Семьи первобытных людей
Во времена каменного века на земном шаре было очень мало людей. По оценкам специалистов, население земного шара 13 тыс. лет до н. э. насчитывало всего восемь миллионов человек. Сегодня оно приближается к шести миллиардам. Мы можем строить догадки о социальной жизни людей каменного века исходя из жизни сегодняшних обществ охотников-собирателей.
Хотя люди жили семьями, как и мы, сами эти семьи жили совместными группами — родами. Все члены рода были связаны друг с другом родством, обычно через семью матери или брак. Родовые общины были достаточно крупными, чтобы защитить и прокормить своих представителей, однако не настолько большими, чтобы стать неуправляемыми.
Все члены рода, включая детей, были заняты поиском и собирательством пищи для своего рода. Родовые общины были, вероятно, также частью более крупных племен, которые, возможно, встречались в определенное время года, например, для летней охоты. Представителей племени объединял язык и образ жизни. Когда люди научились обрабатывать землю, население выросло, и общества стали строиться более сложным образом.
Мать во главе семьи
Семьи нередко вели свою родословную по женской линии, ведь матери дают жизнь. При археологических раскопках часто находят статуэтки или амулеты с изображением богини материнства, Всеобщей Матери, как, например, эта статуэтка из обожжённой глины, найденная в Турции.
Племенной вождь
Этот мужчина – зулусский вождь из ЮАР. О его высоком ранге говорит его наряд. В доисторические времена племена, возможно, управлялись вождями или советами старейшин. Пожилой мужчина, погребенный около 23 лет до н. э. на стоянке Сунгирь в России, был, вероятно, вождем. На его теле были обнаружены богатые украшения в виде лисьих зубов и бус, сделанных из кости мамонта.
Вожди-шаманы
На этой картине 1800-х годов изображены американские индейцы-шаманы, исполняющие ритуальный танец. Шаманы были духовными вождями своих племен. Они знали танцы, заклинания, молитвы и обряды, которые приносили удачу и задабривали духов. Шаманизм встречается сегодня в обществах охотников-собирателей по всему миру и практиковался в доисторические времена.
Традиционный образ жизни
Мужчина помогает мальчику приготовиться к обряду инициации в Папуа — Новой Гвинее. Традиционные образы жизни по-прежнему сильны в этой стране, где существуют многочисленные отдаленные племена. В некоторых деревнях все мужчины живут вместе, а не со своими женами и детьми. Это позволяет им с большей легкостью организовывать свою деятельность, например охоту.
Сцены далекого прошлого
На наскальных рисунках в пустыне Сахара изображены сцены охоты на гиппопотамов и гонящие скот пастухи. В других сценах изображены женщина, толкущая муку, а также свадебные церемонии и семья с собакой. На них видно, что 6 тыс. лет до н. э. это был плодородный район с высокоорганизованными общинами.
Кикладская фигурка
Между 3 и 2 тыс. до н. э. на греческих островах Киклады была создана одна из самых изящных доисторических скульптур. Эта фигурка сделана из матового мрамора и изображает стройную женщину со сложенными на животе руками. Были также найдены фигурки, изображающие музыкантов с арфами и флейтами. Такие скульптуры рождались в сложных обществах.
Источник
Брак и семья в первобытном обществе
Подъем производства и рост производительности труда открывали путь к индивидуализации производственного процесса, делали возможным «парцеллярный труд как источник частного присвоения» . Ведь чем выше становилась техническая вооруженность человека в его борьбе за существование, чем больше он мог производить, тем меньше было необходимости в совместной деятельности крупного коллектива. Отсюда, во-первых, характерное для эпохи классообразования постепенное превращение коллективного хозяйства и коллективной собственности общины и рода в частное хозяйство и частную собственность отдельных семей и, во-вторых, необходимость превращения таких семей в устойчивые, целостные экономические и социальные общности, потребовавшая новых брачно-семейных форм.
Началось вытеснение непрочного парного (перво-бытноэгалитарного) брака и соответствующей формы семьи прочным соединением супругов, которое обычно называют единобрачием, или моногамией. Этот термин не совсем удачен, так как аналогичный порядок возникает и при многоженстве, или полигинии; точнее предложенное в современной литературе обозначение такой брачно-семейной организации как патриархической. Вместе с тем чем больше возрастала хозяйственная роль мужчины, тем настоятельнее требовались дальнейшее развитие и упрочение возникших на стадии позднепервобытной общины форм заключения брака и решительный поворот от матрилокального или уксорилокаль-ного брачного поселения к патрилокальному или вири-локальному.
