Экспертиза – царица доказательств по гражданским делам
Верховный Суд РФ опубликовал определение по весьма интересному делу, причем данный гражданско-правовой спор (оспаривание сделки по п. 1 ст. 177 ГК РФ) интересен тем, что является типичным.
Кратко напомню фабулу дела. Суд первой инстанции удовлетворил исковое заявление Натальи Власовой, подарившей внуку 100%-ную долю в ООО, но потом неожиданно решившей забрать ее обратно, ссылаясь на непонимание значения ее действий (как следовало из заключения экспертизы, положительной для требования истца). Апелляция пересмотрела дело и отказала в удовлетворении исковых требований, основываясь на показаниях привлеченного к участию в деле в качестве третьего лица и.о. нотариуса, непосредственно удостоверявшего сделку и заявившего о полной адекватности дарительницы в момент совершения сделки. Окружной суд поддержал позицию апелляционной инстанции.
Верховный Суд РФ в свою очередь отменил определения судов апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию, руководствуясь доводом о том, что нотариус не может давать оценку состоянию здоровья граждан, совершающих сделку, поскольку не обладает специальными познаниями в этой области, в то время как эксперты, естественно, такими познаниями обладают, и нижестоящие суды не обосновали, почему отдали объяснениям нотариуса предпочтение перед экспертным заключением.
Ситуация сама по себе весьма любопытна, так как спор на данный момент состоит уже из нескольких дел – гражданских и даже уголовного (подробности можно узнать из опубликованных в картотеке арбитражных дел судебных актов).
Но меня как практикующего адвоката в данном деле больше всего беспокоит лишь то, как правильно относиться к возможности нотариального удостоверения сделок, не подлежащих такому удостоверению в обязательном порядке.
В связи с этим хочется обратиться к государству с предложением четко определиться:
- либо в свете недавних изменений в законодательство нотариальное удостоверение сделки придает ей дополнительный (причем весьма надежный) иммунитет от оспаривания, основанный на том, что государство доверяет нотариусам и призывает нас (т.е. наших доверителей) тоже доверять им, полагая, что нотариус обладает необходимым опытом и уровнем знаний, чтобы определить, осознают ли граждане, совершающие сделку, подписывающие соответствующие документы и впоследствии удостоверяющие сделку, ее суть и правовые (а также фактические) последствия, и если нет, он должен отказать в удостоверении сделки;
- либо работа нотариуса по подготовке, оформлению и удостоверению сделки ровным счетом ничего не значит, поскольку он не обладает специальными познаниями и не может определить, понимали ли стороны сущность и правовые последствия сделки.
Судя по упомянутому мной судебному делу, в реальности государство нотариусам в этом не доверяет.
Поясню свой вывод. Государство исходит из общепринятой в мире презумпции добросовестности нотариусов при осуществлении ими профессиональной деятельности, и мы вправе полностью положиться в данном вопросе на государство (самое главное – на государство вправе положиться участники удостоверяемых нотариусами сделок).
То есть получается, что государство по общему правилу безоговорочно доверяет нотариусам, но в отношении определения состояния психического здоровья граждан считает их некомпетентными. Но ведь этот момент – краеугольный камень деятельности нотариусов, и без официально выраженного и далее официально подтверждаемого судами доверия в этом аспекте нотариальная деятельность теряет свою значимость для гражданского оборота.
В связи с этим нам, адвокатам, необходима определенность судебной практики, причем крепко сопряженная со стабильностью. Выявляя перспективы оказания помощи при новом обращении, связанном с данной категорией гражданских дел, мы должны четко понимать, имеет ли нотариальное удостоверение сделки «железобетонную» надежность и при оказании ответчикам юридической помощи на него можно полагаться, или все оспоримо, и в интересах истца целесообразно оспаривать даже нотариально удостоверенную сделку.
