Ритуализация как способ преодоления жизненных кризисов э эриксон

Личность в концепции Э. Эриксона рассматривается во взаимодействии со средой, обществом, в процессе социализации. Он рассматривает изменение личности и процесс взросления не только с точки зрения развития сексуальности (как З.Фрейд), но и с точки зрения развития человека как общественного существа, учитывая и психологические и социальные моменты.

Роль общества в развитии личности равноценна биологическому развитию индивида. Концепция основана на понятии групповой идентичности, т. е. развитие может проходить непосредственно в группе, в обществе. Каждый этап развития личности завершается кризисным моментом, а доминирующую роль в кризисах по Э. Эриксону играют ритуалы, которые осуществляются только в группе людей – в обществе.

Источник

Эпигенетическая теория развития личности Э.Эриксона. Основные понятия. Стадии психосоциального развития личности. Ритуализация как способ преодоления жизненных кризисов.

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Теория Эрика Эриксона так, же, как и теория Анны Фрейд, возникла из практики психоанализа. Э.Эриксон создал психоаналитическую концепцию об отношениях «Я» и общества. Вместе с тем, его концепция — это концепция детства. Личность состоит: «Оно» — бессознательное; «Сверх-Я» — нормы и ценности культуры; и инстанция «Я». Основная задача Э. Эриксона состояла в разработке новой психоисторической теории развития личности с учетом конкретной культурной среды.

По мнению Э. Эриксона, каждой стадии развития отвечают свои, присущие данному обществу ожидания, которые индивид может оправдать или не оправдать, и тогда он либо включается в общество, либо отвергается им. Эти соображения Э. Эриксона легли в основу двух наиболее важных понятий его концепции — «групповой идентичности» и «эгоидентичности».

Групповая идентичность формируется благодаря тому, что с первого дня жизни воспитание ребенка ориентировано на включение его в данную социальную группу, на выработку присущего данной группе мироощущения.

Эгоидентичность формируется параллельно с групповой идентичностью и создает у субъекта чувство устойчивости и непрерывности своего «Я», несмотря на те изменения, которые происходят с человеком в процессе его роста и развития. Формирование эгоидентичности или, иначе говоря, целостности личности продолжается на протяжении всей жизни человека и проходит ряд стадий.

«Модус органа» — зона концентрации сексуальной энергии. Орган, с которым на конкретной стадии развития связана сексуальная энергия, создает определенный модус развития, то есть формирование доминирующего качества личности.

«Модальность поведения» — когда общество через свои институты придаёт особый смысл модусу.

Стадии психосоциального развития:

1. младенческий возраст (оральная стадия) — доверие/недоверие: формирование базового доверия к миру, преодоление чувства разобщённости и отчуждения;

2. ранний возраст (анальная стадия) – автономия/сомнение, стыд; борьба против чувства стыда и сомнения за независимость и самостоятельность;

3. возраст игры (фаллическая стадия) – инициативность/чувство вины; развитие активной инициативы, и в то же время переживание чувства моральной ответственности за свои желания;

4. школьный возраст (латентная стадия) – достижение/неполноценность; формирование трудолюбия, чему противостоит осознание собственной неумелости и бесполезности;

5. подростковый возраст – идентичность/диффузия идентичности; появляется задача первого цельного осознания себя и своего места в мире; отрицательный полюс в решении этой задачи — неуверенность в понимании собственного «Я» («диффузия идентичности»);

6. молодость – интимность/изоляция; поиск спутника жизни и установление близких дружеских связей, преодолевающих чувство одиночества;

7. зрелость – творчество/застой; борьба творческих сил человека против косности и застоя.;

8. старость – интеграция/разочарования в жизни; становление окончательного цельного представления о себе, своем жизненном пути в противовес возможному разочарованию в жизни и нарастающему отчаянию.

Решение каждой из этих задач, по Э. Эриксону, сводится к установлению определенного динамического соотношения между двумя крайними полюсами. Развитие личности — результат борьбы этих крайних возможностей, которая не затухает при переходе на следующую стадию развития.