В позднепервобытной общине брачный выкуп был относительно невелик, мог быть без особого труда возвращен и не обеспечивал устойчивости брака. Теперь, когда мужчина стал в принципе навсегда забирать женщину себе, он должен был в полной мере возместить ее ценность. Так возник не просто брак с выкупом, а в полном смысле слова покупной брак. В эпоху классообразования покупной брак сделался господствующей формой заключения брака по соглашению сторон (в этнографической терминологии — по сговору). Вместе с тем из-за тяжести брачного выкупа и в связи с развитием военно-грабительской деятельности участился редкий в прошлом брак похищением, или умыканием, хотя и теперь он оставался все же второстепенной, побочной формой заключения брака. Часть обществ (отдельные племена банту и туарегов, малагасийцы, арабы, многие народы восточного Кавказа и западной части Средней Азии, южноамериканские инки), стремясь сохранить брачный выкуп в пределах родственной группы, уменьшить его или даже совсем ликвидировать, стала практиковать ортокузенные браки *. Они известны в двух формах: общераспространенной — между сыновьями и дочерями родных, двоюродных и т. д. братьев и зафиксированной у немногих народов — между детьми сестер.
Начавшийся широкий переход к патрилокальности или вирилокальности брачного поселения сопровождался различными компромиссными формами, многие из которых надолго сохранились в виде пережитков. Сюда относятся, например, обычаи временной дислокальности (обычно до уплаты брачного выкупа или до рождения первого ребенка), возвращения жены в ее родительский дом на время первых родов или поселения ее, хотя и в семье мужа, но в особом изолированном помещении, как бы обеспечивающем ей своего рода экстерриториальность. Таковы же некоторые из обычаев избегания между родственниками и свойственниками, в частности, распространенные в патриархальных обществах запреты, по которым жена не должна была появляться при старших родственниках мужа, а оба супруга — рядом друг с другом или и своим ребенком при них и т. п. Так достигалась видимость того, что молодая пара не нарушала прежних матрилокальных норм.
Новые брачные обычаи поначалу не были тяжелыми и унизительными для женщины: они лишь улаживали отношения между группами жениха и невесты. Но с течением времени они все заметнее принимали именно такой характер. Это в особенности относится к брачному выкупу, постепенно превращавшему невесту в предмет купли-продажи. Кроме того, практика покупного брака повлекла за собой оживление других патриархальных брачных обычаев, прежде всего женитьбы состоятельных стариков на молодых девушках, многоженства и левирата, к которому теперь часто стали прибегать только для того, чтобы не возвращать брачного выкупа. 1акие порядки, как похищение невест, тоже не способствовали сохранению женщиной ее высокого статуса.
Переход к новой форме семьи совершался не прямо, а через своеобразные промежуточные формы. При смене матрилокальности или уксорилокальности патрилокаль-ностью или вирилокальностью, как правило, некоторое время еще сохранялся материнский счет родства и порядок наследования. Это вело к широкому развитию и упрочению уже известного нам авункулата. В то время как женщина поселялась в группе мужа, ее дети, не принадлежа к роду отца, по достижении определенного возраста возвращались в род матери. Здесь их ближайшим родственником становился брат матери, дети которого в силу тех же причин уходили в другой род. Племянники жили у дяди, работали в его хозяйстве, приводили сюда жен, наследовали его имущество. Возникала семья, состоящая по вертикали не из родителей и детей, а из дядьев и племянников — авункулатная семья. Некоторые этнографы видят ее остатки в обычае воспита-тельства — обязательной отдачи детей на воспитание в чужие семьи, распространенной в предклассовых и раннеклассовых обществах в верхушечных слоях населения. Воспитательство известно у алеутов, монголов, тюрок, ряда народов Кавказа, славянских народов, кельтов, германцев. Связь его с авункулатом все же остается предположительной.
