Что такое толкование международных договоров принципы способы

Понятие и виды толкования международных договоров

Под толкованием понимается выяснение действительного смысла/содержания документов (в частности, договоров).

Применить договор без объяснения его смысла и содержания положений нельзя.

Принципы толкования международных договоров

Подобные документы в обязательном порядке должны толковаться добросовестно. Присутствующие в них термины нужно объяснять их обычными для данного контекста значениями, опираясь на объект и цели договора. Также к таким терминам могут применяться специальные значения, но только если у его участников имелось подобное намерение.

Текст договора нужно истолковывать вместе с преамбулой, а также приложениями и любыми соглашениями, которые к нему относятся.

Помимо этого стоит уделять внимание всем остальным документам, которые были составлены участниками договора (или хотя бы одним из них) и которые были приняты ими как документы, имеющие отношение к этому договору.

В процессе толкования нужно учитывать каждое последующее соглашение, касающееся толкования/применения этого договора. Также стоит помнить о том, что может использоваться не каждая последующая практика применения договора, а только та, которую можно рассмотреть в форме согласия участников по поводу толкования договора (или его отдельных положений).

Также для толкования могут применяться дополнительные средства.

К дополнительным средствам относят подготовительные материалы и обстоятельства, при которых был заключен договор.

Но использовать подобные средства можно только тогда, когда толкование является неясным или двусмысленным, либо же его результаты выглядят абсурдными/неразумными.

Аутентичным называют то толкование, которое выполняется непосредственно участниками договора.

В основе этого процесса лежит соглашение участников, поэтому оно имеет самую высокую степень юридической силы. Такое толкование международного договора выполняется в форме спецсоглашений/протоколов/обмена нотами.

Международное толкование — это вид толкования, которое выполняется органами международного значения.

Подобное толкование может предусматриваться непосредственно договором или же согласовываться его участниками в особом порядке.

Одностороннее толкование представляет собой толкование договора или его положений органами того государства, которое этот договор заключило.

По сути, оно может связать только то государство, органы которого имеют право давать подобные толкования на основании собственного внутреннего права. То есть, такое толкование является внутригосударственным и может выдаваться в форме заявлений, деклараций и прочих документов, которые государство может применять при подписании такого договора, его ратификации или принятии, а также утверждении. Сюда же относится применение подобного международного договора, который вступил в силу.

Помимо официальных, могут применяться неофициальные толкования, которые даются учеными или научными коллективами.

Специальные способы толкования международных договоров

К таким относятся:

• грамматическое толкование (иначе — словесное) — в ходе него производится уяснение отдельных слов/смысла документа на базе грамматических и прочих правил;
• логическое толкование — это толкование отдельной статьи в договоре, проводимое на основании прочих его статей или же посредством сопоставления их друг с другом (необходимо использовать весь текст договора целиком);
• историческое толкование — толкование, базирующееся на изучении исторической обстановки, в которой был заключен рассматриваемый договор и исследовании различных подготовительных и сопутствующих материалов (применяется для документов с большим сроком давности заключения);
• систематическое толкование — оно производится посредством сравнения положений договора с иными договорами, которые связаны с ним;
• теологическое толкование — это толкование документа касательно его объекта/целей/намерений сторон.

Принципы толкования многосторонних международных договоров

Многосторонние договоры должны заключаться на языках их участников, которые являются одинаково аутентичными.

Подобные договоры истолковываются согласно рассматриваемым выше принципам/способам толкования. Но специфика такого толкования особая и отражается в статье 33 Венской конвенции (1969 и 1986 годов).

Согласно этим документам тексты договора, написанные на каждом из языков его участников, равно аутентичны и обладают одинаковой силой. Текст на определенном языке может обладать преимуществом в силе действия, но только если об этом заранее условились участники или же подобное предусматривается договором.

Термины также имеют одинаковое значение в любом из текстовых документов, написанных на языках участников, вне зависимости от языковых различий. Если в толковании значений выявляется расхождение, то принято будет значение, которое (учитывая цели и объект договора) наиболее хорошо согласовывает все подобные тексты. То есть оно должно вести к уяснению единого смысла рассматриваемого договора.

Источник

Принцип эффективности толкования договора, или О том, как важно быть уверенным в том, что есть именно то, о чем стороны договорились, или думали, что договорились

Неясность или двусмысленность спорного текста, особенно когда позиции сторон по делу также невнятны, создает риск выбора «негативного сценария», т.е. признания договора незаключенным, недействительным, неисполнимым, абсурдным либо таким, каким его стороны и помыслить не могли.