Э. Эриксон обозначил критерии подлинных ритуальных действий:

1) общее значение для всех участников взаимодействия при сохранении различий между индивидами;

2) способность к развитию по стадиям жизненного цикла, в ходе которого достижения предыдущих стадий в дальнейшем на более поздних этапах обретают символическое значение;

3) способность сохранять известную новизну при всех повторениях, игровой характер.

Ритуализация в человеческом поведении — это основанное на соглашении взаимодействие по меньшей мере двух людей, которые возобновляют его через определенные интервалы времени в повторяющихся обстоятельствах; оно имеет важное значение для «Я» всех участников.

Стадии ритуализации по Э. Эриксону:

1. младенчество – взаимность (религия);

2. раннее детство – различение добра и зла (суд);

3. игровой возраст – драматическая разработка (театр);

4. школьный возраст – формальные правила (школа);

5. юность – солидарность убеждений (идеология).

Элементы развитого ритуала:

1) нуминозный, ритуал взаимного узнавания, который, формируясь в младенчестве, проявляется в развернутой форме в отношениях между матерью и ребенком, впоследствии пронизывает все взаимоотношения между людьми.

2) критический – этот ритуал помогает ребенку различать добро и зло. В раннем возрасте возрастает самостоятельность ребенка, которая, однако, имеет определенные границы. Элемент «рассудительности» (критический ритуал) отличается от ритуала «взаимности» (благоговения) тем, что здесь впервые возникает, как пишет Э. Эриксон, свободная воля ребенка.

3) драматический. Он формируется в игровой период. В игре ребенок способен избежать взрослой ритуализаций, он может исправить и воссоздать заново прошлый опыт и предвосхитить будущие события. Истинная ритуализация, по Э. Эриксону, невозможна в одиночных играх, только игровое общение дает возможность драматических разработок. Ритуализмом на этой стадии становится моралистическое и запрещающее подавление свободной инициативы и отсутствие творчески ритуализированных путей изживания чувства вины. Э. Эриксон называет это морализмом.

4)формальный, элемент совершенства исполнения. Формализация школьных отношений имеет большое значение для внешней стороны ритуализированного поведения взрослых. Внешняя форма ритуалов воздействует на чувства, поддерживает активное напряжение «Я», поскольку это «осознанный»

порядок, в котором человек «принимает участие»

5) идеологический, импровизационная сторона ритуализации. В этом возрасте добавляется идеологический элемент к элементам благоговения, правосудия, драматическому и формальному элементам онтогенетического развития. Противоположный полюс на этой стадии — тоталитаризм.

Концепция Э. Эриксона называется эпигенетической концепцией жизненного пути личности. Как известно, эпигенетический принцип используется при изучении эмбрионального развития. Согласно этому принципу, все, что растет, имеет общий план. Исходя из этого общего плана, развиваются отдельные части. Причем каждая из них имеет наиболее благоприятный период для преимущественного развития. Так происходит до тех пор, пока все части, развившись, не сформируют функциональное целое.

Источник

Стадии ритуализации по Э. Эриксону

Наиболее ярко ритуализация проявляется в том спо­собе, каким мать и ребенок приветствуют друг друга ут­ром. Э. Эриксон так описывает этот процесс. Проснув­шийся ребенок сообщает об этом своей матери и немед­ленно пробуждает в ней обширный репертуар эмоцио­нального, вербального и двигательного поведения. Она обращается к младенцу с улыбкой или тревожным вни­манием, весело или озабоченно произносит имя и при­ступает к действиям: осматривает, ощупывает, нюхает; определяет возможные источники неудобства и предпри­нимает необходимые действия для их устранения, изме­няет положение ребенка, успокаивает его, готовится к кормлению и т.д.

Если наблюдать этот процесс несколько дней подряд (и особенно в новой, незнакомой этнографической сре­де), то видно, что поведение матери сильно формализова­но (она старается вызвать у ребенка заранее известный ответ). В то же время это поведение индивидуально («типично для этой матери» и подстроено под «этого ребенка»). Вместе с тем это поведение стереотипизировано, оно осуществляется по определенным образцам, что можно легко обнаружить в культурах, странах или се­мьях, отличных от собственной.

