Даниэль дефо простейший способ разделаться с диссидентами анализ

— Итак, назревшие в обществе проблемы, на этот раз связанные с ущемлением прав диссентеров, вновь нашли свое отражение в публицистике Даниеля Дефо. Писатель умело обманул внимание читателей, использовав метод маски.

Источник

Даниэль дефо простейший способ разделаться с диссидентами анализ

• ЖАНРЫ 360
• АВТОРЫ 278 537
• КНИГИ 658 104
• СЕРИИ 25 237
• ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 614 403

Непосредственным поводом к написанию « Чистокровного англичанина» послужил памфлет убежденного вига Джона Татчина «Иноземцы». О важности, которую Дефо придавал своему выступлению, свидетельствует тот факт, что впоследствии он не раз подписывается прозрачным псевдонимом — Автор « Чистокровного англичанина»; под этим именем в 1703—1705 годах выходит в свет двухтомное собрание его произведений. В течение года памфлет был переиздан девять раз, не считая «пиратских» изданий.

Для Дефо данный случай явился возможностью еще раз поднять голос в защиту веротерпимости и против националистического « энтузиазма», как тогда называли любой фанатизм. Национальным предрассудкам Дефо противопоставил гордость человека третьего сословия.

К нам Юлий Цезарь Рим привел сначала,

А вместе с ним Ломбардца, Грека, Галла,

Короче — всех, о ком мы говорим

Со ссылками на тот же Древний Рим.

Потом сюда пришли, никем не званы,

С Энгистом — Саксы, а со Свеном — Даны,

А из земли Ирландской — Пикт и Скотт,

С Вильгельмом же — Норманны в свой черед.

Потомство, брошенное этим сбродом,

Перемешалось с коренным народом,

С исконными Британцами, придав

Сынам Уэллса их черты и нрав.

Как результат смешенья всякой Рвани

И мы возникли, то бишь — Англичане,

У пришлецов заимствовав сполна

Обычаи, Язык и Имена,

И Речь свою украсили при этом

Таким невытравимым Шиболетом,

Что по нему ты опознаешь вмиг

Саксонско-Римско-Датский наш язык.

Нашествие Норманнов показало,

Что их Главарь — мерзавец, коих мало:

Своим Стрелкам раздал он города,

Не обладая ими никогда;

Заполучив Английскую Корону,

Голландцев этих он приблизил к трону.

Хоть Давенант весьма ученый муж,

Все, что он пишет о Возврате, — чушь:

Своим солдатам сей Иноплеменник

Платил Землей за неименьем Денег.

Так свой захватнический Легион

Хозяином народа сделал он,

И никакой Парламент был не в силах

Страну избавить от Господ служилых.

И Лордом стал его Легионер,

Не отличаясь тонкостью манер;

И Перепись тех лет — тому пример.

Нет ничего престижнее для Знати,

Чем от Французов из Нормандской рати

С их Незаконнорожденным Главой

Производить весь Род старинный свой:

Вам с гордостью покажут панцирь, или

Двуручный меч, покрытый слоем пыли,

Которые те якобы носили;

А также приведут как аргумент

Какой-нибудь старинный Документ,

Но ни один не скажет, кто из оных

Чем отличился в этих легионах:

Здесь Документы немы, вроде рыб, —

Настолько затуманен Прототип.

А потому черезвычайно странен

Мне этот Чистокровный Англичанин;

Скакун Арабский мог бы дать скорей

Отчет о чистоте своих кровей.

Мы знаем из Истории, что Званье

Дворянству принесло Завоеванье,

Но, черт возьми, как, за какой пробел

Француз стать Англичанином успел?

И как мы можем презирать Голландцев

И всех новоприбывших иностранцев,

Когда и сами мы произошли

От самых подлых сыновей земли, —

От Скоттов вероломнейших и Бриттов,

От шайки воров, трутней и бандитов,

Которые насильничали тут,

Чиня Разбой, Смертоубийства, Блуд,

От рыжекудрых Викингов и Данов,

Чье семя узнаёшь, едва лишь глянув, —

От Смеси коих и родился клан

Всех наших Чистокровных Англичан.

Британец чистокровный – в это верю еле!

Насмешка — на словах и фикция — на деле!

