Приостановление исполнения обязательства как способ защиты прав кредитора

Приостановление исполнения обязательства как способ защиты прав кредитора

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

В случае приостановления исполнения обязательства (например, услуг) по ст. 328 ГК РФ продлевается ли срок оказания услуг на срок приостановления после возобновления исполнения обязательства?

По данному вопросу мы придерживаемся следующей позиции:
Приостановление исполнителем исполнения обязательства не лишает заказчика права получить весь объем предусмотренных договором услуг. Перенос сроков исполнения (соразмерно сроку приостановления) зависит от существа обязательства.

Обоснование позиции:
Согласно пп. 1 и 2 ст. 328 ГК РФ встречным признается исполнение обязательства одной из сторон, которое обусловлено исполнением другой стороной своих обязательств. В случае непредоставления обязанной стороной предусмотренного договором исполнения обязательства либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков. Если предусмотренное договором исполнение обязательства произведено не в полном объеме, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения в части, соответствующей непредоставленному исполнению.
В договоре оказания платных образовательных услуг обязательство исполнителя оказать услуги и обязательство заказчика их оплатить являются встречными. Поэтому в случае неисполнения своего основного обязательства одной из сторон другая может приостановить исполнение своего основного обязательства. В том числе это может сделать и исполнитель.
Отметим, что при этом надо обратить внимание на формулировки договора. Если срок исполнения обязательства по оказанию услуг согласно условиям договора начинается с момента исполнения обязанностей другой стороной (п. 1 ст. 314 ГК РФ), то до исполнения заказчиком обязательства по оплате услуг обязательство исполнителя является «несозревшим», т.е. исполнитель и не обязан приступать к исполнению. В такой ситуации механизм приостановления исполнения по ст. 328 неприменим. Он будет применимым только тогда, когда обязательство исполнителя уже возникло и подлежит исполнению.
Последствия приостановления исполнения обязательства законодательно не определены. В частности, закон не предусматривает продление срока действия договора на срок приостановления. Но в литературе отмечается, что приостановление исполнения, по сути, означает одностороннее изменение срока исполнения обязательства (Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307-453 Гражданского кодекса Российской Федерации. Отв. ред. А.Г. Карапетов. М-ЛОГОС. Электронное издание. 2017 / Комментарий к статье 328 п. 2.3 подп. «б»).
К сожалению, судебной практики по договорам об оказании платных образовательных услуг применительно к данному вопросу обнаружить не удалось. Однако имеется судебная практика по схожей со ст. 328 ГК РФ норме п. 1 ст. 719 ГК РФ, которая также упоминает приостановление исполнения обязательства и в силу ст. 783 ГК РФ применяется к договору возмездного оказания услуг. Суды аналогичным образом толкуют данную норму как позволяющую исчислять сроки выполнения работ, установленные договором, заново (в случае, когда подрядчик не приступил к работе) либо продолжать исчислять (в случае приостановления работ) с даты выполнения заказчиком своих обязательств. Т.е. фактически ведут речь о переносе сроков выполнения работ на срок приостановления. В этой связи смотрите постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 17 апреля 2014 г. N Ф08-2069/14 по делу N А32-39327/2012, постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25 июля 2017 г. N 19АП-2673/17.
Мы солидарны с этой позицией. Ведь статья 309 ГК РФ требует от сторон надлежащего исполнения обязательств, а статья 328 ГК РФ не дает стороне право в одностороннем порядке менять объем своего обязательства. Т.е. независимо от того, воспользовался исполнитель правом на приостановление или нет, он в итоге должен будет оказать заказчику услугу в полном объеме согласно условиям договора. Соответственно, приостановление исполнения обязательства означает не что иное как законную отсрочку исполнения (невозможность понуждения стороны к исполнению в период объявленного ею приостановления).
Иное толкование этой нормы (в пользу сокращения объема услуги соразмерно периоду приостановления) означало бы неосновательное обогащение исполнителя, получившего плату за весь объем услуг, но оказавшего лишь часть их. Это противоречит Правилам оказания платных образовательных услуг, утвержденным постановлением Правительства РФ от 15 сентября 2020 г. N 1441. Пункт 18 Правил рассматривает оказание платных образовательных услуг не в полном объеме, предусмотренном образовательными программами (частью образовательной программы), как их недостаток, при котором заказчик вправе по своему выбору потребовать безвозмездного оказания образовательных услуг, соразмерного уменьшения стоимости оказанных платных образовательных услуг, возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков оказанных платных образовательных услуг своими силами или третьими лицами.