Надо отметить, что вся эта процедура связана с периодичностью жизненных физиологических потребностей и представляет собой практическую необходимость как для матери, так и для ребенка. Э. Эриксон оценивает ее как «маленькое, но прочное звено связи в громадной последовательности поколений». Важное значение при­дается имени ребенка. Мать может называть ребенка полным или уменьшительным именем. Имя обычно за­ботливо подобрано и закреплено в обряде наречения. Но какое бы значение ни придавалось имени, его произне­сение во время приветствия соединяется с другими вы­ражениями заботливого внимания и имеет особое значе­ние для матери и, в конечном итоге, для ребенка. Так, согласно психоанализу, «человек живет как бы в прошлых поколениях и одновременно в своем собственном».

По мнению Э. Эриксона, человек рождается с по­требностью взаимного узнавания и удостоверения в нем. Отсутствие удовлетворения этой потребности может при­чинить непоправимый вред ребенку, погасив его тягу к получению впечатлений, необходимых для развития ор­ганов чувств. Но, раз возникнув, «эта потребность будет проявлять себя снова и снова на каждой ступени жизни в виде голода по новому и более широкому опыту, повто­ряющему это «узнавание» лица и голоса, несущего на­дежду».

Ритуал взаимного узнавания, который, формируясь в младенчестве, проявляется в развернутой форме в отно­шениях между матерью и ребенком, впоследствии прони­зывает все взаимоотношения между людьми. Он прояв­ляется, например, в ежедневных приветствиях и в других формах взаимного узнавания — в любви, вдохновении, в массовом подчинении — «харизме» вождя. Первое смут­ное узнавание — один из основных элементов во всех ритуалах. Э. Эриксон называет его нуминозным элементом, или элементом благоговения (нуминозный — вну­шающий благоговение).

Следуя закону биполярности, Э. Эриксон противопо­ставляет ритуалам ритуализмы. Ритуализмы — это риту­ально выглядящие типы поведения, для которых харак­терно механическое повторение и бездушный автома­тизм. По отношению к младенцу ритуализмы проявляют­ся в отсутствии глазного контакта и мимики, в бесконеч­ных повторениях стереотипных телодвижений. Крайние формы такого поведения могут вызвать симптомы аутиз­ма, который, по мнению Э. Эриксона, связан с изъянами материнского ухода. При таком пути развития элементом взрослого ритуала становится идолопоклонство, которое определяется Э. Эриксоном как «визуальная форма нар­комании», способная стать «наиболее опасной системой коллективного галлюцинирования».

Э. Эриксон отмечает сходство между ритуализацией, связанной с тем, как нянчат ребенка, и религиозными ритуалами. В обоих случаях, по его мнению, преодолева­ется чувство разобщенности и отчуждения. В религиоз­ном ритуале преобладает элемент благоговения, в осталь­ных формах взрослого ритуала он выполняет вспомога­тельную роль и связан с другими элементами зрелого ритуала в единое целое.

По мнению Э. Эриксона, основная сила челове­ческой жизни — надежда, понимание того, что ты не один и в трудную минуту можешь получить помощь, — возникает из близости и взаимности в раннем младен­честве. В дальнейшем надежда подкрепляется всеми теми ритуалами, которые помогают преодолению чувства покинутости и безнадежности и обеспечивают взаимность узнавания в течение всей жизни.