Эксперты – психиатры и (или) психологи – разумеется, профильные профессионалы. Но они по совокупности доказательств (медицинской документации и, хотелось бы верить, еще и объяснений сторон и показаний свидетелей) оценивают состояние лица, в отношении которого требуется экспертное заключение, в определенный период. Нотариус, в свою очередь, не специалист в данной области, но он общался с названным лицом в конкретный день – как перед совершением данным гражданином сделки, так и в момент ее оформления – и при малейших подозрениях нотариус должен отказать в удостоверении сделки. Почему же государство, формально доверяя нотариусу, в процессе судебного разбирательства отдает однозначный приоритет экспертизе, которая по делам такой категории становится «царицей доказательств», поскольку суды выносят решения в полном соответствии с заключением экспертов (при том, что добиться назначения повторной или дополнительной экспертизы крайне сложно)?
По моему мнению, это внутренне сильно искаженная и потому весьма противоречивая ситуация, требующая внимательного изучения и корректировки.
В заключение добавлю, что особенно ценной представляется официальная видеозапись нотариусом процедуры совершения и удостоверения сделки, на которой запечатлены все ее стороны.
Источник
7 процессуальных ошибок при назначении судебной экспертизы
Руководитель коллегии адвокатов «Комиссаров и партнеры», адвокат (адвокатская палата Санкт-Петербурга)
специально для ГАРАНТ.РУ
Заключение эксперта – один из источников сведений, на основании которых суд устанавливает факты, имеющие существенное значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Как и любое другое доказательство, оно будет иметь юридическую силу при условии, что получено с соблюдением закона. В этой колонке я рассмотрю ошибки, которые допускаются судом при назначении экспертизы в гражданском процессе и возможности их предупреждения во избежание затягивания сроков для рассмотрения дела, признания заключения эксперта недопустимым доказательством, а также увеличения расходов по делу.
Порядок назначения экспертизы
Процедура назначения экспертизы в гражданском процессе регламентируется ст. 79-80 Гражданского процессуального кодекса.
Назначение судебной экспертизы осуществляется судом по собственной инициативе или по ходатайству лиц, участвующих в процессе. В ряде дел, таких как дела о признании гражданина недееспособным, проведение экспертизы является обязательным процессуальным действием (ст. 283 ГПК РФ).
Экспертиза может быть назначена как на стадии подготовки к судебному разбирательству, так в и процессе самого судебного разбирательства.
Поводом для проведения экспертизы является возникновение в деле вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, и для разрешения которых недостаточно опросить в судебном заседании специалиста. Назначение экспертизы должно быть обоснованным.
Перед вынесением определения о назначении экспертизы суд:
- устанавливает факты, для подтверждения которых необходимо проведение экспертизы;
- определяется с видом экспертизы;
- выбирает судебно-экспертное учреждение или эксперта (экспертов);
- рассматривает ходатайства об отводе экспертов, если таковые имеются;
- формулирует круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта;
- обозначает дату назначения экспертизы и дату, не позднее которой заключение должно быть составлено и направлено экспертом в суд;
- решает вопрос о предоставлении эксперту материалов и документов для сравнительного исследования, особые условия обращения с ними, если это необходимо;
- определяет за чей счет должна быть проведена экспертиза.
Выбор эксперта и определение круга вопросов осуществляются судом с учетом мнения участников процесса. Отклоняя вопросы, предложенные стороной по делу, суд обязан мотивировать свое решение.
Содержание определения о назначении экспертизы должно соответствовать требованиям ст. 80, ст. 225 ГПК РФ.
Эксперт предупреждается судом или руководителем судебно-экспертного учреждения об ответственности, предусмотренной ст. 307 Уголовного кодекса.
Далее, суд имеет право воспользоваться правом, представленным ст. 216 ГПК РФ, и приостановить производство по делу.
