Демонстрационный метод и его дидактическое назначение
Демонстрацияслужит для ознакомления с внешним видом природных объектов, изучения их свойств и внешних проявлений, раскрытия динамики изучаемых явлений. Она позволяет значительно оживить и активизировать познавательный процесс.
Технология демонстрации натуральных объектов включает знакомство с внешним видом (величиной, формой, цветом, частями и их взаимоотношениями), выявление отдельных свойств, качеств, функций. Показ может сопровождаться схематической зарисовкой объектов. Готовясь к уроку, учитель тщательно отбирает объекты, продумывает способы их демонстрации. Чтобы рассматриваемый объект воспринимался всеми учащимися, его ставят на специальную подставку, создают световой фон. Небольшие объекты учитель проносит по рядам.
Перед демонстрацией определяется время для изучения объекта. В процессе демонстрации учащимся рекомендуется пользоваться учебником и находить текстовую информацию, характеризующую признаки объекта.
Демонстрация натуральных объектов эффективна лишь тогда, когда учащиеся сами изучают предметы и явления, устанавливают зависимости, благодаря чему осуществляется активный познавательный процесс – осмысливаются сами предметы и явления, а не чужие представления о них.
Руководство наблюдением предмета при его демонстрации осуществляется постановкой перед детьми последовательного ряда вопросов, направляющих их внимание на характерные особенности изучаемого ими предмета (величина, форма, окраска, основные части, способ передвижения и т.д.) и на его сходство и отличие от других предметов, а также путем разъяснения учителя.
Результаты наблюдения обобщаются в форме устных или письменных ответов на вопросы или связного рассказа детей.
В некоторых случаях для закрепления в сознании учащихся образа предмета учитель предлагает детям зарисовать этот предмет.
План описания объектов живой природы
| Растения | Животные |
| Анализ внешнего вида: цвет, форма, величина | Анализ внешнего вида: цвет, форма, величина, покровы |
| Выделение существенных признаков (принадлежность к определенной группе) | |
| Определение образа жизни: вид корма, способ добывания, передвижение, защита от врагов | |
| Определение условий жизни: наличие пищи, воды, света. Приспособления к условиям обитания, уход за домашними животными | |
| Определение значения живых организмов в природе, для человека. Принадлежность к исчезающим и редким видам |
Необходимо отличать демонстрацию как активный метод познания от простого показа. В процессе активной демонстрации, приобретающей проблемный или исследовательский характер, внимание учащихся концентрируется на существенных свойствах предметов и явлений природы. С целью активизации исследовательской деятельности детей во время демонстрации используется ряд методических приемов (Дж. Хассард):
обследование — использование различных органов чувств для определения свойств и признаков объектов;
классификация — группировка рассматриваемых объектов и разработка различных классификационных систем;
сравнение — сопоставление объектов и их свойств, признаков, соотнесение наблюдаемого объекта с рисунком в учебнике, с таблицей или другими изобразительными наглядными пособиями;
измерение — выполнение исследований с использованием различных систем единиц измерения и измерительных приборов;
коммуникация — использование устных и письменных форм изложения для описания природных объектов и явлений с целью их интерпретации (рассказ, репортаж, инсценировка, написание статьи, рецензии, реферата, письма);
экспериментирование — исследование свойств объектов, характера протекания природных процессов в определенных условиях;
прогнозирование — составление экологических прогнозов, основанных на проведенных исследованиях;
моделирование — конструирование предметных и графических моделей природных процессов.
Эффективности демонстрации способствует правильный выбор объектов, умение учителя направить внимание учащихся на существенные стороны демонстрируемых явлений, а также правильное сочетание различных методов.
Процесс демонстрации должен быть построен так, чтобы:
все школьники хорошо видели демонстрируемый объект;
могли воспринимать его по возможности всеми органами чувств, а не только глазами;
важнейшие существенные стороны объекта производили на учащихся наибольшее впечатление и привлекали максимум внимания;
обеспечивалась возможность самостоятельного выявления изучаемых качеств объекта.
В начальной школе на уроках естествознания применяются демонстрационные опыты, которыепроводит сам учитель или один из учащихся. Их используют, когда дети не имеют навыков работы с лабораторным оборудованием. Их цель – научить детей наблюдать процессы, приемы работы, манипуляции. Это делается, чтобы возбудить интерес к предмету, начать формирование практических умений, познакомить с лабораторным оборудованием. Демонстрационный эксперимент используется также тогда, когда он слишком сложен для самостоятельного выполнения учащимися или опасен (например, горение торфа).
