Манифест 19 декабря 1774 года, — о преступлениях казака Пугачева
Манифест 19 декабря 1774 года, — о преступлениях казака Пугачева.
Объявляем во всенародное известие. Всему свету ведомо есть и многими опытами дел наших повсюду доказано, что мы, приняв от промысла божия самодержавную власть Всероссийской империи, главнейшим правилом в царствование наше положили пещись о благосостоянии вверенных нам от всевышнего верноподданных, по намерениям и в угодность подателя всякого блага, творца, не смотря ни на какой род препятствия. Мы жизнь нашу посвятили к тому, чтоб доставить в империи нашей живущим всякого состояния людям мирное и безмятежное житие. Для того мы беспрерывный труд прилагаем к утверждению христианского благочестия, к поправлению законов гражданских, к воспитанию юношества, к пресечению несправедливости и пороков, к искоренению притеснений, лихомании и взятков, к умалению праздности и нерадения к должностям. Неутомимое наше рвение о благе общем наивящше ознаменилось в сии последние и прешедшие годы, когда защищая империю бодрым духом от нападения сильного неприятеля разными нашими предприятиями не токмо оный, божиим благословением, праведным нашим орудием и храбростию победоносных наших войск недопущея до пределов российских, но повсюду далеко отведен был от своего нападающего намерения. Чем наконец, по многим трудностям достигли мы до заключения с Оттоманскою Портою, без посредственников, желаемого и похвального мира, утверждающего внешнею безопастностию империи и доставляющего верноподданным нашим время наслаждаться. благодарными сердцами хваля бога, покоем и тишиною, во время таковое; и видя единственное стремление ума нашего довести империю делами подобными до вышней степени благосостояния, кто не будет иметь праведного омерзения к тем внутренним врагам отечественного покоя, которые, выступя из послушания всякого рода, дерзали, во-первых, поднять оружие противу законной власти, пристали к известному бунтовщику и самозванцу, донскому казаку Зимовейской станицы Емельке Пугачеву, а потом обще с ним чрез целый год производили лютейшие варварства в губерниях Оренбургской, Казанской, Нижегородской и Астраханской, истребляя огнем церкви божии, грады и селения, грабя святых мест и всякого рода имущества, и поражая мечем и разными ими вымышленными мучениями и убивством священно-служителей и состояния вышнего и нижнего обоего пола людей, даже и до невинных младенцев.
Дело сие такого существа, что без ужаса на оное воззреть не можно! Оно доказывает, что человек, погруженный в невежество, забыв долг и присягу, данную пред богом верховной монаршей власти, и не опасаясь за то ни вечныя, ни временныя казни, выступя из послушания законов, преступает тем самым все пределы обязательства пред родом человеческим; вообще преступления главного злодея и его способников столь многочисленны и разнообразны суть, как по следствию оказалось и собственным добровольным признанием некоторых из них открылась таковая редкость, что чиня преступления всякого рода, сами они не упомнят числа содеянного зла. Несчастному же происшествию сего Пугачевского бунта описание прилагается на особливом листе.
Москве, которое окончав, ныне в наш Сенат отсылаем, повелевая ему купно с синодскими членами, в Москве находящимися, призвав первых трех классов персон с президентами всех коллегий, выслушать оное от помянутых присутствующих в Тайной экспедиции, яко производителей сего следствия, и учинить в силу государственных законов определение и решительную сентенцию по всем ими содеянным преступлениям противу империи, к безопасности личныя человеческого рода и имущества.
Касающиеся же до оскорблений нашего величества, мы, презирая, предаем оные вечному забвению: ибо сии вины суть единственно те, в коих при сем случае милосердие и человеколюбие наше обыкновенное место иметь может. Мы всеусердно бога молим и просим, да отвратит впредь меч гнева своего от врученной нам его же премудрым промыслом империи, да восстановит паки повсюду мирное и безмятежное житие, и да укрепит всех, в оной живущих, наших верноподданных и нас самих во всех ему творцу угодных христианских добродетелях.
Источник
Объявляем во всенародное известие желая разными способами благополучие
Будущая императрица Елизавета, старшая дочь Петра I, родилась 18 декабря 1709 г. селе Коломенском. Ее мать, Марта Скавронская (впоследствии – императрица Екатерина I) в то время еще не была женой Петра. Тайное венчание ее родителей состоялось лишь накануне Прутского похода, 6 марта 1711 г., а публичная свадьба – год спустя. Во время бракосочетания 2-летняя Елизавета, держась за подол матери, шла вокруг аналоя вместе со старшей сестрой Анной и таким образом, согласно церковным канонам, была признана законной («привенчанной») дочерью царя.