Ошибки в судебной практике
Анализ правоприменительной практики в этом вопросе приведен в Обзоре судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14 декабря 2011 года (далее – Обзор). Изучение обобщений, проведенных на уровне верховных судов субъектов РФ, показывает, что Обзор сохраняет актуальность и в настоящий момент. Приведем типичные ошибки судов при назначении экспертизы.
Не указано наименование вида экспертизы. В отдельных случаях вместо названия экспертизы суды указывали ожидаемые от исследования результаты. Так, в одном определении экспертиза была названа: «судебная экспертиза по определению рыночной стоимости заложенного имущества». Назначаются несуществующие виды экспертиз. Перечень возможных видов судебных экспертиз содержится в Приказе Минюста России от 27 декабря 2012 г. № 237 «Об утверждении Перечня родов (видов) судебных экспертиз, выполняемых в федеральных бюджетных судебно-экспертных учреждениях Минюста России, и Перечня экспертных специальностей, по которым предоставляется право самостоятельного производства судебных экспертиз в федеральных бюджетных судебно-экспертных учреждениях Минюста России».
Неверно определен вид экспертизы. Судом на разрешение эксперта поставлены вопросы, на которые не могли быть получены ответы в результате указанного в определении вида экспертизы.
Неверно указан тип экспертизы (повторная или дополнительная). Повторная экспертиза согласно ст. 87 ГПК РФ, ст. 20 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» назначается судом, когда есть основания сомневаться в объективности и обоснованности заключения эксперта. Дополнительная экспертиза, как правило, имеет место быть при выявлении неясности, неточности, неполноте выводов эксперта. Эта ошибка может повлечь неверное решение вопроса о том, возможно ли поручение этой же экспертизы тому же эксперту.
Не определены даты проведения экспертизы и даты предоставления суду заключения эксперта. При определении сроков судьи руководствуются Методическими рекомендациями по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской федерации, утв. приказом Минюста России от 20 декабря 2002 года № 346, а также сложившейся практикой по срокам проведенных ранее экспертиз. Отсутствие конкретной даты в определении о назначении экспертизы также приводит к неопределенности, и как следствие затягиванию процесса во времени.
Ошибочный выбор экспертного учреждения или эксперта. Не всегда предварительно выяснялась возможность конкретного экспертного учреждения провести необходимые вид экспертизы, наличие соответствующей материально-технической базы или условий для проведения экспертизы.
Не составлялся протокол судебного заседания или составлялся с нарушением ст. 228 ГПК РФ. Обязанность суда – составлять протокол при проведении каждого отдельного процессуального действия. Применительно к назначению экспертизы в протоколе подлежат обязательному отражению: лицо, ходатайствующее о назначении экспертизы, сведения о разъяснении прав участникам процесса и последствий уклонения от экспертизы, данные о представление сторонами вопросов для исследования, обсуждений выбора эксперта, заявления отводу эксперта.
На разрешение экспертам ставились вопросы правового характера. Например, разрешение такие вопросов, как: «Соответствовали ли действия истца и ответчика перед столкновением ПДД, и если нет, то какие пункты ПДД были нарушены?» или «Нуждается ли данный гражданин в установлении опеки?» относится к компетенции суда, и ставить их перед экспертом считается недопустимым.
В большинстве из перечисленных нарушений определение о назначении судебной экспертизы и материалы для ее проведения возвращаются из экспертного учреждения без исполнения обратно в суд для уточнения соответствующих пунктов. Данное обстоятельство приводит к затягиванию сроков разрешения дела по существу.
Возможности участников процесса
Ошибкой со стороны участников процесса является пассивное поведение в процессе и предоставление решений всех вопросов, касающихся назначения экспертизы, на откуп суду и другой стороне по делу.