Требования к демонстрационному эксперименту:
1. Наглядность. Для демонстрационного опыта выбирается посуда достаточно большого объема. Опыт проделывается на демонстрационном столике, чтобы все детали и результаты опыта были видны, все действия учителя учащиеся могли одинаково хорошо наблюдать с любого места. При проведении опытов со стола убирается все, что может отвлечь внимание. Наглядность опыта можно усилить, демонстрируя его через кодоскоп.
2. Простота. В начальной школе используются простейшее лабораторное оборудование и доступные материалы. Нельзя употреблять в опытах бытовую посуду – это снижает культуру эксперимента.
3. Безопасность. Учитель несет полную ответственность за безопасность детей во время опыта. Он обязан дать инструктаж по технике безопасности, иметь средства для оказания первой помощи пострадавшим. В начальной школе не проводятся опыты с электрическим оборудованием, а также ядовитыми, едкими и легковоспламеняющимися веществами. Лабораторная посуда должна быть чистой, без трещин.
4. Надежность. Опыт должен всегда удаваться, так как неудачный опыт вызывает у детей разочарование. Учитель готовит все необходимое для проведения опыта оборудование и до урока проделывает опыт, каким бы простым он ни казался. Необходимо отработать технику проведения опыта, определить время, которое он займет, выяснить оптимальные условия его выполнения. Многие опыты требуют знания определенны тонкостей, без которого они просто не получатся. Например, простой опыт, который должен доказать, что песок и глина пропускают воду по-разному, может не получиться, если глина будет сухой. Если опыт не удался, его проводят вторично или объясняют детям причину неудачи.
5. Необходимость объяснения опыта. Эксперимент лишь тогда имеет познавательную ценность, когда его объясняют. Лучше показать меньше опытов на уроке, но все они должны быть понятны детям. При демонстрации опыта все свои действия учитель сопровождает объяснением, так как очень часто учащиеся в процессе опыта замечают не самое существенное. С этой целью учащимся перед началом демонстрации опыта дается задание. После наблюдений проводится обобщающая беседа, затем делаются выводы.
6. Четкая техника выполнения. Малейший ошибочный прием учителя усваивается и повторяется учениками.
Таким образом, демонстрация служит преимущественно для ознакомления с внешним видом объекта, а также для раскрытия динамики изучаемых явлений.
Источник
Демонстративные действия
Пограничный словарь. — М.: Академия Федеральной ПС РФ . 2002 .
Смотреть что такое «Демонстративные действия» в других словарях:
Демонстративные действия — боевые и другие действия войск (сил флота), имеющих целью ввести противника в заблуждение относительно истинного характера предстоящих боевых действий и отвлечь его силы на ложный путь. Являются одним из способов маскировки. EdwART. Толковый… … Морской словарь
Демонстративные действия — военные н другие действия войск (сил), имеющие целью ввести противника в заблуждение о характере предстоящих боевых действий, направлении главного удара (районе сосредоточения основных уснлнй) и отвлечь его силы иа ложное направление. Проводятся… … Словарь военных терминов
Демонстративные действия — боевые действия войск, предпринятые ими с целью маскировки направления главного удара и отвлечения сил противника на второстепенное направление, а также для выявления его системы огня … Краткий словарь оперативно-тактических и общевоенных терминов
қыр көрсету әрекеттері — (Демонстративные действия) 1) қауіп төндіру сипатындағы әрекеттер, мысалы, қарсыласқа әсер ету мақсатында флоттың топталуы, құрлықтағы әскер бөлімдерінің бірігуі; 2) таңдалған басты соққы беру пунктінен қарсыластың назарын басқа жаққа аудару… … Казахский толковый терминологический словарь по военному делу
Итальянский фронт Первой мировой войны — У этого термина существуют и другие значения, см. Итальянская кампания. Итальянский фронт Первой мировой войны Первая мировая война … Википедия
Итальянская кампания (1915-1918) — Итальянский фронт Первой мировой войны Первая мировая война Итальянские войска в окопах вдоль реки Изонцо Дата 23 мая 1915 4 н … Википедия
Итальянская кампания (1915—1918) — Итальянский фронт Первой мировой войны Первая мировая война Итальянские войска в окопах вдоль реки Изонцо Дата 23 мая 1915 4 н … Википедия
Итальянский фронт — Первой мировой войны Первая мировая война Итальянские войска в окопах вдоль реки Изонцо Дата 23 мая 1915 4 н … Википедия
Итальянский фронт (Первая Мировая война) — Итальянский фронт Первой мировой войны Первая мировая война Итальянские войска в окопах вдоль реки Изонцо Дата 23 мая 1915 4 н … Википедия
Итальянский фронт (Первая мировая война) — Итальянский фронт Первой мировой войны Первая мировая война Итальянские войска в окопах вдоль реки Изонцо Дата 23 мая 1915 4 н … Википедия
Источник
Оперативная маскировка или обман противника
ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 7/2007, стр. 38-45
Оперативная маскировка или обман противника?