Неустойкой за просрочку оплаты эта сумма (разница между оплаченной суммой и стоимостью фактически оказанных услуг) тоже быть не может, поскольку условие об ответственности должно быть сформулировано в договоре недвусмысленно.
Обязателен ли перенос срока исполнения обязательства на срок приостановления, на наш взгляд, зависит от характера обязательства. К примеру, обязательства исполнителя по договору оказания образовательных услуг по большому счету мыслимы в двух основных формах:
1) обязательство по непосредственной реализации в отношении обучающегося образовательной программы: в такой конструкции, приостановив исполнение этого обязательства, образовательная организация после окончания приостановления обязана будет провести в отношении обучающегося все мероприятия, входящие в программу, к которым он не был допущен в период приостановления (лекции, зачеты, т.п.). Теоретически исполнитель может это сделать и до истечения срока действия договора (провести пропущенные обучающимся мероприятия в этом же или следующем учебном году параллельно текущему ходу реализации образовательной программы, переведя обучающегося на индивидуальный учебный план). Также порядок прохождения обучающимся пропущенной части программы может быть урегулирован соглашением сторон. Но обязывать исполнителя продлить срок обучения на срок приостановления, на наш взгляд, заказчик не вправе, поскольку никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ). В данной ситуации именно исполнитель должен определять, в каком порядке провести пропущенные обучающимся мероприятия (требуется ли для этого продление исполнения за пределы изначально согласованного срока договора). Мы не исключаем, что во многом решение зависит от особенностей конкретной образовательной программы.
Отметим здесь, что если образовательная организация не готова обеспечить индивидуальное проведение в отношении данного обучающегося пропущенных им образовательных мероприятий (оплачивать лекторам и экзаменаторам дополнительную работу), то пользоваться механизмом приостановления исполнения обязательства нецелесообразно — лучше продолжить оказание образовательных услуг, а затем взыскать с заказчика недополученные по договору денежные суммы с неустойкой за просрочку их внесения;
2) обязательство лицензионной модели — по предоставлению доступа к образовательным материалам (лекциям и т.п.) — в такой конструкции, если договором предполагается предоставление доступа на определенный период, условие о продолжительности этого периода должно быть соблюдено. Иными словами, после окончания приостановления исполнитель должен предоставить обучающемуся доступ на весь недополученный период, даже если в итоге это исполнение выйдет за пределы изначально согласованного срока договора.
В предложенном варианте вопроса (при невнесении рассроченного платежа по 1/3 общей стоимости услуг в месяц) подлежит применению пункт 2 ст. 328 ГК РФ, согласно которому если предусмотренное договором исполнение обязательства произведено не в полном объеме, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения в части, соответствующей непредоставленному исполнению. Мы полагаем, что в такой ситуации исполнитель будет вправе приостановить исполнение только по истечении периода оказания услуг, соответствующего внесенной заказчиком части оплаты. Иными словами, если оплата 9-месячного учебного года (с сентября по май) предполагается тремя равными платежами и первая треть оплаты внесена в сентябре, а внесение второй трети просрочено, приостановить исполнение образовательная организация будет вправе только в декабре, даже если договор предусматривает внесение второй трети оплаты в октябре.
К сожалению, судебной практики в подтверждение или опровержение нашей позиции по всем вышеназванным вопросам в доступных нам источниках обнаружить не удалось. За официальными разъяснениями мы рекомендуем обратиться в Минпросвещения России, которое является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере дополнительного образования детей и взрослых и уполномочено давать разъяснения юридическим и физическим лицам по вопросам, отнесенным к сфере деятельности Министерства (пп. 1, 5.6 Положения о Министерстве просвещения Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства РФ от 28 июля 2018 г. N 884). Обращение можно направить через сайт ведомства по адресу: https://open.edu.gov.ru/appeals/e-send/.

