Отвод следователя по уголовному делу два способа

Отвод следователя по уголовному делу два способа

УПК РФ Статья 62. Недопустимость участия в производстве по уголовному делу лиц, подлежащих отводу

1. При наличии оснований для отвода, предусмотренных настоящей главой, судья, прокурор, следователь, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, дознаватель, помощник судьи, секретарь судебного заседания, переводчик, эксперт, специалист, защитник, а также представители потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика обязаны устраниться от участия в производстве по уголовному делу.

(в ред. Федеральных законов от 30.12.2015 N 440-ФЗ, от 29.07.2018 N 228-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

2. В случае, если лица, указанные в части первой настоящей статьи, не устранились от участия в производстве по уголовному делу, отвод им может быть заявлен подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, защитником, а также государственным обвинителем, потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком или их представителями.

3. В случае отказа в удовлетворении заявления об отводе подача повторного заявления об отводе тем же лицом и по тем же основаниям не допускается.

(часть 3 введена Федеральным законом от 02.08.2019 N 309-ФЗ)

4. Решение об отказе в удовлетворении заявления об отводе, принятое в ходе досудебного производства по уголовному делу, не является препятствием для последующей подачи заявления об отводе тем же лицом в отношении того же лица и по тем же основаниям в ходе судебного производства по уголовному делу.

(часть 4 введена Федеральным законом от 02.08.2019 N 309-ФЗ)

Источник

Причины для отвода следователя в уголовном деле по законодательству РФ

В ст. 67 УПК РФ представлены причины, по которым допускается отвод следователю по уголовному делу. На практике довольно часто в ходе расследования дела или судебного слушания раскрываются обстоятельства, которые потенциально могут повлиять на решение должностного лица, рассматривающего уголовный случай. Причем каким именно образом это решение повлияет на исход дела (положительно или отрицательно), значения не имеет. Иначе говоря, в объективности такого решения у подсудимого могут возникнуть сомнения. Для таких случаев Уголовно-процессуальным кодексом предусмотрена возможность замены следователя, то есть его отстранения от дела.

Что говорит законодательство

Порядок отвода следователя описан в статьях 61, 62, 67 главы 8 УПК в новой редакции (ранее действовал УПК РСФСР в редакции от 29.12.2001, где содержался аналогичный порядок отвода).

В ст. 67 нового УПК сказано:

1. Следователь может быть отстранён от дела по приказу руководствующего звена следственного комитета. В отношении дознавателя решение принимается прокурором.
2. Во втором пункте указанной статьи говорится о том, что прошлое участие в предварительном следствии по конкретному делу не может становиться причиной для отстранения этого лица.

Однако на деле эти нормы реализуются нечасто, поскольку законодатель недостаточно чётко описал саму процедуру. В связи с этим часто возникают немалые проблемы.

В тексте УПК представлен перечень ситуаций, которые могут повлечь отстранение:

1. Следователь фигурирует в деле в роли пострадавшего, заявителя или ответчика.
2. Представитель власти состоит в родственных отношениях с пострадавшим гражданином, заявителем или ответчиком.
3. В ситуациях, когда в результате продолжительного следствия или длительного судебного разбирательства следователь в рамках одного и того же дела назначается на иную должность или становится фигурантом другой категории. Например, переходит в категорию свидетелей, становится судьёй, адвокатом, экспертом и проч.
4. Следователь (прокурор) или члены их семей имеют личный интерес в отношении исхода конкретного уголовного дела либо есть прочие неопровержимые доказательства беспристрастного ведения уголовного дела.

Последний пункт позволяет оперировать довольно вольными трактовками для заявления причины об отводе. Это объясняется тем, что невозможно в одном документе точно описать каждый случай, ранее встречавшийся в уголовной и судебной практике.

Последний пункт позволяет использовать право отвода в любой ситуации, не описанной в УПК.

Чаще всего четвертый пункт относится к случаям, при которых у контролирующего органа или пострадавшей стороны могут возникнуть сомнения в справедливости следователя и его незаинтересованности в конечном результате следствия. Например, если подозреваемый и должностное лицо ранее имели конфликт, либо имеет место личная неприязнь или же следователь является знакомым обвиняемого.

Особенности отвода

Чтобы заявление об отводе осталось удовлетворённым, в нём должны быть указаны верные и фактически точные сведения, которые прямо указывают на личный интерес следователя к исходу дела либо на его родственные связи с заинтересованными гражданами.