доктор военных наук
В СУЩЕСТВУЮЩИХ уставных доку-ментах комплекс мероприятий по скрытию войск (объектов) и введению противника в заблуждение называется оперативной (такти-ческой) маскировкой*. Вопрос о некоррект-ности данного понятия уже поднимался на страницах журнала1. Однако в потоке инфор-мации, подчас более важной, он, очевидно, остался незамеченным и не нашел своего ре-шения в проектах новых наставлений и бое-вых уставов. Проблема тем не менее остается актуальной, так как совершенный понятий-ный аппарат во многом обеспечивает остроту мышления и стройность рассуждений, так необходимых для выработки своевременных и правильных решений. Нелогичные же формулировки фор-мулировки понятий затрудняют мыслительную деятельность, усложняют процесс общения в управленческих коллективах и способны, как показы-вает практика, существенно снизить эффективность решения стоящих пе-ред ними задач.
Обман противника является одним из основных путей достижения внезап-ности действий при ведении операций в современных условиях, и трудно объяснить, почему на протяжении десятилетий основополагающие поня-тия в данной области, являясь противоречивыми и неясными с позиций простой логики, остаются в употреблении, не уточняются или не исключа-ются из обращения. Такая ситуация, на наш взгляд, сдерживает дальней-шее развитие теории и практики обмана противника, о чем свидетельству-ют результаты войсковых и командно-штабных учений, при подведении итогов которых систематически отмечаются существенные недостатки в организации и проведении мероприятий оперативной маскировки.
В связи с этим представляется целесообразным более подробно рассмо-треть данную проблему и разобраться в сути противоречий. Исторический опыт ведения боевых действий свидетельствует, что даже при значитель-ном превосходстве над противником наступающая сторона не действует напролом, рассчитывая только на потенциальные боевые возможности своих войск. Замысел на их применение непременно включает меры, на-правленные на достижение внезапности, которая позволяет добиться ус-пеха в кратчайшие сроки при наименьших потерях и затратах материаль-ных средств.
С давних пор внезапность традиционно достигалась нанесением уда-ров, неожиданных для противника по времени, силе, месту (направлению) и способам действий войск. Особенно эффективным было применение впервые одной из сторон нового, неизвестного ранее оружия. Такие спосо-бы достижения внезапности могли быть легко реализованы, когда войско-вое командование из-за примитивных сил, средств и способов разведки получало весьма ограниченную информацию о противнике вплоть до на-чала решающих сражений. Направления ударов, состав войск противника можно было определить наиболее точно лишь тогда, когда он становился наблюдаемым, что, с одной стороны, облегчало осуществление искусных замыслов, предусматривающих внезапный выход к наиболее уязвимым местам противника, а с другой — затрудняло противодействие аналогично-му маневру с его стороны.
Однако по мере совершенствования средств и способов ведения воору-женной борьбы оставалось все меньше шансов для успешного достижения внезапности только за счет неосведомленности противника. Возможности по добыванию необходимой информации медленно, но неуклонно росли. В результате возникла объективная необходимость применения особых мер, без которых реализовывать традиционные пути достижения внезап-ности на практике стало невозможно.
Что же это за меры? Ответ, казалось бы, напрашивается сам собой — это меры по обману противника. Однако простота ответа является лишь кажу-щейся. Как показывают результаты научных дискуссий, проводившихся на страницах военной печати, а также войсковая практика и ход учебного процесса в военно-учебных заведениях, сущность этих мер понимается, к сожалению, по-разному. Причем их различная трактовка с учетом возрас-тания важности данной проблемы становится все более недопустимой.
