания и их связь с жизненным миром личности. Объективация социальной жизни — выражение индивидуального опыта личности.

Деятельностная модель социальной реальности. Деятельность как способ существования общественного человека. Роль труда в конституировании деятельностной модели. Человеческая деятельность создает новую неприродную и сверхприродную реальность.

Техницистские модификации деятельностной модели: люди строят социум как мегамашину, которая, раз возникнув, начинает определять их дальнейшую активность. Проблема роли техники в функционировании и развитии социума. Техника коммуникаций как методологический принцип, раскрывающий непосредственные причинно-следственные связи между процессами НТР и социальными изменениями.

Источник

Социальная философия. Пропедевтический курс лекций для студентов гуманитарных специальностей

Глава 2. Социальная реальность

Эвристический смысл исследования именно социальной реальности состоит в том, что мы знаем, что такое социальная реальность как бы изнутри. Мы участвуем в ней, мы создаем ее своими действиями. Поэтому на вопрос «Что такое социальная реальность?» мы уже получаем ответ своей жизнью, а тем самым мы получаем представление о реальности вообще, о наличии нечто вне нас. «Чтойность» социальной реальности раскрывает нам «чтойность» реальности вообще.

Реальность, бытие, действительность

Реальность, бытие и действительность — это вообще говоря синонимы, но каждый из этих синонимов имеет свой собственный оттенок. Мы начинаем рассуждение с реальности (от позднелатинского realis — вещественный, действительный). Представляется, что это наиболее абстрактный и пустой термин. Реальность это то, что существует. Она есть в-себе-бытие, то есть бытие, абстрагированное от рефлексированности. Реальность приписывается всему, что может возникнуть, что существует, что является преходящим.

Различается реальность возможная и действительная. Далее мы увидим, что в понятии действительности возможность и действительность совпадают. Нормативный момент в социальной философии, о котором шла речь выше, возможен именно потому, что социальная реальность содержит в себе не только действительную реальность, но и возможную реальность. Как формы возможной реальности существуют утопия и идеал.

Реальность принадлежит (именно — принадлежит, а не приписывается) последним вещам, последним основаниям, которые не нуждаются в доказательстве. Собственно, об этих последних вещах и пойдет речь в главе третьей, где мы опишем четыре модели социальной реальности. Иначе говоря, вопрос о реальности это вопрос о субстанции, то есть о том, что существует благодаря самому себе и в самом себе. Мы можем принимать такую субстанцию или, вслед за Юмом утверждать, что субстанция это только фикция, используемая для обозначения сосуществование свойств. От этого зависит выбор той или иной модели социальной реальности.

Если реальность имеет несколько «вещный» оттенок, то бытие, кроме реального, может быть и идеальным. Реальное бытие — мир существования. Идеальное бытие — мир сущностей. Реальное бытие имеет пространственно-временной характер. Оно индивидуально, неповторимо. Идеальное бытие вне пространства-времени, оно неизменно, вечно, ему не свойственно быть фактом. Это бытие идей (например, идея демократии, социума), или это — бытие ценностей (например, ценности религиозные, моральные и т.д.).

Но в мире есть и такая сторона как момент непрерывного движения, непрерывного изменения. Эта сторона мира выражается категорией действительность. Действительность — это действительное бытие сущего, то есть это бытие сущего в действии. Именно таким образом реальное бытие себя и обнаруживает. Аристотель сближает понятия energeia (энергия) и entelechia (осуществленность, законченность), то есть, если несколько упростить, он сближает движение и сущность. Энергийное миросозерцание находит выражение в протестантской этике, в немецкой классической философии, в марксисткой диалектике (роль труда), в феноменологии. В немецкий язык понятие Wirklichkeit (действительность) вводит Майстер Экхардт. Это был перевод латинского actualitas — действенный. Таким образом, в немецком языке, как и в русском, понятие действительности содержит в себе компонент действия, в то время как в греческом и латыни действительность сближается с истинностью, а во французском и английском — с реальностью. В дальнейшем мы увидим, сколь существенно для социальной действительности именно начало действия: ведь социальная действительность — это созидаемая, конструируемая, практическая реальность.

Рациональное и эмоциональное понимание реальности.

Вопрос о реальности (так же как о бытии и действительности) сводится к тому, как мы ее, эту реальность, понимаем. Предварительно укажем на два альтернативных подхода к пониманию реальности.