Но мужчина стремился передать свое имущество не племянникам, а собственным детям. Это могло быть достигнуто только путем ставшей теперь особенно широкой замены материнского счета родства и порядка наследования отцовским. Как и переход к патрилокаль-ности или вирилокальности, это был длительный процесс, породивший компромиссные порядки. Таковы, например, очень частые теперь амбилинейность * или билинейность, при которых человек либо выбирал себе принадлежность к материнскому или отцовскому роду, либо считал себя принадлежащим к обоим родам и в соответствии с этим осуществлял свои права наследования. Известное распространение получила перемежающаяся филиация *, при которой одни дети вели происхождение и наследовали по материнской линии, другие — по отцовской. У ряда племен (меланезийцы, гереро Южной Африки, туареги Сахары и др.) получил распространение обычай, по которому собственность, унаследованная от сородичей, продолжала передаваться по материнской линии, добытая же собственным трудом переходила от отца к детям. У других народов возник обычай наследования от брата к брату, так как родство между ними было одновременно и материнским, и отцовским. Тем не менее раздел наследства часто сопровождался спорами и столкновениями между детьми и племянниками или братьями умершего, и обычно отец еще при жизни старался разными способами закрепить побольше имущества за своими детьми. Старые обычаи упорно сопротивлялись новым, но были не в силах остановить параллельные процессы укрепления отдельных семей как целостных экономических ячеек общества и превращения материнского счета родства и порядка наследования в отцовский.
Естественно, что человеку того времени, в поведении и сознании которого еще огромное значение имела сила традиции, это превращение давалось очень непросто. Чтобы оправдать новшества перед окружающими и в собственных глазах, а тем самым и облегчить торжество новых начал, он старался, как называл это Маркс, ломать традицию в рамках традиции. Отсюда присущий эпохе классообразования расцвет таких ставших известными уже раньше обычаев, как травестизм * и кува-да *. Травестизм — отмеченная у ряда индейских и сибирских племен практика «перемены пола»: мужчина (реже женщина) отрекался от своего пола, надевал женское платье и выполнял женские обязанности вплоть до супружеских, но тем самым присваивал себе и женские права. Еще выразительнее кувада — демонстрация отцом его тесной связи с ребенком, отмеченная во множестве обществ Старого и Нового Света и в пережитках еще недавно существовавшая у басков, французов и англичан. В своих проявлениях кувада варьирует от прямой симуляции мужчиной акта деторождения до различных косвенных знаков причастности к этому акту, например, жалоб на слабость или соблюдение диеты. Со времен Бахофена большинство ученых объясняет кува-ду как борьбу мужчины за признание его отцовских прав и установление отцовского счета родства.
Первой формой отдельной семьи как целостной экономической ячейки общества была большая семья, называемая также сложной семьей, семейной, больше-семейной или домашней (домовой) общиной. Еще одно ее название — патриархальная семья — применимо не ко всем формам большой семьи, потому что, как мы уже видели, могли существовать и авункулатные большие семьи. Однако авункулатные семьи существовали сравнительно недолго, и с развитием патриархата большая семья действительно стала патриархальной.
В такой семье различают два основных типа. Это вертикальная (или однолинейная) большая семья, состоящая из нескольких, обычно трех-четырех, поколений женатых и неженатых родственников по прямой линии, и горизонтальная (или многолинейная) большая семья, образованная несколькими женатыми и неженатыми родственниками по боковой линии. В реальной жизни многие большие семьи вертикально-горизонтальны, так как состоят из женатых родственников как по прямой, так и по боковой линии, т. е., например, родителей и нескольких их сыновей с внуками и правнуками. Большая семья могла быть основана как на единоженстве, так и на многоженстве; в некоторых классификациях поли-гинические большие семьи отнесены к особой категории составных. Там, где существовало домашнее рабство, большая семья включала и рабов. Известны случаи, когда такая семья достигала 200 и даже 300 человек, образуя население целого поселка.
Все члены семьи жили вместе, сообща владея землей, скотом и другими средствами производства, совместно вели хозяйство и потребляли произведенное, питаясь и одеваясь из общих запасов. Семью возглавлял «старший», ее женскую часть — «старшая», обычно его жена. Чаще всего они действительно были старшими по возрасту, но в случае их дряхлости или непригодности к руководству семья могла выбрать и кого-нибудь другого. «Старший» и «старшая» распределяли хозяйственные работы между членами семьи и ведали их ходом, распоряжались расходованием средств и запасов, наблюдали за порядком и нравственностью, возглавляли отправление семейного культа. Главе семьи помогал старший сын, его жене — старшая невестка. Однако важнейшие дела семьи, как, например, отчуждение или приобретение имущества, женитьба или выдача замуж, решались на общем совете, состоящем из всех взрослых мужчин и женщин. Таким образом, это была ячейка, хотя и обособившаяся внутри родовой или другой общины и качественно отличавшаяся от нее своим близкородственным составом, но внутри себя еще сохранявшая начала первобытного коллективизма и демократии. Это диктовалось экономическими условиями эпохи классообразования: начавшейся, но еще ограниченной в своих возможностях парцелляцией труда.