Детство Елизаветы прошло в Москве и подмосковных селах Преображенское и Измайлово. Ее воспитанием занимались в основном сестра отца царевна Наталия Алексеевна и семья князя А. Д. Меншикова. В детстве и юности жила беззаботной жизнью молодой красавицы, занятой нарядами, праздниками и прогулками. Цесаревна училась танцам, музыке, иностранным языкам (он прекрасно говорила по-французски, возможно также знала немецкий, шведский и итальянский языки). Государственными делами не интересовалась, хотя порой читала своей неграмотной матери официальные бумаги и даже иногда подписывала вместо нее указы. С 23 декабря 1721 г., когда её мать была объявлена императрицей, стала именоваться цесаревной. Петр I и его преемники видели в возможном браке Елизаветы средство для заключения политического союза: рассматривались варианты ее брака с французским королем Людовиком XV, принцами Морицем Саксонским, Георгом Английским, Карлом Бранденбургским, Мануэлем Португальским, Карлом Августом Голштинским и другими претендентами. Но рождение Елизавета до брака родителей по принятым в Европе правилам исключало возможность династического брака.
С восшествием в 1727 г. на российский престол племянника Елизаветы – императора Петра II, между ним и Елизаветой, возможно, начался роман, который был прерван окружением молодого императора, опасавшимся влияния цесаревны. После смерти Петра II (янв. 1730) при выборе нового монарха кандидатура Елизаветы не обсуждалась. Цесаревна не пользовалась влиянием в придворных кругах, против нее говорили небезупречные обстоятельства рождения и слухи о многочисленных любовных похождениях. После восшествия на престол Анны Ивановны, Елизавета 3-ю позицию в иерархии двора – после императрицы и ее племянницы, принцессы Анны Леопольдовны. Анна Ивановна с подозрением и скрытым недоброжелательством относилась к Елизавете как к своей возможной сопернице и держала «малый двор» цесаревны под бдительным присмотром. Умная, честолюбивая и недоверчивая, Елизавета держалась в стороне от политических интриг, много времени проводила в своём имении Царское Село или в Летнем дворце в Санкт-Петербурге (он стоял на месте Михайловского замка), производя впечатление легкомысленной и недалёкой красавицы. Вокруг цесаревны сложился кружок близких к ней молодых людей, среди которых были знаменитые впоследствии деятели её царствования – Михаил Воронцов, братья Иван и Петр Шуваловы. Елизавета не была замужем и официально не имела детей, хотя есть свидетельства того, что дети у неё рождались не один раз. С 1731 г. фаворитом цесаревны был украинский казак и бывший певчий Алексей Разумовский. Считается, что после восшествия Елизаветы на престол они тайно обвенчались в 1742 или в 1744 г. в подмосковной Дубровицкой церкви Знамения (по другим версиям – в московской церкви Воскресения в Барашах или в Знаменской церкви в селе Перово).
При Анне Леопольдовне, правительнице (1740–41) при малолетнем императоре Иване VI Антоновиче, политическое значение Е.П. возросло. Явная слабость власти, непрерывная чехарда властителей нерусского происхождения стали вызывать раздражение в обществе, особенно в среде гвардии. Существовавший в среде гвардейских солдат культ Петра I в полной мере распространялся на его дочь, в которой видели наследницу царя-реформатора. Елизавета старалась нравиться гвардейцам: она ласково принимала их, крестила их детей, была проста, дружелюбна со сподвижниками отца и с их молодыми товарищами. Одновременно Е.П. начала вести переговоры со шведским и французским посланниками, которые надеялись на изменение проавстрийского внешнеполитич. курса Российской империи, укрепившегося при Анне Леопольдовне. Шведы также надеялись в будущем добиться пересмотра условий Ништадтского мира и возвращения завоёванных при Петре I Росcийской империей шведских провинций в восточной Прибалтике. Однако эти намерения шведов отпугивали цесаревну, и она затягивала переговоры.
Тем не менее, погруженная в личные и семейные проблемы, правительница Анна Леопольдовна к осени 1741 г. полностью утратила контроль над своим окружением. Елизавета оказалась в центре заговора, который поддержали солдаты и офицеры лейб-гвардии Преображенского полка. В ночь на 25 ноября 1741 г. она в сопровождении графа Воронцова, лейб-медика Лестока и своего учителя музыки Шварца явилась в казармы Преображенского полка. Новгородский архиепископ Амвросий в проповеди 18 декабря того же года цитировал ее слова, обращенные к гвардейцам: «Знаете ли, ребята, кто я? И чья дочь?» Елизавета просила гвардейцев о помощи: «Моего живота ищут!» Солдаты гренадерской роты выступили вместе с ней к Зимнему дворцу, внесли ее во дворец и арестовали императорскую семью. Иоанн VI и его «брауншвейгская фамилию» были сосланы в Ригу, а затем в Холмогоры. В 1756 г. подросшего императора Иоанна VI тайно перевезли в Шлиссельбургскую крепость, где он провел остаток жизни. Чиновники «прежнего правления» (барон А. И. Остерман, графы М. Г. Головкин, Р. Левенвольде, Б. К. Миних) были осуждены и приговорены к смертной казни, замененной ссылкой. По сложившейся традиции часть их имений и домов вошла в состав дворцовых земель, др. часть досталась новым владельцам из окружения Елизаветы. В 1742-1744 гг. приверженцам новой императрицы было роздано более 77,7 тыс. крестьян, включая население конфискованных у осужденных чиновников вотчин. Гвардейцы – участники переворота недворянского происхождения стали дворянами. Кроме того, гвардейцы получили 14 тыс. крестьян и вошли в привилегированный корпус личных телохранителей государыни – Лейб-компанию.