1) Рациональное понимание реальности предполагает, что познание направляется на сущее-в-себе, которое, чтобы быть познанным, должно «вступить» в сознание, но, став достоянием сознания, сущее-в-себе должно сохранить свою самостоятельность по отношению к сознанию, по отношению к познавательному акту. В этом смысле познание всегда является трансцендентным (от лат. transcendens — перешагивающий, выходящий за пределы) актом сознания. В познании сознание выходит за свои пределы. Трансцендентный акт сознания — это схватывающий акт. Предмет схватывания, на который направлено сознание онтологически является сущим-в-себе, а не преднаходимым предметом для сознания (т.е. только для сознания данным), хотя онтологически сущее-в-себе проявляет себя только в преднаходимом сознания.

2) Наряду с рациональными трансцендентными познавательными актами существуют и эмоционально-трансцендентные акты. Они подразделяются на:

а) эмоцонально-рецептивные акты, такие как, например, опыт, переживание, страдание, терпение, затронутость чем-либо. В каждом эмоционально-рецептивном акте содержится «необходимость что-то перенести, испытать», скажем, пережить успех, неудачу, позор, славу, перетерпеть скучное мероприятие и т.д.

б) эмоционально-проспективные акты, такие как ожидание, предчувствие, готовность. Они свидетельствуют о реальности, надвигающейся на нас из будущего.

в) эмоционально-спонтанные акты (влечение, желание, действие). Они направлены на изменение будущего и порождают уверенность в реальности.

Очевидно, что все эти типы актов взаимосвязаны и характеризуют реальность как целостность. На духовном опыте философии постмодерна мы видим, что эмоциональное понимание реальности не есть прерогатива только искусства и только религии. Современное философствование также активно включается в освоение этого способа понимания реальности.

Множественность как атрибут социального бытия.

Идея множественности представляется настолько очевидной, что для ее осмысления необходимо напрячь нашу способность к философскому удивлению. Вопрос о том, обладает ли социальная философия правом на самостоятельное существование как философская дисциплина, или это всего лишь теоретическая социология, имеющая «философские проблемы», разрешается положительно, если понимать социальную философию как учение о едином и многом. Социальная философия в самом широком смысле это познание бытия единого во многом (через многое) и бытия многого в едином (через единое). (По древнему изречению: «Одно есть многое, многое есть одно»). Причем в общем виде речь не обязательно может идти о многом, составленном из человеческих индивидуальностей, но о многом, состоящим из культур, языков, понятий, или даже — о бытии биологических организмов, галактик или элементарных частиц. Но бытие личностей (индивидов, индивидуальностей) в социуме и бытие социума через личности наиболее существенно и интересно прежде всего потому, что оно дано нам непосредственно. Мы постигаем бытие социума не только рационально, но и эмоционально, через эмоционально-трансцендентные акты. Мы постигаем бытие как бы изнутри, прежде всего в отношениях Я и Другого.

Из многого-единого вытекает все многообразие фундаментальных категорий, описывающих социум. Здесь и солидарность Дюркгейма и Bejahung (согласие) Тённиса и общественность-соборность (С.Л.Франка и П.Б.Струве). Собственно, социальность это форма множественности, модус множественности. Индивиды «расположены» один рядом с другим, образуя единое. Единое нас интересует прежде всего в экстенсивном плане, то есть как единство сосуществующего многого, в форме социального пространства. В этом смысле в социуме конституируется свое собственное социальное пространство, в котором есть своя собственная социальная геометрия (скажем, иерархическая лестница). Если социум это всегда форма множественности, то социальная философия всегда структуралистична в широком смысле слова. Структурализм социальной философии предстает как следствие лежащей в ее основе диалектики единого и многого. И обратно — структурализм как методологический принцип в философии вообще (в любой его модификации) всегда социоморфен, он мыслит структуру по социальным моделям.

Собственно человечность возникает не столько в отдельном индивиде, сколько между ними, в их общении, а уж затем становится достоянием индивида. Индивиды (как и отдельные общности) смотрятся друг в друга, как в зеркало. И высшее (скажем, подлинно человеческое или Божественное) недоступно для постижения никаким иным путем кроме как через Другого. Иначе говоря, горизонтальное множественное измерение бытия открывает нам вертикальное измерение, открывает нам в конечном счете норму, которая вообще-то не выводится из горизонтального измерения бытия, а только обнаруживается в общении, в коммуникации.

Из онтологии множественности возникает возможность «мира вражды» (термин Н.О.Лосского), несогласия, противоречия. К идее многого может быть возведено насилие и его крайняя форма — убийство. Вообще говоря, и насилие, и убийство это формы приведения многого к единому. Многое существует в ипостасях хаоса и упорядоченности. Хаос, который восходит к Кроносу, собственно, это и есть многое как таковое. Порядок же, напротив, единое как таковое. Самое интересное для понимания и познания возникает на границах хаоса и упорядоченности, в их взаимных переходах друг в друга. И естественно, что если хаос как таковой всегда равен сам себе (иначе мы могли бы говорить о различных порядках хаоса), то порядок может быть различным. Впрочем и хаос не так прост.