Важно ясно представлять возможности того или иного вида экспертизы и результаты, которые она может дать. В ходатайстве о назначении экспертизы необходимо обосновать ее назначение и указать конкретный факт, для установления которого требуется специальные знания. Предложенные на разрешение эксперта вопросы должны быть конкретны, понятны, корректно сформулированы и последовательны. Для этого можно воспользоваться специальной литературой или проконсультироваться со специалистом. Предлагая суду эксперта, желательно предварительно провести мониторинг уже проведенных ранее аналогичных судебных экспертиз и экспертов, работающих в нужной сфере, и предоставить суду информацию об экспертном учреждении или данные эксперта (экспертов) с указанием сведений об их компетентности, стаже эксперта, сроков, за которые он проведет экспертизу, и стоимость его услуг.
При назначении экспертизы по инициативе суда также важно активно пользоваться предоставленными сторонам процессуальными правами, контролировать внесение соответствующих замечаний в протокол судебного заседания и знакомиться с вынесенным определением о назначении экспертизы.
Последнее приобретает особое значение в связи с тем, что формально законодатель дает возможность принесения частной жалобы на определение суда о назначении экспертизы только в отношении вопросов, связанных с судебными расходами (ст. 104 ГПК РФ), а также приостановлении производства по делу (ст. 218 ГПК РФ).
Это мотивируется тем, что определение суда о назначении экспертизы само по себе не исключает возможность дальнейшего движения дела и в соответствии со ст. 331 ГПК РФ частные жалобы на определения суда такого рода не подаются. Возможность обжалования определения отсутствует и в ст. 80 ГПК РФ, касающейся непосредственно определения суда о назначении экспертизы.
Право оспорить выбор суда в отношении эксперта и круга вопросов процессуальное законодательство не предоставляет. В случае вынесения неблагоприятного решения возможно включить свои доводы в аппеляционную жалобу, воспользовавшись правом, указанным в п. 3 ст. 331 ГПК РФ.
Источник
Экспертное заключение: 8 вопросов, на которые защитник должен найти ответы
Материал подготовлен по материалам сайта Центр экспертиз — Niex.ru
Экспертное заключение: 8 вопросов, на которые защитник должен найти ответы
Экспертное заключение – одно из важнейших доказательств в суде. Об этом должны помнить стороны, участвующие в судебном процессе. Особое внимание этому виду доказательства должны уделять защитники. Это значит, что адвокаты должны руководствоваться определённой методикой работы с заключениями экспертов, правильно оценивать их достоверность, то есть устанавливать их соответствие и действительности.
Существуют два способа оценки научной достоверности заключения эксперта (адвокаты должны использовать их в сочетании):
- анализ условий и методов проведенных исследований;
- сопоставление выводов экспертов с другими доказательствами, содержащими сведения о предмете исследования, то есть анализ заключения эксперта в частной системе доказательств.
Использование двух этих способов подразумевает поиск ответов на восемь вопросов.
1. Компетентен ли эксперт? Правомочен ли отвечать на поставленные вопросы? Не было ли фальсифицировано заключение?
Большинство судебных экспертиз в России проводят специально подготовленные эксперты. Как правило, это – сотрудники государственных учреждений судебной экспертизы. При изучении заключения экспертизы защитнику необходимо в первую очередь обращать внимание на компетентность эксперта.
Как это выяснить?
Эти данные адвокат может почерпнуть из вводной части заключения.
Пример из судебной практики
Гражданина А. признали виновным в том, что, находясь в состоянии алкогольного опьянения, в процессе возникшей с потерпевшим Б. ссоры на почве личных неприязненных отношений, он умышленно нанес удары руками и ногами в различные части тела потерпевшего. Потерпевший в результате получил легкие телесные повреждения в виде ссадин и кровоподтеков на лице и подмышечной области справа, а также у него возникла субдуральная гематома височно-теменной области, которая относится к тяжким телесным повреждениям, что привело к смерти потерпевшего.
В основу обвинительного приговора суд положил заключение судебно-медицинской экспертизы. При этом суд в приговоре указал, что «компетентность эксперта К. и его заключение у суда сомнений не вызывает».