Версии о заинтересованности представителя власти, не подтверждённые вескими доводами, не могут подвергаться рассмотрению в качестве основания для отвода следователя по расследованию уголовного дела. Это также связано с тем, что обвиняемое лицо, совершившее противоправные действия, будет стараться подорвать доверие к следователю, чтобы его отвели от следствия.

В законодательстве намеренно усложнены правовые нормы, содержащие основания для отведения должностного лица. Благодаря этому исключается вероятность безосновательного отстранения следователя, который создаёт потенциальную угрозу изобличения и привлечения к ответственности преступного лица.

Это имеет большое значение для расследования правонарушений, связанных с коррупцией, много эпизодических криминальных дел, а также преступлений, в которых принимает участие большое число фигурантов.

Для обоснования отстранения следователя могут использоваться сведения о действиях самого должностного лица. Например, он озвучил подозреваемому лицу требование о признании в злодеянии, которое совершил другой человек, причём чиновник заведомо об этом знал.

Такие действия следователя должны подкрепляться объективными доказательствами:

• диктофонными записями;
• свидетельскими показаниями;
• записью в протоколе и проч.

Вызывают интерес случаи, когда начальник следственного комитета, прокурор или судья признал неправомерность мероприятий, предпринятых следователем. Из этого вытекает, что основанием отвода следователя по текущему уголовному делу будет являться неправомерность действий должностного лица. Здесь следует разграничить такие понятия, как «преднамеренное нарушение законодательства» и «следственная ошибка».

Просчёты допускают даже профессионалы. Ошибка следователя исправляется действиями суда, прокурора или начальника следственного органа.

Однако только намеренное и жёсткое нарушение законодательства можно рассматривать как личную заинтересованность должностного лица в исходе дела.

При расследовании такого преступления могут усматриваться необъективные действия свидетеля, который основные сведения мог получить из материалов следственной проверки.

Следователь обязан сделать заявление о самоотводе, если он одновременно является очевидцем свершившегося преступления.

Порядок отвода

Отвод участников уголовного дела зависит от их процессуального положения и этапа рассмотрения процесса:

1. Решение об отстранении прокурора до судебного процесса в рамках уголовного производства выносится вышестоящим прокурором, в течение судебного разбирательства – судьёй, разрешающим дело.
2. Принятие участия прокурора в досудебном или судебном рассмотрении не может становиться преградой к последующему участию прокурора в деле (статья 66 УПК).
3. Решение об отстранении следователя принимается начальником следственного органа, об отстранении дознавателя – прокурором.

Если перечисленные в законодательстве субъекты дела не приняли мер к добровольному отстранению, им заявляется отведение:

• подозреваемыми, инкриминируемыми, их правозащитниками или законными представителями;
• гособвинителем, пострадавшим лицом, заявителем или ответчиком, частным обвинителем или представителем ответчика (статья 62).

Результатом отстранения становится то, что все материалы, доказательная база, факты и сведения, полученные должностным сотрудником в ходе расследования, утрачивают свою правомерность, то есть становятся недействительными.

Условия ходатайства об отводе и порядок проведения указанной процедуры регулируются статьями 64-72 Уголовно-процессуального кодекса.

Составление заявления

Заявление об отводе должностного лица, занимающегося расследованием, составляется потерпевшим в свободной форме. Законодательством не установлен единый шаблон для такого рода обращений. Однако в тексте обязательно должны быть ссылки на нормативно-правовые акты.

В ходатайстве нужно указать следующие сведения:

• Ф. И. О. руководителя следственного органа или прокурора;
• наименование госучреждения или населённого пункта (если заявление подаётся прокурору);
• Ф. И. О. того, кто подаёт ходатайство;
• номер дела;
• обоснование отвода;
• приложения (документы, подтверждающие обстоятельства, на основании которых следователь должен быть отведён от дела);
• дата, подпись заявителя.

Письменное ходатайство участников делопроизводства об отстранении следователя присоединяется к материалам дела.

Если заявление объявлено в устном виде, его заносят в протокол следственного действия. Ниже представлен образец, который можно взять за основу для написания заявления.

Образец

Руководителю (наименование следственного органа)

От адвоката К. П. Иванова

В реестре адвокатов ___ области

Адрес для обращений:____

в защиту обвиняемого Л. Н. Михайлова

«___»__________ 2017 года

Об отстранении следователя

В производстве имеется уголовное дело №_____, возбуждённое по ст. _______ УК РФ, на основании материалов ____________.