Для уточнения сути противоречий обратимся к истории. В Куликов-ской битве великий князь Дмитрий (впоследствии Донской) для нанесе-ния в решающий момент по татаро-монгольским войскам внезапного, ошеломляющего удара, от которого зависела столь необходимая победа, создал сильный резерв — засадный полк2. Особое искусство военачальника проявилось в реализации новой идеи, суть которой заключалась не просто в создании резерва (резервы в подобных битвах, как правило, были у обе-их сторон), а главное — в скрытии от противника его местоположения. Для этого засадный полк заблаговременно скрытно сосредоточился там, где не мог быть обнаружен, что, собственно, и позволило нанести внезапный удар, которого противник не ожидал. Простой по сути прием — использо-вание маскирующих свойств местности для скрытия резерва обеспечил не-ожиданность его применения, что сыграло решающую роль в историче-ской битве. Этот прием позволил ввести противника в заблуждение непо-средственно в отношении состава противоборствующей рати, а опосредованно — в отношении общего замысла сражения, важная роль в котором отводилась действиям скрытой части войск Дмитрия Донского.
Использование маскирующих свойств местности и подручных средств оставалось единственно доступным и достаточно эффективным способом противодействия разведке противника, позволявшим вводить его в заблу-ждение до тех пор, пока для этого не начали создаваться специальные при-способления, сначала примитивные, затем все более совершенные. В ре-зультате со временем противоборствующие стороны перешли от простых приемов противодействия разведке (с помощью маскировки) к более ак-тивным и сложным, а затем были найдены и принципиально иные спосо-бы обмана-имитация, дезинформация и демонстративные действия. Исторических примеров этому достаточно. Так, при штурме Астрахани в 1670 году Степан Разин в целях имитации подготовки к дейст-виям на ложном направлении приказал части сил повстанцев «шуметь около центральных Вознесенских ворот, отвлекать силы Прозоровского», в то время как для нанесения главного удара основные силы должны были под покровом темноты выйти к южной стене, тихо, без шума поставить ле-стницы и тайно войти в город3.
В современных условиях, когда противоборствующие стороны имеют возможность вести разведку на всю глубину оперативного по-строения войск, достичь внезапности стало совершенно невозможно без введения противника в заблуждение относительно истинного положе-ния, состава и возможностей ударных или оборонительных группировок своих войск и замысла на их применение.
В результате способы и последовательность огневого поражения и раз-грома противника оказались тесно связанными с осуществлением мер по введению его в заблуждение. Их определение при принятии решения на операцию в отдельности, без четкого согласования между собой теряет всякий смысл. Именно поэтому военная наука инициировала объектив-ный вывод о необходимости объединения этих вопросов в замысле опера-ции. Теперь уровень искусства организации боевых действий обусловлива-ется не только оригинальностью выбора направления главного удара (со-средоточения основных усилий), определения порядка огневого поражения и радиоэлектронного подавления противника, нешаблонным оперативным построением войск, но и тесной их увязкой с мерами по об-ману, без которых достичь внезапности действий и обеспечить тем самым требуемую эффективность ударов практически невозможно.
Однако в современной отечественной военной науке аспект деятельно-сти, связанной с обманом противника и позволяющей обеспечить макси-мальное раскрытие творческих способностей командного состава, не от-личается необходимой конкретностью. Само понятие «обман противника» не имеет четкой формулировки в уставных документах, где наряду с ним употребляются и другие, противоречивые термины, частично дублирую-щие друг друга или не имеющие ясных смысловых связей. К ним, в част-ности, относятся «оперативная маскировка» и «военная хитрость». Кроме того, в понятийном аппарате стал широко употребляться новый термин — «информационная борьба», также якобы имеющий некоторое отношение к обману противника4.
При такой абстрактной и вольной трактовке понятий невозможно со-ставить четкое представление о сущности собственно обмана (введения в заблуждение) противника. А ведь не секрет, что отсутствие четких опреде-лений и нарушение логической взаимосвязи между ними являются важ-ными причинами дезориентации мыслительной деятельности людей, при-водящей в конечном счете к непониманию друг друга, организационным ошибкам, снижению возможностей развития теоретических положений и достижения успеха на практике. Поэтому абстрактность и чрезмерная ус-ловность понятия «оперативная маскировка», а также некорректность дру-гих связанных с ним терминов не так уж безобидны, как может показаться на первый взгляд.