Ответ подготовил:
Эксперт службы Правового консалтинга ГАРАНТ
Прибыткова Мария

Ответ прошел контроль качества

Материал подготовлен на основе индивидуальной письменной консультации, оказанной в рамках услуги Правовой консалтинг.

© ООО «НПП «ГАРАНТ-СЕРВИС», 2021. Система ГАРАНТ выпускается с 1990 года. Компания «Гарант» и ее партнеры являются участниками Российской ассоциации правовой информации ГАРАНТ.

Все права на материалы сайта ГАРАНТ.РУ принадлежат ООО «НПП «ГАРАНТ-СЕРВИС». Полное или частичное воспроизведение материалов возможно только по письменному разрешению правообладателя. Правила использования портала.

Портал ГАРАНТ.РУ зарегистрирован в качестве сетевого издания Федеральной службой по надзору в сфере связи,
информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзором), Эл № ФС77-58365 от 18 июня 2014 года.

ООО «НПП «ГАРАНТ-СЕРВИС», 119234, г. Москва, ул. Ленинские горы, д. 1, стр. 77, info@garant.ru.

8-800-200-88-88
(бесплатный междугородный звонок)

Редакция: +7 (495) 647-62-38 (доб. 3145), editor@garant.ru

Отдел рекламы: +7 (495) 647-62-38 (доб. 3136), adv@garant.ru. Реклама на портале. Медиакит

Если вы заметили опечатку в тексте,
выделите ее и нажмите Ctrl+Enter

Источник

Приостановление исполнения обязательства как способ защиты прав кредитора а.Г. Карапетов

Автор этой книги уже не первый год разрабатывает проблематику средств защиты прав кредитора по нарушенному контракту. В свое время вышли монографии и статьи, посвященные иску о присуждении к исполнению обязательства в натуре , институтам неустойки и процентов годовых , расторжению нарушенного договора , отдельным проблемам взыскания убытков и соразмерного уменьшения цены . Но до настоящего времени мы практически не касались очень актуального средства защиты — приостановления исполнения обязательства в случае нарушения договора должником. Цель настоящей книги — устранить этот пробел.

Карапетов А.Г. Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре. М., 2003.

Карапетов А.Г. Неустойка как средство защиты прав кредитора в российском и зарубежном праве. М., 2005; Он же. Оптимизация правового режима процентов годовых: в поисках справедливости и экономической эффективности // Вестник гражданского права. 2008. N 4. С. 17 — 69.

Карапетов А.Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М., 2007.

Карапетов А.Г. Средства защиты прав кредитора в свете реформы гражданского законодательства // Вестник гражданского права. 2009. N 4. С. 17 — 69.

Здесь мы попытаемся раскрыть суть этого инструмента защиты, сферу его возможного применения, соотнесем его с иными близкими институтами, а также попытаемся предложить наиболее адекватные с политико-правовой и догматической точек зрения ответы на насущные частные проблемы его функционирования.

Но прежде чем приступить непосредственно к научному анализу, следует сориентировать читателя касательно предмета наших изысканий. О каком, собственно, институте пойдет речь?

Современные зарубежные цивилисты пришли к признанию значительной важности неюрисдикционных средств защиты, используемых кредитором в ответ на нарушение должником своих обязательств без обращения в суд. Сфера применения таких инструментов защиты постоянно расширяется, а детали их применения — уточняются. Отсюда повышенное внимание к регулированию одностороннего отказа от нарушенного договора, приостановления исполнения, одностороннего уменьшения цены и других аналогичных внесудебных средств защиты.

В советском гражданском праве данные вопросы не были столь же актуальными в силу специфики советской экономической модели, где такие односторонние инструменты могли нарушить плановые схемы, которыми советские лидеры тщетно пытались подменить рыночные законы. Безусловно, советское право не игнорировало данную тематику и даже предложило, на наш взгляд, не вполне удачное понятие для обозначения соответствующих средств защиты — меры оперативного воздействия. Но специфика советского гражданского права, а равно особенности советской плановой экономики и шаблонные идеологические установки сдерживали глубокое изучение односторонних средств защиты прав кредитора в общемировом научном контексте.