На новой ступени развития необходимо подтвердить взаимность новой формой ритуализации. Эта форма ритуализации, в свою очередь, должна внести существен­ный элемент во взрослый ритуал. Второй вид ритуализации в человеческих отношениях Э. Эриксон называет критическим. Этот ритуал помогает ребенку различать добро и зло. В раннем возрасте возрастает самостоятель­ность ребенка, которая, однако, имеет определенные границы. У ребенка развивается способность к различению того, что «выглядит хорошо» и заслуживает одобре­ния — или не выглядит так в глазах других людей и по­рицается. Развитие речи также способствует различению того, о чем можно говорить, что имеет значение и что остается безымянным, как бы «нехорошим». Все это при­ходится на период приучения ребенка к опрятности и, по мнению Э. Эриксона, окрашено анальной инстинктив­ностью с ее акцентом на «сдерживании» и «расслаб­лении». Одновременно появляется новое чувство отчуж­дения: встав на ноги, ребенок обнаруживает, что он мо­жет страдать от стыда в результате непроизвольной дефе­кации. Ребенок смущается, он чувствует, что может быть отвергнутым, если не преодолеет в себе непосредствен­ное стремление к удовольствию. Взрослые стараются ис­пользовать и углубить эту тенденцию. По словам Э. Эрик­сона, в ритуализации одобрения или неодобрения пове­дения ребенка взрослые выступают «глашатаями надын­дивидуальной правоты», осуждая деяние, но не обяза­тельно содеявшего его.

Элемент «рассудительности» (критический ритуал) отличается от ритуала «взаимности» (благоговения) тем, что здесь впервые возникает, как пишет Э. Эриксон» свободная воля ребенка. В ритуализациях младенческого периода предотвращение неправильных действий ребенка было задачей и ответственностью матери. В раннем воз­расте ребенка самого учат «следить за собой». С этой целью родители (отец и другие люди, предстающие как судьи) сравнивают ребенка с таким отрицательным пер­сонажем, каким он мог бы стать, если бы он сам (и взрослые) не следили за ним. Здесь заложен онтогенети­ческий корень «отрицательной идентичности». Она во­площает в себя то, каким не следует быть и чего не сле­дует показывать, и одновременно подчеркивает, что в каждом человеке потенциально есть. На конкретных примерах «чужих» (соседях, врагах, ведьмах, привидени­ях), на которых не следует походить, чтобы быть приня­тым своим кругом, показываются те потенциальные чер­ты, которые ребенок должен научиться мысленно пред­ставлять, чтобы их не повторять. Это страшная вещь, считает Э. Эриксон, так как здесь закладываются ирра­циональные предрассудки против других людей.

Ритуализация отношений между ребенком и взрос­лым в этом возрасте позволяет уменьшить амбивалент­ность, помогает ребенку «научиться быть должным», сле­довать определенным правилам, уступать требованиям, которые он может понять, в ситуациях, которыми он может управлять.

Критический элемент взрослого ритуала соответству­ет судебной процедуре. «Закон столь же бдителен, как и наша совестью, — пишет Э. Эриксон. Излишняя форма­лизация в ритуале, по мнению Э; Эриксона, может при­вести к «одержимости формальной стороной» ритуализа-ции. Выхолащивание нравственного смысла ритуала, слепое следование букве закона не остается бесследным в развитии личности. По мнению Э. Эриксона, юные пра­вонарушители — следствие бессмысленных выхолощен­ных ритуализаций. Ритуализм на этой стадии Э. Эриксон называет «легализмом».

В процессе развития личности ритуальный элемент, однажды возникнув, последовательно включается в си­стему, возникающую на более высоких уровнях, стано­вясь существенной частью последующих стадий. Зрелый ритуал — это полный набор элементов, добавляющихся на всех стадиях развития.

Следующий элемент ритуала — драматический. Он формируется в игровой период. В этом возрасте ребенок готовится к роли будущего создателя ритуалов. В игре ребенок способен избежать взрослой ритуализаций, он может исправить и воссоздать заново прошлый опыт и предвосхитить будущие события. Когда ребенок берет на себя роли взрослых, тогда проявляется и находит свое разрешение чувство вины. Это основное чувство, возни­кающее у ребенка благодаря формированию инстанции «Сверх-Я». Вина — это чувство самоосуждения за любой поступок, придуманный в фантазии или действительно совершенный, но не известный другим, или совершен­ный и осужденный другими. Истинная рктуализация, по Э. Эриксону, невозможна в одиночных юрах, только игровое общение дает возможность драматических разра­боток.