Прежде всего следует обратить внимание на то, что оперативная маски-ровка, на наш взгляд, искусственно разделена на две самостоятельные ча-сти: скрытие и введение в заблуждение. Поскольку словосочетание «введе-ние в заблуждение» является определением собственно «обмана»5, то мож-но сказать яснее — оперативная маскировка включает скрытие и обман. Отсюда следует, что обмануть противника можно и без скрытия своих войск (объектов), поскольку к процессу обмана оно непосредственно не относится. Конечно же это неверно. Богатый опыт Великой Отечествен-ной войны свидетельствует об обратном. Ведь решительное, иногда достаточно рискованное сосредоточение усилий на главных направлениях, не-редко со значительным ослаблением других участков фронта, оказывалось возможным осуществить благодаря именно скрытному проведению пере-группировки войск. Скрытие, точнее сокрытие (утаивание) от противника важной информации являлось основной составляющей способа его обма-на. Можно сколько угодно имитировать или дезинформировать противни-ка, не достигнув при этом никакого результата, если не осуществить широ-кий комплекс мер скрытия.
То, что скрытие объективно является весьма важным способом введения в заблуждение (обмана) противника наглядно видно и на простых примерах. Так, при надежном прикрытии района расположения батальона аэрозоля-ми у противника может сложиться ложное представление о том, что этого объекта в данном районе нет. Складываются благоприятные условия для введения его в заблуждение относительно истинного положения батальо-на. Другой пример. Противник не смог обнаружить батальон средствами воздушной разведки, не сумевшими преодолеть систему ПВО, или же средствами наземной радиолокационной, радио- и радиотехнической раз-ведки, которым было оказано достаточно эффективное противодействие. В этом случае достигается аналогичный результат — объект остается скры-тым, то есть информация о нем является недоступной для противника. При этом важно подчеркнуть, что скрытие, достигаемое в результате про-тиводействия разведке противника, осуществляется умышленно, а умыш-ленное (преднамеренное) введение в заблуждение (заставляющее совер-шить ошибку) и означает обмануть6. Все это позволяет утверждать, что скрытие как комплекс мер, осуществляемых преднамеренно в целях введения противника в заблуждение, является одним из способов обмана.
Таким образом, на понятийном уровне произошел искусственный раз-рыв единого процесса обмана противника, из которого оказался исключен-ным один их важнейших его способов — скрытие. Подобная неточность в теории способна приводить к негативным последствиям на практике, так как искажение смысловых связей между понятиями, объективно относя-щимися к единому процессу, неизбежно ведет к нарушению важных орга-низационных действий. Так, в замысле операции, как известно, требуется определять меры по обману, ограничиваемые при существующей трактов-ке «оперативной маскировки» только имитацией, дезинформацией и де-монстративными действиями. Что касается мер по скрытию, то их опреде-лять в замысле не требуется.
Такой подход вряд ли можно признать целесообразным по следующим соображениям. При ведении вооруженной борьбы от противника необхо-димо скрывать большой объем разнообразной важной информации (о по-ложении своих войск, их действиях, планах командования), добыванием которой занимается его разведка. Отсюда следует, что скрытие информации — это процесс противодействия разведке противника. Причем меры проти-водействия могут быть самыми разными: от простых и пассивных (исполь-зование, например, маскирующих свойств местности или подручных средств) до весьма сложных и активных (уничтожение средств разведки, противодействие компьютерным «взломщикам» и т.д.). Результатом сни-жения возможностей противника в получении достоверных данных при одновременном широком доведении до него ложной информации и явля-ется введение его в заблуждение (обман).