Отсюда и проблемы с развитием доктрины односторонних средств защиты в современном российском праве, и абсолютная неопределенность отечественного права в тех вопросах, ответы на которые давно известны европейским студентам. Отсюда же и сохранение в отечественном законодательстве такого странного в общемировом контексте архаизма, как правило о судебном расторжении договоров, забытое практически всеми правопорядками мира еще в XIX в.

Конечно, судебная практика рано или поздно находит ответы на те или иные актуальные частные вопросы. Но далеко не всегда они оказываются удовлетворительными. И сам по себе этот процесс индуктивного и постепенного поиска лучших решений путем многократных проб и ошибок достаточно долог. Поэтому без помощи науки процесс выработки адекватного регулирования в развитых странах сейчас не обходится.

В этой связи особенно важной является научная разработка актуальных проблем применения односторонних средств защиты, нацеленная на поиск оптимальных с политико-правовой точки зрения решений и их «встраивание» в сложившуюся систематику и догматику отечественного гражданского права.

При этом следует сразу определиться с понятиями. Под односторонними средствами защиты мы понимаем такие инструменты реагирования кредитора на нарушение условий договора, которые не требуют вмешательства судебных органов.

К таким неюрисдикционным средствам защиты относятся удержание имущества, односторонний отказ от договора, приостановление встречного исполнения, одностороннее уменьшение подлежащей уплате цены в случае передачи кредитору ненадлежащего исполнения, присвоение полученного задатка, безакцептное списание непогашенного долга со счета должника, односторонний зачет части причитающегося должнику платежа в счет начисленной за нарушение им договора неустойки или причиненных нарушением договора убытков, а также ряд других подобных средств, позволяющих защитить интересы кредитора на случай нарушения договора без участия суда или арбитража.

По своей сути односторонние средства защиты прав кредитора являются разновидностью мер самозащиты в сфере договорного права.

Среди таких односторонних средств защиты выделяются меры, носящие имущественный характер, а также меры, носящие преимущественно организационный характер.

К первой категории относятся те односторонние средства защиты, которые напрямую перераспределяют имущество между нарушителем и пострадавшим контрагентом в связи с нарушением договора (например, присвоение задатка, зачет штрафных санкций к причитающимся кредитору платежам, одностороннее уменьшение цены, безакцептное списание долга и др.). Эти имущественные односторонние меры защиты могут опосредовать гражданско-правовую ответственность (например, присвоение задатка), но также могут быть и никак не связаны с ответственностью (например, уменьшение цены, которое в цивилистической доктрине европейских стран не признается ответственностью).

Ко второй категории относятся односторонние средства защиты, имеющие в качестве своей основной цели такое преобразование структуры правоотношений сторон, которое не имеет прямого имущественного содержания. Мы называем такие меры односторонними организационными мерами защиты. Имущественный эффект применения таких средств защиты возможен, но носит вторичный, производный и необязательный характер. Сюда можно отнести односторонний отказ от нарушенного договора, приостановление встречного исполнения, перевод нарушившего договор покупателя на авансовую форму оплаты и ряд других аналогичных мер.

Мы не ставим себе задачу вывести это разделение в качестве некоего открытия в гражданско-правовой догматике. Эта дихотомия лишь позволяет четче очертить круг тех односторонних средств защиты, к которым относится непосредственный предмет нашего анализа. Интересующий нас институт приостановления исполнения относится без каких-либо сомнений к категории односторонних мер защиты организационного характера.

В чем же суть данного средства защиты?