Однако выбор такого сценария -это крайнее средство, применение которого необходимо аргументировать. На это не указано напрямую в ст. 431 ГК РФ (очень жаль), но следует из ее смысла (требование установления действительной воли сторон) и целей правового регулирования (стабильность и предсказуемость гражданского оборота, уважение не только свободы договора, но и приверженности последствиям связанности возникшим обязательством). Почему это так?

Если договор заключен, логично предположить, что его возникновение имеет причину и цель. Коль скоро договор как юридический факт представляет собой волевое действие.

Произвольное (слишком быстрое) признание любого существенного условия несогласованным или недействительным противоречит стабильности гражданского договора и общей идее о том, что договоры должны соблюдаться (параллель с pacta sunt servanda). Собственно, римский принцип favor contractus тоже об этом – о необходимости всячески благоприятствовать сделке «быть».

Одним из следствий игнорирования принципа эффективного толкования следует считать массовый характер споров о признании сделок недействительными, что в целом неестественно для гражданского права. В п. 5.1.1 Концепции развития гражданского законодательства (от 7.10.2009 г.) было указано, что «Значительная часть этих споров инициируется недобросовестными лицами, стремящимися избежать исполнения принятых на себя обязательств. В этой связи необходимо предпринять законодательные меры, направленные на исправление складывающегося положения».

Вместе с тем, проблема глубже. Дело не только и не столько в законодательстве, сколько в адекватности и разумности правоприменения и, как следствие, толкования.

Принцип эффективного толкования по- разному называется в доктрине (правило полезного эффекта, правило толкования в пользу действительности, заключенности , исполнимости, разумности условий и т.п.).

Однако важно то, что это тот самый принцип толкования, который признан в международной практике и равным образом известен нашему законодателю (жаль только, что не закреплен прямо в ст. 431 ГК РФ) и национальным судам (жаль только, что прямо не поименован таковым и не снабжен детальными разъяснениями).

Его идейное содержание хорошо сформулировано в Принципах Европейского договорного права (The Principles on European Contract Law (PECL)), в ст. 5: 106 :

«Terms to Be Given Effect»: «An interpretation which renders the terms of the contract lawful, or effective, is to be preferred to one which would not» .

Это означает, что предпочтительным является толкование позитивное, то есть в пользу того, что условие законно и эффективно, то есть существует, действительно, исполнимо, неабсурдно, похоже на то, что стороны имели или должны были иметь ввиду.

Именно на обеспечение такого исхода толкования необходимо направить все силы и внимание, особенно суду в процессе оценки позиций сторон.

Разумеется, данный принцип не означает абсолютизацию свободы договора без причины. Неустранимые дефекты в выражении воли могут быть, но их необходимо не только установить, но и убедиться в их неустранимости. То есть убедиться в том, что неясные выражения никак не объяснить в смысле, наиболее благоприятном для сохранения сделки.

Потенциал для толкования можно черпать в том числе и в законодательстве. Не случайно законодатель отказался от презумпции ничтожности сделки в пользу презумпции оспоримости (ст.168 ГК РФ), а также допустил существование иных последствий нарушения сделки, не связанных с недействительностию (ст. 431.1 ГК РФ).

В п. 2 ст. 431.1 ГК РФ справедливо указано, что, по общему правилу, сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, не вправе требовать признания договора недействительным.

Это норма как раз является одним из доказательств значимости принципа эффективного толкования договора и демонстрацией многофакторности правовой оценки.

Согласно п.8 ст. 7 Федерального закона от 29.12.2015 N 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации” “При толковании арбитражного соглашения любые сомнения должны толковаться в пользу его действительности и исполнимости”. Очевидно, что при всей особенности природы арбитражного соглашения вряд ли можно найти серьезные аргументы против применения данного принципа ко всем гражданско-правовым договорам. Как минимум, допустима аналогия закона (п. 1 ст. 6 ГК РФ).

Следует обратить внимание на то, что в абз. 1 п. 43 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» (ПП ВС № 49) особо обращается внимание на то, что “Условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными [НЕ ТОЛЬКО] в статье 1 ГК РФ, [НО И ]другими положениями ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 ГК РФ)“ (вставка моя). Это лишний раз показывает, что пока что правила толкования договоров не могут быть ограничены крайне лаконичной ст. 431 ГК РФ.