Однако частичное отражение мер по обману в замысле операции (без противодействия разведке противника) вряд ли приведет к успеху, что обу-словлено характером современной вооруженной борьбы. В частности, это связано с углублением информатизации военного дела и неуклонным по-вышением возможностей противоборствующих сторон по поражению объектов на поле боя в реальном масштабе времени или близком к нему. Дальнейшее развитие этой тенденции способно привести к тому, что лю-бой объект (допустим, колонна бронетанковой или специальной техники) немедленно будет поражен при входе в зону применения соответствующе-го оружия противника. В подобных условиях без проведения мероприятий по обману противоборство сторон представляло бы собой взаимное ис-требление сил и средств, а преобладающим в вооруженной борьбе являлся бы фактор силы, но отнюдь не военного искусства. При этом именно раз-витие средств разведки во многом определяет возможность поражения це-лей в реальном масштабе времени, а значит, в ходе операций нередко будут складываться условия, когда исключить нанесение ударов или максималь-но снизить их эффективность будет возможно единственным путем — на-дежным противодействием средствам разведки, вплоть до их уничтожения различными способами. Тем более что средства поражения в составе войск противника максимально долго могут находиться вне зоны досягаемости, оставаясь надежно скрытыми или защищенными, и до получения нужной информации не будут способны реализовать свой боевой потенциал.
Именно поэтому силы и средства разведки противника становятся приоритетными объектами, которые должны поражаться немедленно по мере их обнаружения или же им должно оказываться эффективное проти-водействие другими способами. Особенно это касается средств радиоло-кационной, радио- и радиотехнической, телевизионной и других видов разведки, находящихся на наземных (надводных) и воздушных носите-лях и являющихся важнейшими элементами высокоточного оружия. Кроме того, в последнее время первостепенное значение приобретает исключение доступа противника в компьютерные сети в целях получения важной информации. Как новый способ противодействия, он требует теоретического развития и освоения на практике.
Таким образом, противодействие разведке противника становится одним из важнейших факторов достижения успеха в операции (бою). В современных условиях оно представляет собой широкий комплекс раз-нообразных мероприятий, к основным из которых относятся: огневое и радиоэлектронное (энергетическое) поражение сил и средств разведки противника; программно-техническое воздействие на его компьютери-зированные средства разведки; захват и уничтожение сил и средств раз-ведки; маскировка своих войск (объектов); защита носителей секрет-ной информации.
Наряду с имитацией, дезинформацией и демонстративными дейст-виями на каждом уровне управления необходимо решать определен-ный круг задач противодействия разведке противника как при подго-товке операции, так и в ходе ее ведения. Очевидно, что ни один из этих способов обмана не гарантирует надежного введения противника в за-блуждение, а лишь в той или иной степени способствует созданию для этого благоприятных условий в зависимости от конкретной обстанов-ки. Поэтому они должны применяться комплексно и отражаться в за-мысле операции в требуемом объеме, так как исключение какого-либо из них может существенно снизить вероятность введения противника в заблуждение. Вот почему изъятие скрытия из процесса обмана про-тивника, его отрыв от имитации, демонстративных действий и дезин-формации является нелогичным и противоестественным.
Кроме уточнения содержания обмана противника в операции важно выявить суть и особенности применения отдельных его способов. В совре-менных условиях наряду с противодействием разведке противника широко используется дезинформация. Значительно сложнее ввести противо-борствующую сторону в заблуждение путем имитации, так как существую-щие и разрабатываемые для этого средства не позволяют пока воспроизво-дить разведывательные признаки объектов с достаточно высокой степенью убедительности. Что касается демонстративных действий, то их не всегда целесообразно проводить по другой причине: группировки войск или от-дельные воинские формирования, преднамеренно действующие открыто, в последующем трудно будет скрыть от противника, который постарается постоянно отслеживать их и поражать высокоточным оружием. Поэтому демонстративные действия более эффективны против слабого противни-ка, не имеющего на вооружении ВТО. В определенных условиях они про-водятся не в целях обмана, а для открытой демонстрации реальной угрозы применения силы.
Следует отметить, что иногда вместо термина «демонстративные действия» ошибочно употребляется термин «демонстрационные дейст-вия». Поэтому возникает необходимость уточнить смысл этих понятий. И то, и другое связано со словом «демонстрация», имеющим несколько различных значений7. Это позволяет в области военного искусства упо-треблять оба термина, каждый из которых имеет вполне конкретное смысловое содержание.
Демонстрационные действия являются способом показа, непосредствен-ной демонстрацией какого-либо процесса (устройства предмета и т.п.) при необходимости его подробного разъяснения. Поэтому данное понятие трактуется как иллюстрация, разъяснение, показ функционирования чего-либо. Характерная черта демонстрационных действий заключается в том, что они важны не сами по себе, а лишь в связи с тем явлением (процессом или объектом), которое раскрывается с их помощью.