Защитник подал надзорную жалобу, в которой поставил под сомнение это утверждение суда и указал, что суд не учел, что К. судмедэкспертом не является и никогда им не был, а являлся хирургом ЦРБ. Указанное обстоятельство, по мнению защиты, имело большое значение. Надзорная инстанция согласилась с мнением защиты, и приговор по делу С. был отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение и впоследствии по делу вынесен оправдательный приговор.
Правомочен ли эксперт отвечать на поставленные перед ним вопросы?
Другая разновидность некомпетентности эксперта вытекает еще и из неправомерных вопросов к эксперту, когда тот не только неправомочен отвечать на конкретный вопрос, но и попросту некомпетентен в этой области.
Пример из судебной практики
В описанном выше деле следователем был поставлен вопрос: мог ли потерпевший нормально жить и мыслить после получения черепно-мозговой травмы? Судебно-медицинский эксперт ответил на поставленный вопрос следователя, хотя ответ на данный вопрос выходил за пределы компетенции судмедэксперта и требовал привлечения экспертов других специальностей. Защита обратила внимание в надзорной жалобе на это обстоятельство, что послужило одним из оснований для отмены приговора.
К некомпетентности также можно отнести фальсификацию в области экспертизы. Например, следователь напечатал от имени несуществующего эксперта «заключение» с категорическим выводом, в котором указано, что «след пальца на месте происшествия оставлен обвиняемым». Под выводами он изобразил подпись эксперта и предъявил обвиняемому, в результате чего тот сознался в преступлении. А тем временем, след пальца, хотя и изымали с места происшествия, невозможно было идентифицировать.
2. Предупреждали ли эксперта об ответственности?
Защитник должен убедиться, что эксперта предупредили об ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, о чем говорит и подписка (ст. 57 УПК РФ).
На практике это простое и легко выполнимое требование закона выполняется далеко не всегда.
Пример из судебной практики
По делу А., осужденной по приговору Пермского областного суда к 8 годам лишения свободы за организацию убийства своего мужа, была проведена СМЭ трупа гр-на А-на. Однако в нарушение закона судебно-медицинский эксперт не предупреждался об ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, и у него об этом не отбиралась подписка.
Верховный Суд РФ согласился с этими доводами защиты и отменил приговор, направив дело на новое рассмотрение.
Практика показывает, что по дополнительным экспертизам (чаще всего СМЭ) экспертов, проводящих исследование, почему-то не предупреждают об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ и им не разъясняют требования ст. 57 УПК РФ.
3. Были ли подвергнуты исследованию подлинные объекты?
Защитник должен убедиться, что исследованию подвергнуты те самые объекты, которые изъяты с места происшествия, что не произошло смешения вещественных доказательств с образцами и т. п.
Как это сделать? Следует сопоставить индивидуальные признаки вещественных доказательств в протоколах их изъятия, осмотра с описанием объектов исследования в заключении эксперта.
Пример из судебной практики
Гражданина В. признали виновным в незаконном приобретении с целью сбыта наркотических средств в крупных размерах и в совершении контрабанды. Находясь в г. Санкт-Петербурге, куда прибыл из Латвии, В. приобрел наркотическое средство «марихуану» в количестве 2853,8 гр у неустановленного лица.
Приобретенное наркотическое средство он спрятал в запасном автомобильном колесе управляемого им по доверенности автомобиля, а 5,3 гр «марихуаны» – в аптечке, находящейся в салоне автомобиля.
Чтобы перевезти «марихуану» в Латвию он прибыл на автомобиле на таможенный пункт «Лудонка» Пыталовской таможни, где скрыл от работников таможенной службы наличие у него предметов, запрещенных к вывозу – наркотических средств, не задекларировав и не предъявив их таможенному наряду.