При коронации в Москве (25 апреля 1742 г.) Елизавета демонстративно взяла корону из рук митрополита, и сама возложила себе на голову, подчёркивая этим, что обязана властью только самой себе. Новая императрица полагала, что ей достаточно будет лишь продолжать политику отца, а для этого надо устранить искажения, возникшие после его смерти. Она ликвидировала созданный при Анне Ивановне Кабинет министров, восстановила роль Сената, снова ставшего Правительствующим, и других петровских учреждений. Елизавета была полновластной самодержицей, определявшей как внутри-, так и внешнеполитический курс России; в то же время она передоверила многие дела своим министрам и фаворитам, которые, впрочем, не могли быть уверены в прочности своего влияния. Политика, проводимая под лозунгом восстановления «священных начал Петра Великого», оказалась единственно верной: в это время Россия испытывала подъём национального самосознания и гордость петровскими свершениями, и дочь Петра I на троне являлась для многих гарантом сохранения достигнутых при её отце успехов. Чтобы решить вопрос о престолонаследии в феврале 1742 г. императрица вызвала из Пруссии своего племянника Карла Петера Ульриха (будущего императора Петра III). Он перешёл в православие, став великим князем Петром Фёдоровичем, и был объявлен наследником престола; три года спустя его женили на немецкой принцессе Софье Августе Фредерике, ставшей в православии Екатериной Алексеевной (будущая императрица Екатерина II).
Елизавета постоянно испытывала страх за свою власть и жизнь, была подозрительна к малейшим угрозам. В её дворцах не было особого помещения для спальни, она отдыхала в разных залах, а иногда поздно вечером тайно переезжала в др. дворец. Опасаясь ночного переворота (о подготовке одного из них в 1742 г. она получила достоверные сведения), императрица почти никогда не спала по ночам, принуждая окружавших и двор также бодрствовать.
В правление Е.П. дальнейшее развитие получила экономика. Спрос на российское железо в Европе достиг 100% от его производства, что резко стимулировало промышленное строительство, которое во многом велось частными предпринимателями. По инициативе П.И. Шувалова, Елизавета в 1754 г. отменила внутренние таможни, что привело к оживлению торговли и росту доходов казны. В том же году был открыт Дворянский заёмный банк. Сохранение и упрочение помещичьей собственности являлись важнейшей задачей Уложенной комиссии по созданию нового свода законов (1754–63). В ней были разработаны проекты многих государственных преобразований, осуществлённых уже в царствование Екатерины II (законодательство о правах дворянства; запрещение «Слова и дела» – призыва, с помощью которого немедленно возбуждалось политическое дело; секуляризация церковных земель и др.). Дворянство упрочило свои привилегии. Важным культурным событием царствования Елизаветы стало открытие Московского университета (по указу от 12 января 1755), а также создание Академии художеств (6 ноября 1757 г.). На фоне других царствований XVIII в. правление Елизаветы оказалось более гуманным. Хотя продолжала действовать пугавшая всех своей жестокостью Канцелярия тайных розыскных дел во главе с генералом А.И. Ушаковым, при вступлении на престол Елизавете поклялась никогда не подписывать смертные приговоры. Императрица сдержала данное Богу слово: 20 лет в России никого не казнили, приговорённых к смерти ссылали на каторгу.