Ритуализмом на этой стадии становится моралистическое и запрещающее подавление свободной инициативы и отсутствие творчески ритуализированных путей из­живания чувства вины. Э. Эриксон называет это мора­лизмом.

Социальный институт, соответствующий драмати­ческому элементу ритуала, — Театр. Э. Эриксон считает, что игры детей и театральные постановки имеют общие темы, что побудило 3. Фрейда назвать основной ком­плекс игрового периода именем героя трагедии — Эдипа. Общие темы — конфликт между самонадеянностью и виной, между убийством отца и самопожертвованием, между свободой и грехом. Театр, согласно Э. Эрик­сону, — пристанище драматического ритуала, но он не может осуществляться без взаимности и критики, так же как зрелая форма ритуала не может обойтись без элемен­тов драмы.

Школьный возраст добавляет новый элемент к ритуализации; Э. Эриксон называет его элементом совер­шенства исполнения. Школьные отношения, как прави­ло, строго формализованы, для них характерна строгая дисциплина, в которую встроены все другие элементы ритуальных действий. Социальный институт четвертой стадии — Школа. В школе, считает Э. Эриксон, ребенок должен позабыть свои прошлые надежды и желания; его безудержное воображение должно быть укрощено и зашорено законами безличных вещей. Формализация школьных отношений имеет большое значение для внешней стороны ритуализированного поведения взрос­лых. Внешняя форма ритуалов воздействует на чувства, поддерживает активное напряжение «Я», поскольку это осознанный порядок, в котором человек принимает уча­стие.

Э. Эриксон снова предупреждает о возможности вы-холащивания содержания ритуала, об опасности чрез­мерной ритуализаций, когда от ребенка требуют школь­ного порядка и дисциплины, но не обеспечивают осо­знания этих требований, не обеспечивают понимания необходимости дисциплины и активного участия самого ребенка в этих ритуализациях. Тогда формальный эле­мент ритуала перерождается в формализм.

Последний обязательный элемент, входящий в зре­лую, взрослую форму ритуала, формируется в подростковом и юношеском возрасте, когда возникает чувство эго-идентичности. Это организующий элемент всех предше­ствующих ритуализаций, поскольку, согласно Э. Эриксону, он задает определенное идеологическое осмысле­ние последовательности развития ритуалов. На этой ста­дии особенно сильно проявляется импровизационная сторона ритуализаций.

Подростки стихийно ритуализируют отношения между собой и таким путем еще более отделяют свое поколение от взрослых и детей. Молодые люди в поисках своего «Я», своего места в мире, пишет Э. Эриксон, осуществляют сти­хийный поиск новых ритуализаций, новых смыслов бытия человека и часто не удовлетворяются существующим идео­логическим ответом на эти вопросы. Так обостряется про­блема «отцов и детей», разрыва поколений, стремление мо­лодежи к переоценке ценностей, к отрицанию сложившихся устоев, традиций и условностей.

Общество, со своей стороны, через инициацию, конфирмацию, посвящение и другие ритуалы признает, что подросток стал взрослым, что он может посвятить себя ритуальным целям, иначе говоря, стать творцом новых ритуалов и поддерживать традиции в жизни своих детей. По Э. Эриксону, стать взрослым, то есть полнос­тью вырасти в человеческом смысле, означает не только освоить современную технологию и осознанно включить­ся в свою социальную группу, но и уметь отвергать чуж­дое мировоззрение и чуждую идеологию. Только соеди­нение этих процессов позволяет молодежи сконцентри­ровать свою энергию для сохранения и обновления об­щества.

В случае диффузии идентичности, когда молодой че­ловек не может найти свое место в жизни, усиливаются стихийные ритуализаций, которые со стороны выглядят вызывающе и сопровождаются насмешками посторонних людей. Однако, подчеркивает Э. Эриксон, на самом деле подобные ритуализаций — глубоко искренние попытки молодых людей противодействовать обезличенности мас­сового производства, неясности проповедуемых целей, недостижимости перспектив, как для индивидуального, так и для подлинно общественного существования.