При осмотре автомобиля в тот же день работниками таможни «марихуана» в количестве 6,3 гр была обнаружена и изъята, а при проведении дополнительного осмотра автомобиля была обнаружена и изъята «марихуана» в количестве 2847,5 гр, спрятанная в запасном колесе автомобиля. Признавая В. виновным в совершении указанных преступлений, суд в приговоре сослался на заключения проведенных по делу двух химических экспертиз, согласно которым вещество растительного происхождения, изъятое в машине В., весом 6,3 гр и 2847,5 гр, является наркотическим средством – «марихуаной».
При этом ссылка на это доказательство была сделана при отсутствии достоверных данных о том, что предметом исследования эксперта действительно явилось вещество, изъятое из автомобиля, которым управлял В.
Так, согласно акту таможенного досмотра «растительное вещество, изъятое из автомобильной аптечки в салоне автомобиля В., находилось в стеклянной баночке емкостью 100 мл. Баночка была упакована и опечатана пломбой ТК-01908». О наличии этой пломбы на упаковке указано и в акте о взвешивании указанного вещества. На экспертизу же вещество доставлено «в аптечном флаконе», причем емкостью не 100 мл, как указано ранее, а 50 мл.
«Сверток, в котором находился флакон с веществом, был опломбирован пломбой ТК-91920», а не ТК-01908, как ранее. Обнаруженное в запасном колесе в автомобиле В. растительное вещество весом 3287,36 гр., согласно протоколу осмотра, «было упаковано в целлофановый мешок, который был опечатан пломбой ТК-01920». На экспертизу же вещество доставлено «в мешке из ткани типа «камуфляж». Мешок затянут металлической нитью и опломбирован пломбой ТК-01920. Чистый вес вещества без упаковки составил 2847,5 гр.».
Несмотря на существенное различие в описании упаковок, в которых находилось вещество, изъятое в автомашине В., а также существенное расхождение в весе изъятого вещества до направления его на исследование эксперту и при поступлении на исследование, суд эти противоречия не устранил, что впоследствии лишило доказательственного значения результаты двух химических экспертиз, проведенных по делу.
В дальнейшем по надзорной жалобе адвоката приговор по делу В. был отменен, дело было направлено на новое рассмотрение, по результатам которого В. был оправдан.
4. Удовлетворяют ли образцы, представленные на экспертизу, общим требованиям?
Адвокат должен убедиться, что образцы, представленные на экспертизу, удовлетворяют требованиям несомненности происхождения, репрезентативности, сопоставимости.
Пример из судебной практики
По делу А. была проведена судебно-баллистическая экспертиза. Согласно постановлению о назначении указанной экспертизы, пулю изъяли с места происшествия. В то же время из протокола осмотра места происшествия следовало, что никаких пуль с места происшествия не изымалось. О том, что пуля была изъята именно с места происшествия, свидетельствовали и другие документы, имеющиеся в материалах уголовного дела.
В материалах уголовного дела имелся протокол изъятия пули в морге при осмотре одежды умершего А. работниками милиции. Однако, как впоследствии пуля попала к следователю прокуратуры, который расследовал данное уголовное дело, было неясно. В материалах уголовного дела не было никаких сведений об этом. Кроме этого, такое следственное действие, как изъятие, вообще не предусмотрено нормами УПК РФ.
Изъятие пули происходило в рамках уже возбужденного уголовного дела, и поэтому необходимо было проводить выемку или обыск. Из протокола следовало, что при изъятии пуля не упаковывалась. Однако на баллистическую экспертизу пуля поступила «упакованной в полиэтиленовый пакет с приклеенной этикеткой с надписью, удостоверяющей содержимое, и подписью следователя».
Где, когда, кем и при каких обстоятельствах данная пуля упаковывалась, было неизвестно. Вполне очевидным стало сомнение в том, та ли пуля попала на баллистическую экспертизу. Так, из протокола изъятия следовало, что «изымалась пуля в оболочке из желтого металла», а из заключения баллистической экспертизы – что «пуля была из металла оранжевого цвета». Не совпадали и размеры обнаруженной пули и пули, поступившей на баллистическую экспертизу.