С сей шуткой прослывешь на свете ты глупцом;

К ней прибегающий осмеян поделом;

Нам доказать хотят метафорой мгновенной,

Что человек сродни чуть ли не всей вселенной!

Что до шотландцев, то, как утверждает клир,

Потомством их везде усеян божий мир.

А Англия щедра, с земным сдружившись шаром:

С нив тучных злаки все она собрала даром.

Евангелия свет — мы мыслим с коих пор —

Над Англией одной Спаситель распростер

И что поэтому лишь англичане вправе

Народам проповедь нести в великой славе.

Добро, коль духом ты и доблестен и рьян,

Иначе не было б совсем у нас дворян!

Ведь редко в наши дни мы род встречаем чванный,

В чьей крови примеси не будет чужестранной.

Есть тысяч 60 дворян, чьи имена

В реестры некогда хоть и внесла страна,

Но назовите мне домов хотя бы десять

Английских истинно, я дам себя повесить!

Гордится Франция геральдикой имён:

У них – Монморанси, у них Лоррен, Бурбон.

Австьрийский дом – то честь Германии, ей лестно.

А честь Голландии – Нассай, как известно,

Генеалогия их славилась меж тем,

Как англичанин был ещё никем, ничем.

Шотладния – и той дошла к нам слава эхом!

Монроу и Гордон, и Гамильтон, и Грэхем,

И Макей, и Дуглас: прославились они…

А Англия гербов не знала искони,

Но современная, исполненная чванства,

Себе присвоила и создала дворянство,

Их родословными гордится дерзко днесь,

И раздражается ( неслыханная спесь)!

Засильем чужаков, и объявляет вместе

О древности своей и о высокой чести!

Но кто же Дьюра? Кто Саквиль и Деламир ( роды Англии, имеющие французское происхождение),

Слейвиль и Монтегю, Сесиль, Могун и Вир?

В них английских имён не слышно… А ведь пэры!

Да, все Папильоны, Хублоны, Литульеры

Прослыли сквайрами и рыцарством у вас.

Они сенаторы, лорд-мэры и подчас

Богатство ( всякою ценой) даёт огулом

Сан лордов – слесарям, дворян – любым акулам.

При чём тут рыцари? Их нет у англичан!

Бесстыдством, золотом здесь куплен пэров сан!

Итак, что предками гордиться? Это плохо!

Или героями от короля Гороха

В прогнивших хартиях давно минувших лет?

Покрытых пылью, их забвенью предал свет.

Коль добродетельны мы лишь по родословной,

То с родом кончатся заслуги, безусловно,

И смесь нечистую увидим из-за строк,

И унаследуем легко мы их порок.

Запятнанная честь тогда бы поневоле

Передалась бы нам и не в малейшей доле.

Чрез поколение порок и нрав дурной

Предстанут в наготе ужасной пред тобой.

Но добродетели не смотрят на породу:

Мудр иногда глупец, и глупому народу

Наследует мудрец… Что нам до слов пустых, –

Имели предков мы хороших иль дурных?

Примеры добрые достойны подражанья,

А ныне в доблести не видим притязанья.

Как предки вздрогнули б во мраке гробовом,

Увидев отпрыска хотя б одним глазком!

Как часто спорим мы из-за имён покраше

И на заслугах их мы зиждем счастье наше!

Они сожгли б реестр, сгорая от стыда,

От подлых выродков отрёкшись навсегда!

Стал достоянием плутов весь блеск их славы,

Лишь личной доблестью мы будем величавы!

Опыт о проектах.

В книге «Опыт о проектах» Д. Дефо выступает с практическими предло­жениями как государственный деятель и мыслитель. Он выносит на всеобщее обсуждение план новой организации банковского кредита, улучшения путей сообщения, изменения законов о банкротстве, организации страховых компаний и так далее.

Оных у нас в Англии меньше, нежели в других странах, — в тех, по крайней мере, где ученость ставится столь же высоко. Недостаток сей восполняют, однако, два наших великих питомника знаний, кои бесспорно являются крупнейшими, правда, не скажу, лучшими, в Европе. И хотя здесь многое можно было бы сказать об университетах вообще и об иноземных академиях в особенности, я удовольствуюсь тем, что коснусь лишь предмета, оставшегося у нас без внимания. Гордость французов — знаменитейшая Академия в Европе, блеском своим во многом обязана покровительству, которое оказывали ей французские короли. Произнося речь при избрании в сию Академию, один из членов ее сказал, что «одно из славнейших деяний, совершенных непобедимым монархом Франции, — учреждение сего высокого собрания — средоточия всей сущей в мире учености».