Сам принцип эффективного толкования в общем виде сформулирован в п. 44 ППВС№ 49: “При наличии спора о действительности или заключенности договора суд, пока не доказано иное, исходит из заключенности и действительности договора и учитывает установленную в пункте 5 статьи 10 ГК РФ презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений. Если условие договора допускает несколько разных вариантов толкования, один из которых приводит к недействительности договора или к признанию его незаключенным, а другой не приводит к таким последствиям, по общему правилу приоритет отдается тому варианту толкования, при котором договор сохраняет силу”.

Я говорю именно об общем виде, поскольку оценкой (не)заключенности / (не)действительности этот принцип не ограничивается. Сказанное подтверждается не только приведенными выше примерами из PECL и законодательства, но самим же ВС РФ, разъяснениям которого просто не хватает полноты и системности.

В частности, отражением принципа эффективного толкования является и оговорка в абз. 3 п. 32 ПП ВС № 49 о том, что “Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.”

За этим разъяснением можно увидеть всю широту идеи эффективного толкования. Дело не только в оценке (не)заключенности /(не)действительности условия. Дело в выборе из всех возможных смыслов того, который наиболее соответствует или должен соответствовать именно общим намерениям и воле сторон, является ситуативно разумным, адекватным и неабсурдным.

Достаточно редко, но в практике судов также можно увидеть обращение к принципу эффективного толкования в самом широком смысле, то есть не только в контексте оценки наличия и законности условий, но и для того, чтобы убедиться, что их понимание не приводит к абсурдным последствиям.

Например, в Постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 04.10.2016 N Ф07-7716/2016 по делу N А56-72478/2015 примечательно следующее указание:

“Согласно части 1 статьи 31 «Венской Конвенции о праве международных договоров», заключенной в Вене 23.05.1969 (далее — Венская конвенция), договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора.

Статьей 32 Венской конвенции предусмотрено возможное обращение к дополнительным средствам толкования, в том числе к подготовительным материалам и к обстоятельствам заключения договора, чтобы подтвердить значение, вытекающее из применения статьи 31; или определить значение, когда толкование в соответствии со статьей 31: оставляет значение двусмысленным или неясным (а), или приводит к результатам, которые являются явно абсурдными или неразумными (b)”.

Напротив, игнорирование принципа эффективного толкования приводит к существенным ошибкам. Примером может служить дело, приведенное в п. 23 «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2020)»(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.11.2020).

В частности, ВС РФ , комментируя ошибки в толковании договора, указывает на то, что “Толкование договора должно осуществляться в том числе на основе принципа добросовестности, в частности, при наличии сомнений в том, является ли договор заключенным в пользу третьего лица, такой договор должен толковаться как предоставляющий права третьему лицу, если иной подход приведет к произвольному лишению третьего лица компенсации за утрату права собственности”.

Жаль только, что ВС РФ не поясняет свою вывод исчерпывающим образом и не говорит о том, что такой подход обусловлен именно необходимостью соблюдения принципа эффективного толкования договорного условия.

Подытоживая:

Таким образом, применение положений ст. 431 ГК РФ невозможно без учета принципа эффективного толкования.

Последний означает, что в споре должны быть предприняты всевоможные усилия для того, чтобы договор (1) в случае доказанности неясности соответствующих условий 2) был признан именно заключенным, действительным, исполнимым, разумным и не абсурдным с точки зрения общей воли сторон.

В этом состоит его практическое значение.

Практические рекомендации в договорных спорах может быть сформулированы следующим образом:

как в процессе подготовки правовой позиции, так и в процессе оценки аргументов спорящих сторон необходим последовательный тест на оценку каждого условия (1) не только как существующего, законного (первый этап), но и эффективного (то есть такого, которое разумно и неабсурдно для сторон) (второй этап);

иное должно быть необходимым и достаточным образом обосновано, поскольку выбор “иного” (“негативного сценария”) — это изменение квалификации и иное содержание отношений. Простой пример: если договор признан незаключенным/ недействительным, но исполнение по нему произведено, то оценка встречного предоставления за это исполнение будет оцениваться по нормам о неосновательном обогащении, содержание которых может сильно отличаться от условий, о которых договорились стороны);

как следствие, выбор “негативного сценария” без достаточных причин толкования будет является существенным нарушением норм права и поводом для оспаривания судебных актов.

Источник