Из заключения СМЭ следовало, что при исследовании джемпера убитого А. выпала пуля оболочечная диаметром 0,7 см, длиной 1,3 см. В то же время по заключению баллистической экспертизы размеры пули были совсем другие.
Все эти обстоятельства были указаны защитой в надзорной жалобе и послужили основанием для признания судебно-баллистической экспертизы незаконной.
5. Обоснованы ли научно выводы эксперта?
Выводы эксперта могут не признать научно достоверными, если исходные научные данные, положенные экспертом в основу выводов, недостаточно научно обоснованы.
Защитник должен выяснить, не собирал ли эксперт самостоятельно материалы и объекты для производства экспертизы.
Пример из судебной практики
По одному из уголовных дел судебная коллегия по уголовным делам Липецкого областного суда указала, что согласно п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования.
Из материалов дела следовало, что 02.12.2008 следователь Е. А. вынес постановление о назначении по делу СМЭ. Согласно данному постановлению, в распоряжение эксперта следователь предоставлял копию постановления, подэкспертного Б. Р. и материалы уголовного дела.
Из описательно-мотивировочной части заключения экспертов следовало, что Б. Р. был осмотрен экспертом и направлен к травматологу в поликлинику № 1. Затем судмедэксперт сослался на сведения, изложенные в амбулаторной карте поликлиники № 1 на имя Б. Р., и сделал вывод о наличии у потерпевшего ушиба копчика. Однако данных о том, что амбулаторная карта была истребована следователем, приобщена к материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства, не имелось.
Каким образом медкарта оказалась в распоряжении эксперта, установить не представилось возможным.
Исходя из этого, судебная коллегия сочла, что заключение СМЭ было основано на необъективных, недостоверных данных, в связи с чем оно является недопустимым доказательством. Поскольку заключение эксперта было признано недопустимым доказательством, оснований для утверждения, что потерпевшему Б. Р. в результате действий подсудимых было причинено насилие, опасное для жизни и здоровья, не имелось.
6. Являются ли проведенные экспертами исследования полными?
Защитник может проанализировать выполненные экспертами исследования с точки зрения известной ему методики соответствия действующим ведомственным инструкциям и правилам.
Как это сделать? Согласно ч. 1 ст. 204 УПК РФ, в заключении эксперта указываются объекты исследований и материалы, представленные для производства судебной экспертизы, содержание и результаты исследований с указанием примененных методик.
Пример из судебной практики
Признавая К., Н. и М. виновными в умышленном причинении потерпевшему П. вреда здоровью средней тяжести, а также К. и Н. – в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего П., суд сослался на дополнительное заключение эксперта от 07.07.2010 № 977доп.
Согласно ч. 1 ст. 207 УПК РФ, дополнительная экспертиза может быть проведена при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, либо при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела. Исходя из толкования ч. 2 ст. 207 УПК РФ, если при производстве первичной экспертизы были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие признание этого заключения недопустимым доказательством, то проводится повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту.
Вопреки вышеприведенным требованиям закона, эксперт, вместо проведения исследования, сослался на предыдущее заключение эксперта от 01.12.–24.12.2009 № 977, которое было проведено до возбуждения уголовного дела, следовательно, в силу ст. 75 УПК РФ является недопустимым доказательством, как полученное с нарушением требований уголовно-процессуального закона.
Судом при оценке заключения эксперта от 07.07.2010 как доказательства не было принято во внимание, что в нарушение требований ст.ст. 204, 207 УПК РФ по делу была проведена дополнительная экспертиза, в которой отсутствует описательная часть исследования. Допущенные нарушения закона повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, что в соответствии со ст. 381 УПК РФ является основанием для его отмены.
7. Не противоречат ли друг другу выводы эксперта?