Подобного рода большие патриархальные семьи хорошо известны как по этнографическим, так и по историческим данным. Так, в Полинезии до недавнего времени существовали большие семьи из нескольких десятков человек, живших в одном или нескольких расположенных рядом домах. Они владели своими земельными участками, лодками и т. п., вели общее хозяйство и сообща потребляли продукцию своего труда. Руководил семьей старший мужчина, который, однако, должен был считаться с мнением семейного совета. Известны большие семьи составного типа и у некоторых скотоводов, например у африканских банту.
С течением времени коллективистические отношения в большой семье начинали подтачиваться частнособственническими тенденциями. Ее глава стремился стать единоличным распорядителем, практически собственником семейного имущества, усилить свою власть, стать неограниченным домовладыкой. Это вызывало сопротивление других взрослых мужчин и их жен, старавшихся обособиться в самостоятельные семьи. В связи с этим учащались выделы и разделы — большие семьи делились на другие, пока еще также большие, но уже меньшие по размерам семьи. Однако и они оказывались непрочными, раздирались внутренними противоречиями, делились снова и снова. Большая семья постепенно уступала место исторически новой семейной форме — малой (простой, нуклеарной, элементарной и т. п.) семье, в наибольшей степени воплощающей в себе начала частной собственности. Происходило это, как правило, уже на пороге классового общества, да и то далеко не всюду, а преимущественно там, где развитие товарного хозяйства создавало особенно благоприятные условия для утверждения частнособственнических отношений. Таким образом, эволюция семьи в эпоху классообразования в основном совпадала с развитием форм семейной собственности. На первом этапе образовывались архаичные большие семьи с их частной по отношению к внешнему миру, но коллективной по отношению к самой семье групповой собственностью. На втором этапе они трансформировались в поздние большие семьи с их тенденцией к возникновению сперва обособленной, а затем частной собственности отдельных внутрисемейных ячеек. На третьем этапе эти ячейки давали начало малым семьям, ставшим носителями сложившейся частной собственности.
В быту семьи установились патриархальные порядки выраженного неравенства мужчин и женщин, старших и младших. Девушка должна была беспрекословно повиноваться своим старшим родственникам, замужняя женщина — купившей ее семье: «старшему», «старшей», своему мужу и т. п. Развод стал практически односторонней привилегией мужчин, так как, если женщина хотела вернуться в родительский дом, ее родственники должны были вернуть брачный выкуп; к тому же и новое замужество оказывалось для такой женщины не всегда возможным. Обычай левирата обеспечивал порядок, по которому даже после смерти мужа вдова продолжала принадлежать его семье. Уменьшение имущественных и наследственных прав женщины привело к тому, что у многих народов ее собственность свелась к одному приданому. Ограничились и ее права на детей, в случае развода остававшихся с отцом или возвращавшихся к нему, когда они подрастали. Патриархальный порядок наследования, требуя бесспорности факта отцовства, вызвал к жизни новые правила брачной морали. Супружеская неверность жены наказывалась отсылкой домой, членовредительством, продажей в рабство, даже смертью; напротив, муж продолжал пользоваться остатками прежней половой свободы. Состоятельные люди брали рабынь-наложниц и более или менее широко практиковали обычное многоженство. Особенности брачных норм нравственности оказали свое влияние на добрачные нормы: от девушек, в отличие от мужчин, стали требовать строгого целомудрия, и нарушивших его до брака после первой брачной ночи с позором отсылали домой, где их не ждало ничего хорошего. Все это не могло не сказаться на бытовом положении женщин и специфике предписанного им патриархального этикета. В частности, женщинам полагалось есть после мужчин, оказывать демонстративные знаки внимания мужу и его старшим родственникам и т. п.
Во многом сходным с этим оказалось положение младших мужчин, которые постепенно все больше попадали в зависимость от старших, и прежде всего от главы семьи. Они не были свободны в своем брачном выборе и не имели возможности по собственному желанию выделиться в самостоятельное домохозяйство. Обычаи многих племен предписывали сыновьям беспрекословное повиновение отцу под страхом лишения наследства, изгнания из дома и даже продажи в рабство или смерти. Их подчиненное положение также закреплялось патриархальным этикетом, запрещавшим младшим, например, лежать или сидеть, громко разговаривать или смеяться в присутствии старших, показываться им небрежно одетыми или заговаривать с ними первыми.
Источник