Источник

Даниэль дефо простейший способ разделаться с диссидентами анализ

Простейший способ разделаться с диссидентами

В собрании басен сэра Роберта Л’Эстренджа есть притча о Петухе и Лошадях. Случилось как-то Петуху попасть в конюшню к Лошадям, и, не увидев ни насеста, ни иного удобного пристанища, он принужден был разместиться на полу. Страшась за свою жизнь, ибо над ним брыкались и переступали Лошади, он принялся их урезонивать с большой серьезностью: «Прошу вас, джентльмены, давайте стоять смирно, в противном случае мы можем растоптать друг друга!»

Сегодня очень многие, лишившись своего высокого насеста и уравнявшись с прочими людьми в правах, весьма обеспокоились — и не напрасно! — что с ними обойдутся, как они того заслуживают, и стали восхвалять, подобно эзоповскому Петуху, Мир, Единение и достодолжную христианскую Терпимость, запамятовав, что отнюдь не жаловали эти добродетели, когда стояли у кормила власти сами.

Последние четырнадцать лет не знает славы и покоя чистейшая и самая процветающая церковь в мире, утратившая их из-за ударов и нападок тех, кому Господь, пути которого неисповедимы, дозволил поносить и попирать ее. То было время поругания и бедствий. С незыблемым спокойствием терпела она укоры нечестивцев, но Бог, услышав наконец творимые молитвы, избавил ее от гнета чужеземца.

Отныне эти люди знают, что их пора прошла и власть их миновала; на нашем троне восседает королева-соотечественница, всегда и неизменно принадлежавшая Церкви Англии и искони ее поддерживавшая. И посему, страшась заслуженного гнева церкви, диссиденты кричат: «Мир!», «Единение!», «Кротость», «Милосердие!». Как будто церковь не укрывала слишком долго это вражеское племя сенью своих крыл и не пригрела на своей груди змеиное отродье, ужалившее ту, что его выкормила.

Нет, джентльмены, дни милосердия и снисхождения кончились! Чтоб уповать теперь на миролюбие, умеренность и благость, вам следовало и самим их прежде соблюдать! Но за последние четырнадцать лет мы ни о чем таком от вас слыхом не слыхали! Вы нас стращали и запугивали своим Актом о веротерпимости, внушали, что ваша церковь — дочь закона, как и прочие, свои молельные дома с их ханжескими песнопениями вы размещали у порога наших храмов! Вы осыпали наших прихожан упреками, одолевали их присягами, союзами и отречениями — и множеством иных досужих измышлений! В чем проявлялось ваше милосердие, любовь и снисходительность к тем самым совестливым членам Церкви Англии, которым было трудно преступить присягу, данную законному и правомочному монарху (к тому же не ушедшему из жизни), дабы с поспешностью — к чему вы понуждали их – поклясться в верности новоиспеченному голландскому правительству, составленному вами из кого придется. Неприсягнувших вы лишили средств к существованию, оставив их с домашними во власти голода и обложив их земли и владения двойною податью, чтобы вести войну, в которой они не участвовали, а вы не дождались прибытка!

Чем сможете вы объяснить противоречащую совести покорность, к которой вы, пуская в ход свою новейшую обманную политику, склонили многих верных, что согрешили, как и многие новообращенные во Франции, лишь убоявшись голода? Зато теперь, когда вы оказались в нашей шкуре, вы говорите, что зазорно вас преследовать, ибо сие не по-христиански!

Вы обагрили руки кровью одного монарха! Другого низложили! Из третьего вы сделали марионетку! И вам еще хватает дерзости надеяться, что следующая венценосная особа подарит вас и службой, и доверием! Те, что не знают нравов вашей партии, должно быть, приписали бы безумию и наглости сии неслыханные упования!

Любому из грядущих повелителей довольно было бы взглянуть, как вы вертели своим Королем-Голландцем (которому досталось править только в клубах), чтоб осознать доподлинную цену ваших убеждений и убояться ваших цепких рук. Благодаренье Богу, наша королева вне опасности, ибо ей ведомо, что вы собою представляете, она вас не оставит без надзора!