Выводы экспертов должны вытекать из результатов проведенных ими исследований и обнаруженных признаков.
Пример из судебной практики
Суд сослался на выводы судебно-медицинского эксперта С. и заключение, изложенное в акте комиссионной СМЭ, как на доказательство виновности К. в причинении тяжкого вреда здоровью А., повлекшего смерть последнего.
Согласно заключению эксперта С., все имевшиеся у потерпевшего А. телесные повреждения не могли возникнуть при падении и от удара кулаком. В акте комиссионной СМЭ содержался вывод, что имевшиеся у А. телесные повреждения могли образоваться в результате удара кулаком, и приводились данные, подтверждающие указанное заключение комиссии.
В судебном заседании допросили экспертов С. и В. Эксперт С. полностью подтвердил данное им заключение о том, что телесные повреждения не могли быть причинены только кулаком. Эксперт В. подтвердил в судебном заседании правильность выводов экспертов, проводивших повторную комиссионную экспертизу.
Таким образом, имеющиеся в деле акты СМЭ содержали прямо противоположные выводы о способе причинения телесных повреждений А.
Между тем, суд первой инстанции признал оба заключения достоверными, объективными, не противоречащими друг другу, а дополняющими, и постановил обвинительный приговор на основании выводов экспертов, проводивших повторную комиссионную СМЭ, оставив без надлежащей оценки вывод эксперта С. По жалобе защиты, данный приговор суда был отменен в надзорном порядке по вышеизложенным причинам.
8. В какой форме представляются выводы эксперта?
Выводы эксперта могут иметь форму категорического или предположительного заключения.
Когда эксперт делает категорический вывод? Если в результате исследования установлены признаки, которые, по мнению эксперта, достаточны для достоверного разрешения поставленного перед ним вопроса.
Когда эксперт даёт предположительное заключение? Если обнаруженные признаки не обеспечивают достоверности вывода, но позволяют судить о факте с высокой степенью вероятности.
Независимо от формы вывода эксперта, он должен быть оценен по существу с точки зрения его фактической обоснованности и непротиворечивости. Защитник должен сопоставить информацию о факте, полученную в результате экспертизы, со сведениями о том же факте, полученными из других источников. Это обеспечит всестороннюю проверку заключения эксперта и достаточную надежность итогового вывода следователя и суда.
После установления факта – к оценке доказательственного значения
После достоверного установления факта переходят к оценке доказательственного значения экспертизы. На этом этапе оценки следует определить значение установленного экспертизой факта.
Каков общий метод оценки?
Предметом экспертного исследования обычно являются наиболее критические звенья причинной связи по уголовному делу. Поэтому звенья причинности, исследованные и установленные экспертами, сопоставляются, «стыкуются» с другими достоверно установленными звеньями причинной связи по уголовному делу, чтобы восстановить механизм расследуемого события в целом. На этой основе физическому взаимодействию материальных тел, исследованному экспертами, защитник должен дать правовую оценку.
Так, внешние (пространственные, временные, информационные) связи оцениваются с точки зрения установления причинности, от причинной связи с расследуемым событием предметов переходят к установлению причинной связи конкретных физических лиц.
Алгоритм оценки на примере дел о ДТП
Трассологическая экспертиза помогает по следам протектора установить автомобиль их оставивший. Если анализ материальной обстановки происшествия приведет к выводу о причинной связи этих следов с фактом наезда на пешехода, то можно говорить об установлении транспортного средства, на котором совершен наезд. Следующая задача: установить водителя, степень и характер его вины.
Алгоритм оценки на примере проведения СМЭ
Посредством судебно-медицинской экспертизы устанавливают причину смерти и характер тех материальных взаимодействий, которые её вызвали (например, разрыв печени в результате ударов в живот тяжелым тупым предметом). Защитник должен установить, что такие удары могли быть нанесены потерпевшему только при избиении, являющемся предметом расследования.
Источник