Обвинение предъявляется Л. Ю. Михайлову, который по версии следственного комитета ____________. В определённом законодательством порядке мною реализуется защита Л. Ю. Михайлова по указанному уголовному делу.

«___»______ 2017 года следователь (Ф. И. О.) начал исполнение условий статьи 217 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (знакомство с материалами преступления).

_____________ (должность, Ф. И. О.) не может быть допущен к расследованию указанного дела, поскольку (описать причины, по которым должностное лицо не может быть допущено к расследованию).

На основании представленных выше сведений и в соответствии со ст. 67 УПК РФ заявляю к отстранению ____________ (должность, Ф. И. О.).

Приложение (письменные доказательства сведений, на которые указывает лицо, подающее заявление):

Подпись «_____» _________ 20__ г.

Дальнейшее развитие событий

При удовлетворении заявления начальник следственного комитета или прокурор производит отстранение от дальнейшего расследования и назначают другую кандидатуру для ведения дела:

• пункт первый части первой статьи 39;
• пункт 14 второй части статьи 37.

Если следователь или дознаватель при выявлении веских причин не отстраняется от дела в добровольном порядке, при этом другие участники процесса также не заявляют об их отстранении, то руководитель следственного органа (или прокурор) разрешает сложившуюся ситуацию по собственному усмотрению (пункт 3 комментария к статье 67).

Что делать, если поступил отказ?

Если ходатаю было отказано в отделении следователя, нужно подать заявление в прокуратуру. В заявлении необходимо максимально точно и подробно описать сложившуюся ситуацию и приложит к нему подтверждающие документы.

Заявление должно содержать вескую и небезосновательную причину, по которой требуется передача дела другому следователю.

При отсутствии результата заявление подаётся:

• в областную прокуратуру;
• далее заместителю генерального прокурора конкретного федерального округа.

Ситуации, при которых следователя отстраняют от уголовного судопроизводства по причине допущенных им нарушений, встречаются на практике. Напротив, удовлетворение ходатайства со стороны защиты об отстранении должностного лица скорее является исключением, нежели правилом. Таким образом, нормами УПК, регулирующими процедуру отвода, злоупотреблять не следует.

Источник

Отвод в ходе следственного действия

Quodcunque aliquis ob tutelam corporis sui fecerit jure id fecisse videtur
– все, что человек делает для защиты самого себя, считается сделанным законно (лат.)

В ходе досудебного производства нередко возникают основания для заявления отвода следователю, однако принято считать, что это затея совершенно бесперспективная, потому что обречена на заведомый отказ. Однако в некоторых случаях она бывает не лишена здравого процессуального смысла, когда реализуется непосредственно в ходе следственного действия. Автор настоящей статьи приводит примеры использования следователем незаконных методов на очной ставке и рассказывает, как с помощью заявления отвода следователю в ходе проведения следственного действия противодействовать следственному произволу, в каких ситуациях применять процессуальный институт крайней необходимости.

Незаконные методы на очной ставке

В моей адвокатской практике была, пожалуй, самая драматическая очная ставка, которая происходила в изоляторе временного содержания между обвиняемым взяткополучателем и свидетелем взяткодателем. Вся сложность участия заключалась в личности следователя, который нормы уголовного процесса подменил своими собственными понятиями и от них настырно не желал отходить.

Когда я начал последовательно задавать многочисленные вопросы свидетелю и получать необходимые для стороны защиты показания, следователь, не записывая их, нарушая установленный порядок, стал задавать свои уточняющие, а чаще всего наводящие и угрожающие привлечением к уголовной ответственности вопросы. Напуганный этим свидетель, и без этого проявляющий симпатию к следователю, охотно отказывался от данного мне ответа, и следователь записывал именно эти его «модернизированные» показания. В какой-то момент мне пришлось встать за спиной сидящего следователя, чтобы контролировать его сочинительства, отображавшиеся на экране монитора. Затем получив нежелательный ответ свидетеля, следователь нагло и бесцеремонно заявлял, что я его неправильно расслышал, и записывал все с точностью до наоборот или позволял себе отвечать за свидетеля, а потом без тени смущения пытался убедить меня в том, что именно так показывал свидетель, а я почему-то это прослушал. Когда мои вопросы казались ему опасными, то он с легкостью их снимал, сопровождая стандартной фразой «не имеют отношения к делу», хотя они имели отношение – самое непосредственное.