Простейшее социальное состояние, которое вроде бы еще не знает никакого социального порядка, а потому является как бы социальным хаосом, напоминает состояние «коммунитас», которое описывается в этнографии. Возникновение элементов коммунитас мы наблюдаем всегда там, где рушатся установленные социальные структуры, где место социальных структур начинают занимать самые элементарные социальные связи и отношения, которые установились еще в глубокой древности и которые некогда препятствовали разрушению первобытного общества. Таким образом, коммунитас это уже и не социальный хаос в чистом виде, а как бы некий нулевой пласт социального порядка, тот доцивилизационный уровень социального порядка, который имплицитно всегда присутствует в любом цивилизованном обществе. Известный этнограф, описывая состояние коммунитас, отмечает, что коммунитас характеризуется спонтанной, непосредственной конкретной сущностью «в противоположность нормативной, институционализированной, абстрактной сущности социальной структуры. Коммунитас обладает экзистенциальными качествами, в ней человек всей своей целостностью взаимодействует с целостностями других людей. Структура. это, по сути, ряд классификаций, модель . для упорядочивания общественной жизни человека. По существу коммунитас — это отношения между конкретными. личностями. Эти личности не разделяются по ролям и статусам. Вместе с этим прямым, непосредственным и всеобщим взаимодействием человеческих личностей складывается и модель общества как гомогенной, неструктурной коммунитас, границы которой в идеале совпадают с границами рода человеческого. Однако спонтанность и непосредственность коммунитас — в противоположность право-политическому характеру структуры — редко можно поддерживать достаточно долго. Коммунитас сама вскоре порождает структуру, в которой свободные отношения между личностями превращаются в нормированные отношения между социальными лицами» [3]. Схема «единое-многое» (как и схема «общее-особенное-единичное») лишь грубо отражает все многообразие отношений, представленных в иерархической и сетчатой системе соподчинений групп внутри целого [4].

Социальные отношения.

Перейдем теперь к первому и важнейшему следствию атрибута множественности, так или иначе присутствующему в любой модели социальной реальности. Социальная реальность как множественность является бытием отношений, а не вещей. Многое вообще существует как отношение. Отношение — это философская категория, которая выражает определенный способ бытия. Обыденному сознанию представляется, что подлинной достоверностью обладают вещи, а отношения только мыслятся. Они, мол, не существуют в реальности, а только во мнении, в видимости. Однако уже в античности было понято, что отношения не менее реальны и достоверны, чем вещи, хотя бытие отношений специфично по сравнению с бытием вещей. Специфика этого бытия обнаруживается с помощью процедуры сравнения, так как отношение означает, по существу, взаимоопределяемость состояний. Поэтому отношения в социальной реальности становятся конкретным обнаружением единства и целостности этой реальности. Отношения:

раскрывают идею единого или общего;

реальны, и не менее достоверны, чем вещи;

задают идеи иерархии и равенства через процедуру сравнения;

отношения обнаруживаются либо как «окно» в идеальное (при идеалистическом взгляде), либо как форма генезиса идеального (при материалистическом взгляде).

«Быт» и «правительственное начало».

Социальный порядок имеет несколько оснований, которые выражаются в некоторых моделях, образах, метафорах. Далее мы их рассмотрим более подробно, а здесь только упомянем некоторые исходные образы-модели.

Во-первых, социальный порядок может быть представлен по модели семьи. Отношения упорядоченности в семье предстают моделью упорядоченных отношений вообще. (См., например, представления об истоках социального порядка у Ч.Дарвина).

Во-вторых, социальный порядок может быть представлен по модели государства. То есть государство дает в развитом виде такую систему отношений, которая в зародыше уже существует в самых элементарных прото-социальных отношениях.

Сопоставление этих двух моделей социального порядка мы находим у С.М.Соловьева: «Русская история открывается тем явлением, что несколько племен, не видя возможности выхода из родового, обособленного быта, призывают князя из чужого рода, призывают единую общую власть, которая соединяет роды в одно целое, дает им наряд, сосредоточивает силы северных племен, пользуется этими силами для сосредоточения остальных племен нынешней Средней и Южной России. Здесь главный вопрос. состоит в том, как определились отношения между призванным правительственным началом и призвавшими племенами. как изменился быт этих племен вследствие влияния правительственного начала — непосредственно и посредством другого начала — дружины, и как, в свою очередь, быт племен действовал на определение отношений между правительственным началом и остальным народонаселением при установлении внутреннего порядка или наряда» [5]. Модель семейных отношений выражается у С.М.Солвьева словом «быт», модель государства — словосочетанием «правительственное начало».

Источник