Главным критерием внешней политики для Елизаветы был приоритет национальных интересов Российской империи. Это придавало определённость и ясность действиям императрицы и позволяло успешно вести дела в Европе. Ее правление началось с победы в войне со Швецией 1741–43 гг. До 1758 г. российской внешней политикой ведал канцлер граф А.П. Бестужев-Рюмин, сторонник союза с Великобританией и Австрией (позднее место Великобритании заняла Франция) и политики сдерживания прусского короля Фридриха II Великого, к которому Елизавета испытывала острую антипатию. С началом Семилетней войны (1756–63) императрица учредила Конференцию при Высочайшем дворе, руководившую ведением боевых действий. Это привело к ослаблению позиций Бестужева-Рюмина и росту влияния И.И. Шувалова и М.И. Воронцова. Несмотря на непродуманность стратегических планов и неразбериху в тылу, российская армия сумела трижды нанести поражение непобедимым ранее войскам Фридриха II Великого – при Грос-Егерсдорфе, Пальциге и Кунерсдорфе. В сентябре 1760 г. русско-австрйский корпус на короткое время занял Берлин, а ключи от столицы Фридриха II Великого стали самым приятным подарком для Елизаветы, гордившейся победами своей армии. Занятые в конце 1757 г. Кёнигсберг и Восточную Пруссию Елизавета присоединила к Российской империи. Скоропостижная смерть императрицы в разгар войны (25 декабря 1762 г.) резко изменила внешнюю политику России. Петр III, поклонник Фридриха, поспешил заключить с ним союз и отказался от всех ранее сделанных приобретений.
Объявляем во всенародное известие. Как то всем уже чрез выданный в прошлом 1740 году в Октябре месяце 5 числа Манифест известно есть, что блаженныя памяти от Великой Государыни Императрицы Анны Иоанновны, при кончине Ее, Наследником Всероссийского Престола учинен внук Ее Величества, которому тогда еще от рождения несколько месяцев только было, и для такого его младенчества правление Государственное чрез разные персоны и разными образы происходило, от чего уже как внешние, так и внутрь Государства беспокойства и непорядки, и следовательно немалое же разорение всему Государству последовало б; того ради все Наши, как духовного, так и светского чинов верные подданные, а особливо Лейб-Гвардии Наши полки всеподданнейше и единогласно Нас просили, дабы Мы, для пресечения всех тех происшедших и впредь опасаемых беспокойств и непорядков, яко по крови ближняя, Отеческий Наш Престол Всемилостивейше восприять соизволили, и по тому Нашему законному праву, по близости крови к Самодержавным Нашим вседражайшим Родителям, Государю Императору Петру Великому и Государыне Императрице Екатерине Алексеевне, и по их всеподданнейшему Наших верных единогласному прошению, тот Наш Отеческий Всероссийский Престол Всемилостивейше восприять соизволили: о чем всем впредь с обстоятельством и с довольным изъяснением Манифест выдан будет; ныне же, по всеусердному всех Наших верноподданных желанию, Всемилостивейше соизволяем в том учинить Нам торжественную присягу.
Форма клятвенного обещания
Аз нижеименованный обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред Святым Его Евангелием, что хощу и должен своей природной и истинной Всепресветлейшей, Державнейшей, Великой Государыне, Императрице Елизавете Петровне, Самодержице Всероссийской, и прочая, и прочая, и прочая, и по Ней Ее Императорского Величества Высоким законным Наследникам, которые по изволению и Самодержавной Ее Императорского Величества власти избраны и определены, и к восприятию Престола удостоены будут, верным, добрым и послушным рабом и подданным быть, и все к Высокому Ее Императорского Величества Самодержавству, силе и власти принадлежащие права и прерогативы (или преимущества) узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять, и в том во всем живота своего в потребном случае не щадить, и при том по крайней мере стараться споспешествовать все, что к Ее Императорского Величества верной службе и пользе Государственной во всяких случаях касаться может; об ущербе же Ее Величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допущать тщатися буду; когда же к службе и пользе Ее Величества какой тайное дело, или какое б оное ни было, которое приказано мне будет тайно содержать и то содержать в совершенной тайне, и никому не объявлять, кому о том ведать не надлежит и не будет повелено объявлять, и поверенный и положенный на мне чин, как по сей (генеральной, так и по особливой) определенной и от времени до времени Ее Императорского Величества именем (от представленных надо мною начальников) определяемых инструкциям, и регламентам и указам, надлежащим образом по совести своей исправлять, и для своей корысти, свойства, дружбы, ни вражды, противно должности своей и присяги не поступать, и таким образом себя весть и поступать, как доброму и верному Ее Императорского Величества рабу и подданному благопристойно есть и надлежит. И как я пред Богом и судом Его страшным в том всегда ответ дать могу, как суще мне Господь бог душевно и телесно да поможет. В заключение же сей моей клятвы, целую Слова и Крест Спасителя моего. Аминь.
Анисимов Е. В. Елизавета Петровна. 4-е изд. М., 2005.
Безвременье и временщики: Воспоминания об «эпохе дворцовых переворотов» (1720–1760-е годы). Л., 1991.
Кричевцев М. В. Кабинет Елизаветы Петровны и Петра III. Новосибирск, 1993.
Курукин И. В. Эпоха «дворских бурь»: Очерки полит. истории послепетровской России, 1725-1762 гг. Рязань, 2003.
Фирсов Н. Н. Вступление на престол императрицы Елизаветы Петровны. Казань, 1887.
Источник