Моему возмущению не было предела, но клавиатура и компьютерная мышь находились в безграничном владении и пользовании лица, ведущего очную ставку. В ответ на это я в эмоциональной форме высказывал возражения на его незаконные действия, говорил о недопустимости вмешиваться в допрос защитника, задавать наводящие вопросы, требуя от него записывать дословно даваемые показания, угрожая написанием жалоб и привлечением его к дисциплинарной ответственности, что, впрочем, его совершенно не беспокоило. Обычная и изначально не представлявшая никаких сложностей очная ставка превратилась в изматывающее сражение за каждое слово и продлилась около 4 часов. Испуганные полицейские сотрудники изолятора периодически заходили в кабинет, выясняя, все ли у нас в порядке и не требуется ли их вмешательства.

В конце протокола очной ставки мне пришлось писать многостраничные замечания и дополнения, а уходя, пообещать наградить следователя вымпелом «наихудшего в истории прокуратуры и следственного комитета», предрекая ему скорейшее завершение карьеры.

Мои прогнозы оказались вещими, поскольку через непродолжительное время следователь был с позором выгнан за массовые фальсификации протоколов по другим делам, а вот мои ходатайства об исключении протокола из доказательств и о проведении повторной очной ставки были оставлены без удовлетворения: следователь и его начальник были вполне удовлетворены ответами свидетеля на вопросы должностного лица, а ответы на вопросы защитника их совсем не интересовали.

Вот другой пример, имевший место в практике моего коллеги. Следователь, предъявляя обвинение лицу с участием его защитника, откровенно сообщил, что вменяет ему в вину преступление, предусмотренное помимо ст. 222 УК РФ, еще и ч. 2 ст. 105 УК РФ, но понимает, что обвиняемый убийства не совершал, однако он не может оставить данное преступление нераскрытым. В ответ на эти признания возмущенный арестант стал высказывать следователю самые нехорошие известные ему слова и словосочетания, заработав дополнительно наказание по ст. 319 УК РФ (оскорбление представителя власти).

Приведенные примеры заставляют задуматься над тем, какие у стороны защиты могут быть процессуальные средства для противодействия следственному произволу.

Меры противодействия

Нам известно, что свидетель (потерпевший), давая показания на допросе, под влиянием следователя либо иных обстоятельств, может с легкостью подписать заведомо ложные показания. Не стоит дополнительно объяснять, какое важное значение в таком случае может иметь очная ставка для судьбы обвиняемого. Проведенная с использованием незаконных методов она может явиться основанием для оглашения показаний неявившегося свидетеля (потерпевшего), и суд не сможет непосредственно заслушать его показания и в результате способен вынести неправосудный приговор.

В связи с этим, когда в ходе проведения данного следственного действия грубейшим образом попираются процессуальные права, искажаются протокол и показания в нем, то необходимы экстраординарные меры.

К их числу я бы уверенно отнес заявление отвода следователю в ходе проведения следственного действия.

Частью 2 ст. 61 УПК РФ предусмотрено: «Лица, указанные в части первой на‑ стоящей статьи (включая следователя), не могут участвовать в производстве по уголовному делу также в случаях, если имеются иные обстоятельства, дающие основание полагать, что они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе данного уголовного дела».

В соответствии с ч. 1 ст. 67 УПК РФ: «Решение об отводе следователя принимает руководитель следственного органа…».

Согласно требованиям ст. 121 УПК РФ: «Ходатайство подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления…».

Основываясь на данных процессуальных нормах, отвод следователю возможен тогда, когда в ходе очной ставки обнаруживаются обстоятельства, свидетельствующие о проявившихся в тех или иных его незаконных действиях и решениях предвзятости и необъективности и тем более намерении путем искажения показаний свидетеля уличить обвиняемого в совершении преступления, которого он не совершал либо создать искусственные доказательства его виновности.

Получив доказательства заинтересованности следователя, защитник до завершения очной ставки на отдельном листе бумаги оформляет мотивированный отвод следователю, передает его следователю и требует приостановить производство следственного действия и организовать рассмотрение отвода, передав его начальнику следственного органа.

Нетрудно догадаться, что среднестатистический следователь пожелает продолжить проведение очной ставки, а ходатайство о своем отводе предложит подать уже после ее завершения. Но защитник может занять принципиальную позицию о необходимости рассмотрения отвода, не желая участвовать в незаконно ведущейся очной ставке.