Демонстративные действия, осуществляемые открыто в определенных целях, имеют собственную значимость. Их суть — преднамеренный показ способности действовать (поступать) определенным образом. При этом сами объекты (ВВТ, воинские формирования и т.п.) могут оказываться на виду у противника только в степени, позволяющей убедить его в готовно-сти к действиям. В военном искусстве под демонстративными действиями понимается преднамеренный показ готовности к применению войск или ору-жия в целях создания реальной угрозы или введения в заблуждение в отноше-нии такой угрозы.
Что касается комплексного применения мер по обману противника на практике, то в современных условиях недопустим упрощенный подход к пониманию их сущности, значения, а самое главное — к методам органи-зации и способам осуществления. Из-за важности целей, большого объема мероприятий, сложности их проведения с привлечением значительного количества сил и средств в замысле операции невозможно подробно рас-крыть весь комплекс мер по обману противника. Здесь определяются лишь общие идеи и единая для всех уровней управления направленность обманных действий. Конкретные способы обмана противника должны отражаться в соответствующих планах и задачах войскам (в части касающейся). В част-ности, для осуществления дезинформации требуется определить об-щее и детальное (для каждого уровня или средства) содержание ложных сведений, а также порядок и способы их доведения до противника (работа ложных пунктов управления, подбрасывание документов, внесение лож-ной электронной информации в компьютерные сети и т.п.). В отношении имитации необходимо установить, что, где, когда и какими средствами имитировать, как обеспечить ее правдоподобность. Демонстратив-ные действия целесообразно планировать и осуществлять кратковре-менно, изыскивая пути повышения их убедительности и обеспечивая в дальнейшем эффективное противодействие разведке противника и надеж-ную скрытность войск (сил), участвовавших в этих действиях.
В связи с вышеизложенным возникает вопрос: если обман противника достигается противодействием его разведке (скрытием), демонстративны-ми действиями, мерами по имитации и дезинформации, то что же тогда понимать под «оперативной маскировкой»? Поскольку кроме перечислен-ных способов она других не включает, термины «оперативная маскировка» и «обман противника» следует считать синонимами, а выражение «опера-тивная маскировка — действия по обману противника» — просто тавтоло-гия. К сожалению, в различных интерпретациях оно многократно употреб-ляется в руководящих документах в разделах об оперативной маскировке. Это тем более удивительно, что в других областях военного искусства по-добная некорректность трактовок не встречается. Совокупность любых других конкретных действий (по разведке, огневому поражению, РЭБ) оп-ределяется понятием, объективно отражающим их сущность. Оперативная же маскировка является как бы условным названием иного, вполне кон-кретного процесса — обмана противника. Такую условность в принципе можно было бы допустить, если бы она не оказывала негативного влияния на дальнейшее развитие теории, не тормозила бы этот объективно необхо-димый процесс. Тем более что в конечном счете заложницей создавшегося положения становится практика, где требуется решать вопросы обмана конкретно и максимально эффективно.
Некорректность в формулировке понятия, его несоответствие сущно-сти явления в значительной степени способствуют углублению объектив-ных противоречий. В частности, в области обмана противника одно из них заключается в несоответствии количества и качества планируемых меро-приятий по имитации, дезинформации и противодействию разведке про-тивника уровню его весьма высоких разведывательных возможностей, а другое — в несоответствии существующих взглядов на организацию обма-на требованиям к его реальной эффективности, что не всегда позволяет ра-ционально использовать на практике даже имеющиеся силы и средства. Отсюда — систематически повторяющиеся упущения при решении задач обмана на практике, выбор не всегда рациональных направлений развития соответствующих средств и организационной структуры воинских форми-рований и т.п.
Сдерживание развития теории обмана обусловливается еще и тем, что одна некорректность порождает другие. Военные исследователи, работы которых не касаются непосредственно понятийного аспекта данной обла-сти военного искусства, неизбежно повторяют имеющуюся теоретическую ошибку, внося порой еще больше неясности. Так произошло, например, при введении в военный лексикон устаревшего термина «военная хит-рость». Попытки разобраться в его сути только усугубили проблему8. Упот-ребление термина «военная хитрость» при некорректности его трактовки во многом усложнило понятийный аппарат, существенно затруднило вза-имопонимание военных исследователей и практиков. Не случайно слово-сочетания «военная хитрость», «обман противника», «оперативная маски-ровка» приобрели в обиходе самостоятельные, размытые значения, а взаи-мосвязь между ними стала еще более противоречивой. При этом бывает трудно достичь совпадения взглядов в теоретических дискуссиях и на пра-ктике, так как даже такие понятия, как «обман противника» и «введение противника в заблуждение», порой полностью противопоставляются друг другу.