Быстрые перемены в области технологии показывают необходимость найти новый смысл ритуальных действий. В современном высокоразвитом обществе предприни­маются попытки вовлечь молодежь в массовые ритуалы, соединяющие благоговение, правосудие и драму, органи­зованные с детальной проработкой формального аспекта. Таковы, например, фестивали, спартакиады, хит-парады, театрализованные зрелища, которые закрепляют в массах молодых людей идеологические принципы и мировоз­зрение, характерные для данного общества.

В этом возрасте добавляется идеологический элемент к элементам благоговения, правосудия, драматическому и формальному элементам онтогенетического развития. Противоположный полюс на этой стадии — тоталита­ризм. На последующих стадиях, по мнению Э. Эриксона, ритуализация отношений строится по следующей схеме; установление связи — элитаризм, порождение — автори­таризм, философия — догматизм.

Концепция Э. Эриксона называется эпигенети­ческой концепцией жизненного пути личности. Как известно, эпигенетический принцип используется при изучении эмбрионального развития. Согласно этому принципу все, что растет, имеет общий план. Исходя из этого общего плана развиваются отдельные части. Причем каждая из них имеет наиболее благоприят­ный период для преимущественного развития. Так происходит до тех пор, пока все части, развившись, не сформируют функциональное целое. Эпигенетиче­ские концепции в биологии подчеркивают роль внеш­них факторов в возникновении новых форм и структур и тем самым противостоят преформистским учениям. С точки зрения Э. Эриксона, последовательность ста­дий — результат биологического созревания, но со­держание развития определяется тем, что ожидает от человека общество, к которому он принадлежит. По Э. Эриксону, любой человек может пройти все эти стадии, к какой бы культуре он не принадлежал; все зависит от того, какова продолжительность его жиз­ни.

Оценивая осуществленную работу, Э. Эриксон при­знавал, что его периодизацию нельзя рассматривать как теорию личности. По его мнению, это лишь ключ к по­строению такой теории.

Диагональ эриксоновской схемы (см. таблицу 2) ука­зывает последовательность стадий развития личности, но, по его собственным словам, она оставляет пространство для вариаций в темпе и интенсивности. «Эпигенети­ческая диаграмма перечисляет систему стадий, зависящих друг от друга, и, хотя индивидуальные стадии могут быть исследованы более или менее тщательно или же названы более или менее соответствующим образом, наша диа­грамма подсказывает исследователю, что их изучение достигнет намеченной цели только тогда, когда он будет иметь в виду вою систему стадий в целом. Диаграмма побуждает к осмыслению всех ее пустых квадратов». Та­ким образом, «схема эпигенеза предполагает глобальную форму мышления и размышления, которая оставляет детали методологии и фразеологии открытыми для даль­нейшего изучения».

Завершить изложение концепции Э. Эриксона мож­но словами его любимого философа Кьеркегора: «Жизнь может быть понята в обратном порядке, но прожить ее надо с начала».

Темы для семинарских занятий:

1. Динамическая структура личности и ее формирование в онтогенезе ребенка с позиций психоанализа.

2. Понятие социализации в психоаналитических учениях.

3. Периодизация полного жизненного пути развития личности.

4. Закон биполярности в развитии.

5. Проблема ритуализаций в поведении человека.

6. Роль общества в развитии личности. Понятие исторического времени.

Задания для самостоятельной работы:

1. Посмотрите фильм Бергмана «Земляничная поляна», опи­шите жизнь и проанализируйте образ доктора Борга.

2. Прочитайте главу 3 повести Л.Н. Толстого «Юность» и срав­ните с характеристикой кризиса юношеского возраста кон­цепции Э. Эриксоиа.

Литература:

Толстой Л.Н. Юность. — М., 1983.

Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. — М., 1991.

Фрейд 3. Психология и защитные механизмы. — М. 1993.

Фромм Э. Человеческая ситуация». — М., 1995.

Эриксон Э. Молодой Лютер. -М,, 1996.

Эриксон Э. Идентичность: юность, кризис. — М., 1996.

Источник