Большинство договоров в гражданском обороте является по своей природе двусторонними, когда обязательства возлагаются на обоих контрагентов. В рамках реализации такого рода договоров зачастую складывается ситуация, когда одна из сторон своевременно не осуществляет исполнение своего обязательства или осуществляет его ненадлежащим образом, а пострадавший в связи с этим контрагент не готов сразу же отказаться от договора, а намерен ожидать исполнения некоторое время. В такого рода случаях кредитор, еще не осуществивший свое встречное исполнение, не может быть полностью уверен в том, что его ожидание не окажется напрасным и нарушенное должником обязательство в конце концов будет исполнено. В связи с этим у него возникает вполне обоснованное желание до устранения проблемы приостановить свое встречное исполнение, дабы, с одной стороны, не усугублять свои риски, а с другой — простимулировать заинтересованного в реализации договора нарушителя поскорее «исправиться», чтобы «заслужить» получение встречного исполнения.

Кроме того, институт приостановления исполнения оказывается востребованным и тогда, когда кредитор должен осуществить исполнение первым, но не желает рисковать в условиях возникновения обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что контрагент положенное встречное исполнение впоследствии не произведет.

Именно в рамках этих двух сценариев в качестве инструмента защиты на случай состоявшегося или ожидаемого (предвидимого) нарушения договора правом признается институт приостановления исполнения, который с той или иной степенью детализации урегулирован в праве практически всех стран мира. Не обошел стороной данный институт и отечественный законодатель, который в п. 2 ст. 328 ГК РФ закрепил норму, согласно которой «в случае непредоставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства либо наличия обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства. «.

При всей, казалось бы, простоте данного положения применение института приостановления встречного исполнения вызывает на практике массу сложных вопросов, не имеющих четкого ответа в тексте закона, и выявляет очевидную недостаточность правового регулирования.

На настоящий момент по многим аспектам применения этого института нет единства ни в судебной практике, ни в правовой доктрине. Это, в свою очередь, создает хороший повод для их серьезного научного анализа. Изучение зарубежного права, российского законодательного регулирования, научной доктрины и судебной практики дает нам материал, творческая обработка которого помогает найти основания для сбалансированного, справедливого и эффективного режима института приостановления исполнения. Отдельные выводы, сделанные de lege ferenda, могут использоваться в рамках законодательных реформ или при развитии судебной практики.

При этом, как и во всех остальных наших работах, особое внимание будет уделено сравнительно-правовому анализу, без которого, как нам представляется, сейчас анализировать проблемы частного права невозможно. Это замечание особенно актуально, когда речь идет о таких институтах гражданского права, которые в дореволюционном и советском гражданском праве глубоко не исследовались. В таких случаях анализировать интересующую исследователя проблематику только с опорой на отечественную доктрину становится затруднительно, а «изобретать велосипед» добросовестный ученый позволить себе не может.

Нельзя не отметить значительный вклад, внесенный в проработку данного института рядом современных российских авторов. В первую очередь следует указать на серьезный анализ института приостановления встречного исполнения в недавней работе С.В. Сарбаша «Исполнение договорного обязательства» . На страницах настоящей работы читатель найдет ряд примеров полемики с некоторыми тезисами этой монографии, что ни в коем случае не умаляет ее высочайший научный уровень.

Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005.

К сожалению, большого количества работ, посвященных проблемам встречного исполнения, современная российская наука пока не сгенерировала. Поэтому до сих пор многие вопросы в отечественном цивилистическом дискурсе либо вовсе, либо серьезно не обсуждались, а по целому ряду более «знакомых» проблем в науке и судебной практике до сих пор нет консенсуса, а значит, нет и определенности, которая так важна для участников гражданского оборота. Соответственно, авторский взгляд и аргументация хотя и не претендуют на окончательность, но, надеемся, окажутся небесполезными с диалектической точки зрения как позиция, от которой можно оттолкнуться при поиске оптимального решения возникающих в судебной практике вопросов.

Глава 1. КОМПАРАТИВНЫЙ АНАЛИЗ

Основные тезисы этого сравнительно-правового раздела были опубликованы нами ранее (см.: Карапетов А.Г. Приостановление встречного исполнения как способ защиты прав кредитора: сравнительно-правовой анализ // Вестник гражданского права. 2010. N 2. С. 4 — 67). Дополнительную информацию по ряду стран, которые были обойдены нами вниманием в настоящем компаративном обзоре, см.: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law. Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition. Vol. I / Ed. by C. von Bar and E. Clive. 2009. P. 843 — 852.

Источник