Неясности продолжают иметь место и в весьма важных исследователь-ских работах, являясь своеобразной «ложкой дегтя» в массе полезного ма-териала, когда способы обмана противника относят к двум самостоятель-ным принципам военного искусства: внезапности действий и всесторон-нему обеспечению операций. Подобное дублирование одного содержания применительно к разным формам (названиям) теоретически ошибочно, а практически вредно, поскольку вносит понятийную путаницу и в конеч-ном счете негативно влияет на организацию работы по принятию решения и его практической реализации.
Таким образом, из-за отсутствия конкретности в трактовке ряда тер-минов единый комплекс мероприятий, от которого во многом зависит достижение успеха в операции, определяется по-разному. В результате трудно составить четкое представление об обмане противника, достичь взаимопонимания в этой области, успешно реализовывать его на практи-ке, а также вести научные исследования и изучать теоретический матери-ал в ходе учебного процесса в военно-учебных заведениях. Из-за отстава-ния в развитии теории трудно и на практике добиться согласованного проведения обманных действий на разных уровнях управления, соответ-ствия их частных и общих целей. Ведь для своевременного и качествен-ного решения объемного и сложного комплекса задач нужен целый аппа-рат (штатные подразделения в органах управления разных уровней), в ко-торый должны входить аналитики, способные прогнозировать развитие обстановки, в том числе и со знанием иностранных языков, специали-сты, хорошо ориентирующиеся в способах ведения противником развед-ки и противодействия ей, знающие тонкости и особенности использова-ния в боевой практике средств имитации, дезинформации, связи, авто-матизации и т.п. Кроме того, нужны соответствующие силы и средства, позволяющие эффективно осуществлять обманные действия.
По нашему мнению, не оперативная маскировка, а обман (введение в заблуждение) противника должен составлять вид оперативного обеспечения, задачами которого в современных условиях являются: противодействие разведке противника, имитация, дезинформация и демонстративные действия.
Способы обмана как специфического вида обеспечивающих действий, дополняя друг друга, должны тесно увязываться прежде всего с нанесени-ем поражения противнику. Отсюда следует, что и взаимодействие войск (сил) в целом необходимо рассматривать шире, не ограничивая его согла-сованным нанесением ударов, ведением огня и осуществлением маневра, а добиваясь их координации с мероприятиями по обману противника, без чего невозможно достичь требуемой эффективности боевых действий. В ходе операции в случае изменения обстановки важно также обеспечить своевременную корректировку обманных действий одновременно с уточ-нением общего решения. Без предварительной глубокой проработки этих вопросов командующий и штаб не смогут достаточно эффективно реали-зовать на практике комплекс мероприятий по обману противника в инте-ресах достижения целей операции.
На наш взгляд, уточнение терминов, рассмотренных в данной статье, открыло бы путь к дальнейшему совершенствованию теоретических поло-жений и выработке практических рекомендаций по выбору направлений развития средств и способов противодействия разведке противника, ими-тации и дезинформации, а также методов работы органов управления и конкретных должностных лиц по их организации.
* Далее по тексту под термином «оперативная маскировка» следует понимать оператив-ную и тактическую маскировку, а под термином «операция» — различные формы военных действий.
1 Военная мысль. 1999. № 1.
2 Военный энциклопедический словарь. М.: Воениздат, 1986. С. 268, 382.
3 Сахаров А.Н. Степан Разин. М.: Молодая гвардия, 1978. С. 200.
4 Военная мысль. 2002. № 6. С. 42-47.
5 Словарь русского языка. М.: Рус. язык. 1982. Т. 2. С. 544; 1984. Т. 4. С. 599.
6 Словарь русского языка. М.: Рус. язык, 1982. Т. 2. С. 544; 1984. Т. 4. С. 599.
7 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: «АЗЪ» Ltd, 1992. С. 161.
Источник