Будет нелишне заметить, что уголовно-процессуальные нормы полностью дистанцировались от регулирования данной ситуации, и поэтому нет оснований считать, что заявляемое адвокатом ходатайство в ходе следственного действия является злоупотреблением правом.

Ранее в «Адвокатской газете» уже велась достаточно интересная дискуссия о праве адвоката покинуть место производства следственного действия между уважаемыми московскими адвокатами Николаем Кипнисом «Эпатаж или процессуальная необходимость?» 1 и Борисом Кожемякиным «Адвокату нельзя уходить от защиты» 2 . Николай Кипнис, а затем и Генри Резник отстаивали законность прекращения производства дисциплинарными органами Адвокатской палаты г. Москвы в отношении адвоката, который, обнаружив безосновательность предъявляемого его подзащитному обвинения, сразу заявил следователю отвод, но он рассмотрен не был, после чего защитник самостоятельно приостановил свое участие в следственных действиях 3 .

Уважаемый Борис Кожемякин осудил действия адвоката, полагая, что в них больше эпатажа, чем процессуальной необходимости.

Конечно, всегда следует иметь в виду, что уход адвоката со следственного действия в случае непринятия следователем либо его начальником мер по разрешению заявленного отвода может стать поводом для дисциплинарного разбирательства в адвокатской палате.

В некоторых квалификационных комиссиях позиционируется безусловный запрет подобного поведения для адвокатов. Однако не существует правила без исключения, и Адвокатская палата г. Москвы это продемонстрировала в вышеприведенном дисциплинарном деле.

Как мне представляется, правомерность действий адвоката должна напрямую зависеть от степени произвольности действий следователя и от глубины допущенных им нарушений закона и процессуальных прав стороны защиты.

Если во время очной ставки следователь отклонил пару вопросов адвокату, на что последний обиделся, заявил отвод и ушел, то такое поведение вряд ли найдет понимание в квалификационной комиссии.

Если же следователь весь ход очной ставки систематически отклонял уместные вопросы, не позволяя выяснить важные для дела обстоятельства, отказывался записывать ответы свидетеля, существенно их искажал, сам отвечал на вопросы, заданные свидетелю, по сути, в присутствии защитника самым грубым и бесцеремонным образом фальсифицировал доказательство виновности обвиняемого, то бездействие адвоката в таком случае как раз и может расцениваться как небезупречное поведение, противоречащее требованиям ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката о том, что адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и настоящим Кодексом.

Для правильного разрешения подобных ситуаций необходимо использование процессуального института крайней необходимости, когда для предотвращения существенного ущерба интересам подзащитного и, возможно, в дальнейшем вынесения неправосудного судебного акта адвокат, заявив отвод следователю и не дождавшись его разрешения, покидает место проведения следственного действия, вынужденно, вероятно, и причиняя вред иным охраняемым интересам.

При этом он не отказывается от защиты, не противодействует производству следствия, а понуждает таким образом рассмотреть заявленный отвод и лишь потом планирует продолжить свое участие в защите.

Для строгих ревнителей адвокатского благочестия сразу скажу, что такие проблемные ситуации исключены там, где следователь уважает права стороны защиты, процессуальный закон и в силу ч. 1 ст. 8 УПК РФ обеспечивает возможность осуществления этих прав.

На мой взгляд, является ошибочной позиция тех дисциплинарных органов, которые строго оценивают отступления от установленных законно-этических норм адвокатов, но не учитывают противоправность действий должностных лиц, спровоцировавших ответные действия защитников.

Есть в отводе следователю и важный практический аспект. После его заявления и требования непосредственно разрешить следователь окажется под угрозой срыва следственного действия. Возможно, это может нарушить процессуальные сроки и создать для него серьезные проблемы.

Понимая это, думающий адвокат в какой-то наиболее удобный момент имеет возможности пойти на компромисс со следователем: отказаться от отвода в ответ на то, что должностное лицо продолжит проведение очной ставки с соблюдением требований процессуального закона, не станет отводить допустимые вопросы и т. д.

В идеале такой исход является наиболее приемлемым для стороны защиты, а ходатайство об отводе выполняет для следователя функцию отрезвляющего душа Шарко.

Если не предпринимать активных наступательных действий, а ограничиться написанием замечаний к протоколу следственного действия, что мною и было сделано, то возрастает вероятность признания тенденциозно напечатанного протокола очной ставки допустимым

и достоверным доказательством. К сожалению, относимая следственная и судебная практика нам хорошо известна…

3 Дисциплинарное производство. 2012. № 9/1406.

Источник