Верховному правителю страны даны, вне всякого сомнения, и власть, и полномочия употреблять законы государства по отношению к любым из подданных. Но партия фанатиков-диссидентов ославила религиозными гонениями известные законы нашего отечества, которые к ним применялись очень мягко, крича, что беды гугенотов Франции ничто в сравнении с их бедами. Однако обращать законы государства против тех, кто преступает их, хоть прежде согласился с их введением, есть отправление правосудия, а не религиозные гонения. К тому же правосудие — всегда насилие для нарушителей, ибо любой невинен в собственных глазах.

Впервые закон против диссидентов был применен на деле в годы правления короля Якова I, и что из этого последовало? Лишь то, что им дозволили в ответ на их прошение переселиться в Новую Англию, где, получив значительные привилегии, субсидии и соответствующие полномочия, они сумели основать колонию и где, не собирая с них ни податей, ни пошлин, мы охраняли и оберегали их от всех и всяческих завоевателей, — то была худшая из бед, какие им случилось испытать!

И такова жестокость Церкви Англии. Какая пагубная снисходительность! Она и довела до гибели блистательного государя — короля Карла I. Если бы король Яков услал всех пуритан из Англии в Вест-Индию, мы бы остались единой церковью! Единой, неделимой и не тронутой расколом Церковью Англии!

Дабы воздать отцу за снисходительность, диссиденты пошли войной на сына, повергли его ниц, преследовали по пятам, схватили и отправили в узилище; затем, послав на казнь помазанника Божия, разделались с правительством, разрушив самые его основы, и возвели на трон ничтожнейшего самозванца, не наделенного ни высотой происхождения, ни пониманием того, как должно править, но возмещавшего отсутствие указанных достоинств силою, кровавыми и безрассудными решениями и хитростью, не умеряемой ни каплей совести.

Если бы король Яков I не сдерживал карающую руку правосудия и дал ему свершиться до конца, если б он воздал им должное, страна от них освободилась бы! Тогда они бы не могли убить наследника и не сумели бы попрать монархию. Избыток его милосердия к ним повлек и гибель его сына, и окончание мирной жизни Англии. Казалось бы, диссидентам, уже вознаградившим нас за дружелюбие братоубийственной войной и тяжкими, неправыми гонениями, не стоит уповать, будто своими льстивыми и жалкими речами они склонят нас к Миру и Терпимости.

Они теперь нас убеждают мягче с ними обходиться, тогда как сами — хотя им, разумеется, не довелось вершить делами церкви — выказывали ей и крайнюю суровость, и презрение и подвергали всяческому порицанию! Во времена расцвета их Республики много ли милосердия и миролюбия вкусили те из джентри, что сохранили верность королю? Взимая выкуп со всего дворянства без разбору, с тех, что сражались, и с тех, что не сражались в войске короля, фанатики пускали по миру чужие семьи. Чего только не вытерпела Церковь Англии, когда они расхитили ее имущество, присвоили ее владения, отдав их солдатне, а пострадавших обрекли на голодное существование! Теперь мы применим к ним их же средства!

Известно, что вероучение Церкви Англии исходит из любви и милосердия, которые она распространяла на диссидентов гораздо больше, чем они того заслуживали, пока в конце концов не стала нарушать свой долг и обделять своих сынов, виной чему, как говорилось выше, была излишняя терпимость короля Якова I. Сотри он пуритан с лица земли еще вначале, когда к тому представлялся случай, они бы не могли, набравшись сил, тиранить церковь, как делают с тех самых пор.

Чем воздала им церковь за кровавые злодейства? В те годы, когда на троне восседал Карл II, она ответила диссидентам и милосердием, и снисхождением! Кроме безжалостных цареубийц, входивших в самочинный суд, никто из них не поплатился жизнью за потоки крови, пролитые в противоестественной войне! Карл с самых первых дней оказывал им покровительство, дарил любовью, опекал их, раздавал им должности, оберегал от строгости закона и, не считаясь с мнением парламента, не раз предоставлял свободу веры, за что они воздали ему заговором, замыслив с помощью злодейской хитрости низвергнуть его с трона и уничтожить заодно с преемником!

Источник